умышленное причинение смерти другому человеку

П Р И Г О В О Р

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

17 мая 2010 года г. Димитровград

Димитровградский городской суд Ульяновской области в составе председательствующего судьи Панкрушиной Е.Г.,

с участием государственного обвинителя заместителя прокурора г. Димитровграда Ульяновской области Зюзина А.Ю.,

подсудимого и гражданского ответчика Родионова В.Б.,

защиты в лице адвоката Димитровградского филиала «Центральный» Ульяновской областной коллегии адвокатов Иванова О.П., представившего удостоверение № 73/946 и ордер № 18 от 17 февраля 2010 года,

с участием потерпевшего и гражданского истца Ф*а В.В.,

при секретаре Князькиной И.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

РОДИОНОВА В.Б., 29 марта 196* года рождения, уроженца г.Димитровграда Ульяновской области, гражданина РФ, русского, со средним специальным образованием, разведенного, не работающего, зарегистрированного по месту жительства и фактически проживающего по адресу: Ульяновская область, г.Димитровград, пр.Л*, д.41, кв.***, ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л :

Родионов В.Б. виновен в умышленном причинении смерти другому человеку, совершенном при следующих обстоятельствах.

17 февраля 2010 года в период времени с 16 часов 00 минут до 16 часов 25 минут, более точное время в ходе предварительного расследования не установлено, Родионов В.Б., находясь в состоянии алкогольного опьянения в квартире *** дома 41 по пр.Л* в г.Димитровграде Ульяновской области, в ходе ссоры с П*ой Л.В., реализуя возникший у него умысел на причинение смерти последней, имевшимся у него ножом умышленно нанес П*ой Л.В. два удара в расположение жизненно-важных органов – грудную клетку, задев при этом левую молочную железу, и причинив проникающее колото-резаное ранение передней поверхности грудной клетки слева (области левой молочной железы) с щелевидным повреждением хрящевой части IV-V ребер, сквозным ранением сердца, ранением нижней доли левого легкого, вследствие чего произошло развитие тампонады сердца, относящееся к тяжкому вреду здоровья по признаку опасности для жизни и явившееся причиной смерти П*ой Л.В. на месте через непродолжительный промежуток времени, а также проникающее колото-резаное ранение задне-боковой поверхности грудной клетки слева с щелевидным повреждением IX ребра по задне-подмышечной линии и мягких тканей VIII межреберья без повреждения внутренних органов, относящееся к тяжкому вреду здоровью по признаку опасности для жизни и линейную ссадину левой молочной железы, не расценивающуюся как вред здоровью.

Подсудимый Родионов В.Б. в судебном заседании свою вину в совершении преступления признал частично, суду показал, что 17 февраля 2010 года, в вечернее время он и его сожительница П*а Л.В. находились дома - в квартире *** дома 41 по пр.Л* в г.Димитровграде, они распивали спиртные напитки, когда между ними произошел конфликт из-за того, что он хотел, чтобы они начали работать. В ходе этой ссоры П*а Л.В., взяв со стола стеклянный салатник, ударила его по челюсти. Телесных повреждений от этого у него не было, только больно было. Он возмутился, спросил у нее, что она делает, а П*а Л.В., схватив со стола нож металлический с закругленным концом, который впоследствии и изъяли, отбежала к стене комнаты, стала размахивать перед собой этим ножом. Однако, никаких действий по нападению на него с этим ножом П*а Л.В. не предпринимала. Он поднялся из кресла, стал отбирать у нее этот нож. При этом, он хватал ее руками за плечи, предплечья, сдавливал пальцами, может, в процессе этой борьбы и нанес ей несколько ударов по телу. Когда он отобрал у нее нож, она стала его дразнить, говорить, что он «…трус, тряпка…» Он разозлился, в глазах у него все потемнело, и он не помнит, что было дальше, видимо, находился в шоковом состоянии. Стал приходить в себя, только когда увидел, что П*а Л.В. упала, пытался привести ее в сознание и увидел у нее на груди кровь. Тогда он побежал вызывать «Скорую помощь», стучал ко всем соседям, но не помнит, кто ему открывал. При этом, выбегая из своей квартиры, он заметил, что входная дверь не была заперта, а была только прикрыта. Потом он побежал к племяннику – Р**у Н.В., который жил этажом ниже. Все это время он находился в шоковом состоянии и не помнит, как попал к нему в квартиру, но перед тем как идти к Р**у Н.В., он постучал ему по батарее, так как у них так было условлено, поскольку у племянника общая дверь в коридоре, но тот не ответил. В квартире Р**а Н.В. он требовал скорее вызвать «Скорую помощь», милицию, говорил, что он, «…наверное ее убил…». Когда они с Р**ым Н.В. и его сожительницей Р**ой Ю.В. поднялись в его квартиру, он стал трясти П*у Л.В, пытался привести ее в чувство. Р** Н.В. вызвал «Скорую помощь» по сотовому телефону, но медицинские работники приехали поздно, где-то через час, когда П*а Л.В. уже умерла. Он сидел на кухне, плакал, когда приехали сотрудники милиции. Кто что делал в квартире, он не помнит, находился в шоковом состоянии, не понимал, что с ним происходит. Именно поэтому при допросе в качестве подозреваемого он утверждал, что он не причастен к смерти П*ой Л.В., так как не верил, что он мог ее убить, а сам ничего не помнил. Потом, в ходе следствия, когда ему рассказали о том, какие у П*ой Л.В. были повреждения, у него стало проясняться в голове, он представлял себе, как это могло получиться и, по своим представлениям, дал показания следователю. На самом деле, так не было. Он вообще не уверен, что он мог убить П*у Л.В., хотя в тот день, насколько он помнит, к ним никто посторонний не приходил, они с П*ой Л.В. до конфликта были только вдвоем. Также он не помнит, чтобы до этого инцидента они ссорились, и он выгонял ее из квартиры. Многие ссадины и синяки у П*ой Л.В. были до случившегося, так как в состоянии опьянения она все время падала. Допускает, что именно он нанес П*ой Л.В. ножевые ранения, от которых наступила ее смерть, но как это произошло, описать не может. Утверждает, что только ножом, который он отобрал у П*ой Л.В. – цельнометаллическим, с закругленным концом, впоследствии изъятым в комнате, где был обнаружен труп П*ой Л.В., он и нанес последней удары. Другого ножа у них не было, никакой нож он в мусоропровод не выбрасывал. Он полностью признает исковые требования Ф*а В.В. о возмещении материального ущерба в сумме 13617 рублей. Последствия признания исковых требований ему разъяснены и понятны. Исковые требования о возмещении морального вреда в сумме 500000 рублей не признает, поскольку Ф* В.В. с П*ой Л.В. не общался, родственных отношений не поддерживал, полагает, что ее смертью ему не мог быть причинен моральный вред.

В судебном заседании, в соответствии с п.1 ч.1 ст.276 УПК РФ, по ходатайству государственного обвинителя, в связи с существенными противоречиями между показаниями, данными Родионовым В.Б. в судебном заседании и показаниями, данными им в ходе предварительного расследования, в части противоречий были оглашены показания Родионова В.Б., данные им в качестве обвиняемого, согласно которым он, полностью признавая вину в умышленном причинении смерти П*ой Л.В. пояснял, что когда она его в ходе ссоры ударила салатником, он разозлился, схватил со стола нож, и она, испугавшись, вскочила с кресла и отбежала к серванту, сказала, что он трус и не ударит ее. Тогда он, разозлившись, захотел ее убить и нанес ей удар ножом в левую сторону груди, в область сердца. После удара П*а Л.В. немного повернулась левым боком, и в этот момент он нанес ей второй удар ножом, в область спины слева. Удары были им нанесены с интервалом 2-3 секунды. После второго удара П*а Л.В. упала. Испугавшись, что П*а Л.В. стала хрипеть, он побежал вызывать «Скорую помощь» и по пути выбросил нож в мусоропровод. Нож, которым он наносил удары, был самодельным, с деревянной ручкой, длиной клинка около 15 см, шириной 1,5-2 см. Удары он наносил со злостью, с большой силой. Поскольку его руки были в крови, он, по возвращению в квартиру, вымыл их и вытер полотенцем, которое находилось в ванной (том I,л.д.79-85, 86-87, 192-197).

Указанные показания подсудимого, данные им в ходе предварительного расследования в качестве обвиняемого получены с соблюдением норм Уголовно-процессуального кодекса РФ и потому суд приходит к выводу о возможности положить их в основу обвинения Родионова В.Б.

Помимо полного признания своей вины Родионовым В.Б. в ходе предварительного расследования, его вина в умышленном причинении смерти П*ой Л.В. подтверждается показаниями допрошенных в судебном заседании потерпевшего Ф*а В.В., свидетелей Р**а Н.В., Р**ой Т.В., К**а А.П., Б**а Н.Ю., Т**а С.А., А**ой О.В., М**а Д.П., оглашенными в судебном заседании показаниями свидетелей Р**ой Ю.В., Л**ой С.Б., С**ой А.А. и иными, исследованными в судебном заседании, доказательствами.

Так, потерпевший Ф* В.В., будучи допрошенным в судебном заседании, показал, что П*а Л.В. была его сестрой. Из-за ее образа жизни и злоупотребления спиртными напитками они фактически не общались. Проживала сестра с Родионовым В.Б. с 2001 года. 18 февраля 2010 года от сотрудников милиции узнал, что она убита. Гибелью сестры ему причинена невосполнимая утрата единственного оставшегося у него родного человека, а потому просит взыскать с Родионова В.Б. в возмещение морального вреда 500000 рублей, а в возмещение материального ущерба, связанного с затратами на захоронение сестры, ритуальные услуги – 13617 рублей, что подтверждается копиями приложенных им документов.

Из показаний свидетеля Р**а Н.В. в судебном заседании и в ходе предварительного расследования, следует, что 17 февраля 2010 года находился дома, в квартире 98 дома ** по пр.Ленина в г.Димитровграде вместе с сожительницей – Р**ой Ю.В. Его квартира расположена под квартирой Родионова В.Б. Вечером этого дня, точно время он не помнит, Родионов В.Б. сначала постучал по батарее, поскольку у них так условлено предупреждать друг друга, а минут через десять-двадцать, пришел сам. При этом, Родионов В.Б. нервничал, говорил, что «натворил дел», звал с собой, просил сотовый телефон, чтобы вызвать «Скорую помощь». Поднявшись в его квартиру вместе с Родионовым В.Б. и Р**ой Ю.В., он увидел, что сожительница Родионова В.Б. – П*а Л.В. лежит на полу, возле дивана, на спине. На ее футболке, справа, была кровь. Родионов В.Б. говорил, что он «…ее убил…». Они с Р**ой Ю.В. переложили П*у Л.В. на диван, и он сразу вызвал со своего сотового телефона «Скорую помощь», но приехавшие медицинские работники констатировали смерть П*ой Л.В. Все время до приезда сотрудников милиции, он находился рядом с Родионовым В.Б., тот ориентировался на местности, понимал, что происходит, но был расстроен, плакал. При проведении очной ставки с ним. Родионов В.Б. отрицал, что он убил П*у Л.В. (том I,л.д.33-35, 57-59)

Показания свидетеля Р**ой Ю.В., оглашенные в судебном заседании в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ, по существу аналогичны показаниям Р**а Н.В., поскольку Р**а Ю.В., будучи допрошенной в ходе предварительного расследования также поясняла, что когда вечером 17 февраля 2010 года к ним в квартиру пришел Родионов В.Б., последний был пьян, просил вызвать «Скорую помощь», говорил, что он «…ее убил…», правая кисть у него была в крови (том I,л.д.45-47, 60-62).

Аналогичным образом, показания, по существу аналогичные показаниям Р**ой Ю.В., Р**а Н.В. об обстоятельствах обнаружения трупа П*ой Л.В., дала в судебном заседании свидетель Р**а Т.В., дополнительно суду пояснив, что приехала в квартиру *** дома 41 по пр.Л* в г.Димитровграде, где проживал ее сын - Родионов В.Б. с сожительницей П*ой Л.В., после звонка Р**а Н.В. К моменту ее приезда, как ей показалось, П*а Л.В., уже была мертва, лежала на диване. В квартире находился ее сын - Родионов В.Б., он был сильно пьян, плакал.

Из показаний в судебном заседании и в ходе предварительного расследования свидетеля Т**а С.А. следует, что 17 февраля 2010 года в вечернее время, точно время он назвать не может, осуществлялся выезд бригады «Скорой медицинской помощи», в составе которой он находился по адресу: пр.Л*, дом 41, квартира ***. По прибытию в квартиру, им и А**ой О.В. в комнате на диване был обнаружен труп П*ой Л.В., с ножевым ранением груди. Один из находившихся в квартире мужчин, как он понял, сожитель П*ой Л.В. был пьян, его трясло, он плакал на кухне. В квартире также были пожилая женщина и мужчина, как он понял, чьи-то родственники. Этот мужчина и сказал им, что П*у Л.В. зарезал сожитель. О случившемся они сообщили в милицию и находились в квартире до их приезда (том I,л.д.113-116).

По существу, аналогичные показания дала в ходе судебного заседании и при производстве расследования свидетель А**а О.В., дополнительно пояснив, что в квартиру они прибыли минут через 10-15 после поступления вызова. Подсудимый Родионов В.Б., которого она узнала в зале суда, находился в квартире, был сильно пьян, поэтому они попросили его родственников вывести его из комнаты, где был труп П*ой Л.В. В целом, поведение Родионова В.Б. ей странным не показалось, он вел себя адекватно, просто находился в состоянии опьянения (том I,л.д.130-134)

Допрошенный в судебном заседании свидетель К** А.П. суду показал, что 17 февраля 2010 года он находился на дежурстве с Б**ым Н.Ю. и около 18 часов, точно время он не помнит, от начальника смены дежурной части УВД они получили указание проехать по адресу пр.Л*, дом 41, квартира ***, где был обнаружен труп П*ой Л.В. с признаками насильственной смерти. Прибыв по указанному адресу они обнаружили, что в квартире находились Родионов В.Б., как он понял его родственники – мужчина и пожилая женщина, и двое сотрудников «Скорой помощи». В комнате на диване был труп женщины - П*ой Л.В. Родионов В.Б. сидел на корточках на кухне у окна, плакал. Он находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, его трясло. Никаких пояснений по поводу случившегося Родионов В.Б. им не давал, он только говорил, что это сделал не он, не знает, кто это мог сделать. Однако, его родственник сказал, что Родионов В.Б. пришел к нему в квартиру, просил вызвать «Скорую помощь». После прибытия сотрудников следственного комитета, они отвезли Родионова В.Б. в наркологический диспансер и в УВД. Насилие к нему не применяли, телесных повреждений у него не было. Несмотря на то, что Родионов В.Б. был пьян, плакал, в целом, он вел себя адекватно. На их просьбу собраться и проехать с ними, отреагировал нормально, в пространстве и времени ориентировался.

Аналогичные по существу показаниям К**а А.П. дал в судебном заседании и свидетель Б** Н.Ю., также пояснив, что когда они с К**ым А.П. прибыли на место происшествия, Родионов В.Б. был возбужден, находился в состоянии опьянения, пояснял, что ничего не помнит, но утверждал, что сам никаких действий в отношении П*ой Л.В. не совершал. На месте Родионов В.Б. ориентировался, понимал, что с ним происходит, нервничал из-за случившегося, но в целом, вел себя адекватно.

Из показаний в судебном заседании свидетеля М**а Д.П. и оглашенных в судебном заседании в соответствии с ч.3 ст.281 УПК РФ, его показаний в ходе предварительного расследования, следует, что 17 февраля 2010 года днем, точное время он не помнит, он был дома - в квартире ** дома 41 по пр.Л*, и когда выходил покурить на лестничную площадку, то видел, что П*а Л.В. стучит в дверь квартиры ***. При этом, она была босиком, без верхней одежды. На его вопрос, что случилось, пояснила, что ее выгнал Родионов В.Б. Примерно через час, около 17 часов, он проснулся от стука в дверь, это стучал Родионов В.Б. Родионов В.Б. был пьян и взволнован, он спрашивал телефон, чтобы вызвать милицию и «Скорую помощь», так как убил П*у Л.В. Поскольку у него телефона не было, Родионов В.Б. ушел на 6 этаж к Р**у Н.В. До случившегося, в этот день к Родионову В.Б. и П*ой Л.В. в гости никто не приходил, иначе бы он обязательно увидел посторонних людей. Когда Родионов В.Б. приходил к нему, он был в нормальном состоянии, только пьяный, понимал, что ему нужен телефон, вел себя Родионов В.Б. адекватно (том I,л.д.135-139).

Показания в судебном заседании вышеуказанного свидетеля о том, что его пояснения в протоколе допроса о том, что Родионов В.Б. говорил ему, что именно он убил П*ой Л.В., не соответствуют действительности и просто придуманы им, суд приходит к выводу о необходимости оценить критически, как данные с целью улучшить процессуальное положение подсудимого, с которым указанный свидетель знаком.

При допросе М**а Д.П. в качестве свидетеля при производстве предварительного расследования, он предупреждался об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, о чем имеются его собственноручные подписи в протоколах допроса, и без какого-либо воздействия со стороны следователя, дал показания о поведении Родионова В.Б. и его пояснениях относительно причастности к причинению смерти П*ой Л.В. В протоколе допроса указанного свидетеля имеются подписи, принадлежность которых он не оспаривал в судебном заседании.

Более того, его показания в ходе предварительного расследования полностью согласуются с оглашенными в судебном заседании в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаниями свидетеля Л**ой С.Б., из которых следует, что 17 февраля 2010 года она с сожителем – М**ым Д.П. находилась дома у последнего. Около 17 часов 00 минут они проснулись от стука в дверь, в подъезде находился Родионов В.Б., который попросил телефон. М** Д.П., ответил ему, что телефона нет, спросил, для чего ему нужен телефон. Родионов В.Б. пояснил, что нужно вызвать милицию, но зачем, она не расслышала. Впоследствии, М** Д.П. ей сказал, что Родионов В.Б. сообщил ему, что убил П*у Л.В. (том I,л.д.125-129)

Показания в судебном заседании и в ходе предварительного расследования свидетелей Р**а Н.В., Р**ой Ю.В., Р**ой Т.В., К**а А.П., Б**а Н.Ю., Т**а С.А., А**ой О.В., М**а Д.П., Л**ой С.Б. последовательны, согласуются между собой, конкретизируют друг и друга, согласуются с показаниями самого Родионова В.Б. в ходе предварительного расследования об обстоятельствах произошедшего, и могут быть положены в основу обвинения Родионова В.Б. в умышленном причинении смерти П*ой Л.В., тем более, что подтверждаются и исследованными в судебном заседании письменными материалами дела:

- протоколом осмотра места происшествия и фототаблицей к нему, в ходе которого, при осмотре 17 февраля 2010 года квартиры *** дома 41 по пр.Л* в г.Димитровграде Ульяновской области, было установлено, что запорные устройства входной двери повреждений не имеют, а в комнате, на диване был обнаружен труп П*ой Л.В., у которой в области левой молочной железы, несколько выше и вправо от соска, имелось косо-вертикальная рана щелевидной формы размером около 2см х 0,1см, в подчелюстной области слева – ссадина неправильной округлой формы, а также две ссадины - слева на подбородке и на нижней губе по центру. Также в ходе осмотра места происшествия было зафиксировано, что на передней поверхности майки, одетой на П*ой Л.В., в средней части, с захватом правой заднебоковой поверхности, имеется пятно темно-красного цвета, похожего на кровь, и в проекции пятна имеется продольно расположенное сквозное отверстие щелевидной формы, размером 2 см х 0,1 см. Кроме того, в ходе осмотра места происшествия были изъяты вырезы с наволочки, линолеума, женской шубы, на которых были обнаружены пятна бурого цвета, по виду напоминающие кровь, три ножа, причем один из них был изъят в комнате, где был обнаружен труп П*ой Л.В., и отрезки дактопленки со следами рук. Также в ходе осмотра места происшествия в санузле было обнаружено и изъято махровое полотенце, на котором имелись пятна вещества бурого цвета (том I,л.д.8-24).

Вышеуказанным протоколом осмотра места происшествия, в частности, зафиксированными в нем отсутствием повреждением запорных устройств входной двери в квартиру, наличием в комнате на полу, в непосредственной близости от места, где, согласно показаниям в ходе предварительного расследования обвиняемого Родионова В.Б., до нанесения ей ударов ножом находилась П*а Л.В., пятен вещества бурого цвета; а также расположением трупа П*ой Л.В., объективно подтверждаются показания в качестве обвиняемого Родионова В.Б., относительно того, что в момент нанесения им ударов ножом П*ой Л.В. посторонних в квартире не было, дверь была заперта изнутри на металлическую щеколду, что исключало доступ в квартиру посторонних лиц, а также относительно места расположения П*ой Л.В. в момент нанесения ей ударов ножом и в последующем, когда она была перемещена Р**ой Ю.В. и Р**ым Н.В. на диван. Также, исходя из данных протокола осмотра места происшествия, подтверждаются показания Родионова В.Б., свидетелей Р**ой Ю.В., Р**а Н.В. относительно обстоятельств времени, места преступления, и в той части, что после того, как Родионов В.Б. нанес П*ой Л.В. два удара ножом в грудную клетку, последняя упала и самостоятельно никуда не перемещалась, о чем свидетельствует отсутствие следов крови в других комнатах квартиры, и их ограниченная локализация в комнате, где обнаружен труп, а также, то обстоятельство, что на момент осмотра положение трупа на диване в комнате соответствовало тому, в котором его оставили Р**а Ю.В. и Р** Н.В.;

- протоколом проверки показаний на месте и фототаблицей к нему, согласно которому 19 февраля 2010 года Родионов В.Б., в присутствии защитника - адвоката Иванова О.П., находясь в квартире *** дома 41 по пр.Л*, на предложение следователя пояснить, что произошло в указанной квартире, пояснил, что 17 февраля 2010 года, вечером, в ходе ссоры с П*ой Л.В. он, схватив лежащий на столе нож, нанес им один удар П*ой Л.В. в грудную клетку спереди и один – заднебоковую поверхность грудной клетки справа. При проведении проверки показаний на месте Р** В.П. при помощи манекена изменяя его положение, подробно указывал положение П*ой Л.В. в момент нанесения ей обоих ударов ножом, а также механизм и локализацию этих ударов. После этого, Родионов В.Б. пояснил, что нож, которым он нанес удары П*ой Л.В., он выбросил в мусоропровод, когда бежал в квартиру к племяннику (том I,л.д.89-93).

Изложенные Родионовым В.Б. и зафиксированные в протоколе проверки показаний на месте обстоятельства, последовательны и аналогичны обстоятельствам, изложенным Родионовым В.Б., при его допросе в качестве обвиняемого, а кроме того, также объективно подтверждаются данными протокола осмотра места происшествия, иными доказательствами. В этой связи, у суда не имеется оснований сомневаться в том, что при производстве данного следственного действия Родионов В.Б. описал свои действия именно так, как они имели место 17 февраля 2010 года;

- копией карты вызова «Скорой медицинской помощи» № 237*, согласно которой в 17 часов 25 минут 17 февраля 2010 года был принят вызов и осуществлялся выезд бригады «Скорой помощи» по адресу: Ульяновская область, г.Димитровград, пр.Л*, дом 41, кв.***, для оказания медицинской помощи П*ой Л.В. Однако, по приезду бригады «Скорой помощи» по указанному адресу была зафиксирована смерть П*ой Л.В. При этом, в копии карты отражено, что в области грудной клетки П*ой Л.В. слева посередине ключичной линии, в проекции V-VI ребер имеется входное ножевое ранение (том I,л.д.112);

Данные указанной карты вызова по обстоятельствам места происшествия, наличию телесных повреждений у П*ой Л.В., полностью согласуются с данными исследованного в судебном заседании протокола осмотра места происшествия, а зафиксированное в карте время вызова, в совокупности с показаниями в ходе предварительного расследования Родионова В.Б., относительно времени нанесения ударов ножом П*ой Л.В., показания Т**а С.А., А**ой О.В. о времени вызова «Скорой помощи» и ее прибытия на место происшествия, позволяет суду прийти к выводу о том, что время совершения Родионовым В.Б. преступления верно установлено в ходе предварительного расследования.

Также в ходе предварительного расследования 10 марта 2010 года было осмотрено помещение ССМП ФГУЗ МСЧ № 172 ФМБА России, в ходе которого в компьютере обнаружен файл записи вызовов за 17 февраля 2010 года, который был скопирован на flash-карту (том I,л.д.172-175), а при осмотре изъятой flash-карты установлено наличие на ней аудиофайла с записью вызова 17 февраля 2010 года мужчиной с сотового телефона бригады «Скорой медицинской помощи» в квартиру *** дома 41 по пр.Л* (том I. Л.д.178-181).

То обстоятельство, что при осмотре врачами «Скорой медицинской помощи» был зафиксирован факт биологической смерти П*ой Л.В. при наличии в том числе колото-резаного ранения грудной клетки, нашло свое подтверждение в заключении судебной медицинской экспертизы № 100 от 23 марта 2010 года, согласно которому у П*ой Л.В. имелись телесные повреждения:

- проникающее колото-резаное ранение передней поверхности грудной клетки слева (области левой молочной железы) с щелевидным повреждением хрящевой части IV-V ребер, сквозным ранением сердца, ранением нижней доли левого легкого. Указанное ранение, квалифицирующееся применительно к живому лицу как повлекшее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения, повлекло развитие тампонад сердца и явилось причиной смерти П*ой Л.В. и было получено П*ой Л.В. прижизненно, непосредственно перед смертью, от однократного воздействия колюще-режущим предметом типа односторонне острого клинка ножа. При этом, раневой канал, длина которого составляет около 12-13 см, имеет направление чуть слева-направо, снизу-вверх и спереди-назад;

- проникающее колото-резаное ранение задне-боковой поверхности грудной клетки слева с щелевидным повреждением IX ребра по задне-подмышечной линии и мягких тканей VIII межреберья без повреждения внутренних органов. Данное ранение, квалифицирующееся применительно к живому лицу, как повлекшее тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения, не явилось причиной смерти П*ой Л.В. и не способствовало ее наступлению, но было получено П*ой Л.В. прижизненно, непосредственно перед смертью, от однократного воздействия колюще-режущим предметом типа односторонне острого клинка ножа. При этом, раневой канал, длина которого составляет около 1,5 см;

- линейная ссадина левой молочной железы. Данное повреждение, применительно к живому лицу не расценивающееся как вред здоровью, было получено П*ой Л.В. от однократного воздействия колюще-режущим предметом типа односторонне острого клинка ножа.

Также, согласно данным судебного медицинского исследования, у П*ой Л.В. имелись; два небольших кровоподтека в области нижней челюсти справа, небольшой кровоподтек в области левой щеки, две небольшие ссадины в области подбородка и в области нижней челюсти слева, небольшое кровоизлияние в мягких тканях шеи справа, небольшой кровоподтек у подмышечной впадины и крупноточечные кровоподтеки нижнего края левой подмышечной впадины, четыре кровоподтека в области левого плеча, небольшие кровоподтеки в области левого предплечья, два небольших кровоподтека в области правого плеча, небольшие кровоподтеки в области правого локтевого сустава, два кровоподтека в области правого предплечья, и тыльной поверхности правой кисти, кровоподтек под правым коленным суставом, небольшой кровоподтек в области правой голени, небольшие ссадины в поясничной области, не расценивающиеся как вред здоровью. Указанные повреждения могли быть получены в результате двадцати – двадцати двух травматических воздействий тупым предметом, как от ударов, так и при сдавлении тела пальцами рук.

Согласно выводам судебной медицинской экспертизы, вышеперечисленные телесные повреждения, вероятно были причинены в следующей последовательности – сначала кровоподтеки и ссадины, а затем колото-резаные ранения грудной клетки.

Исходя из локализации колото-резаных ранений, в момент их нанесения, П*а Л.В. находилась по отношении к нападавшему передней и левой боковой поверхностями тела, а при нанесении ранения заднее-боковой поверхности грудной клетки справа – спиной, при любом положении в пространстве. Возможность совершения П*ой Л.В. активных действий с указанными телесными повреждениями маловероятна и ее смерть последовала через 5-10 минут после нанесения ей колото-резаных ранений грудной клетки (к моменту исследования смерть наступила 15-20 часов назад).

Кроме того, в заключении судебной медицинской экспертизы объективно нашло свое подтверждение и утверждение Родионова В.Б, о том, что к моменту начала ссоры П*а Л.В. также находилась в состоянии алкогольного опьянения, поскольку, при судебно-химическом исследовании крови трупа П*ой Л.В. обнаружен этиловый алкоголь в концентрации 4,48 ‰, что при жизни и в короткий промежуток времени перед наступлением смерти могло соответствовать сильной степени алкогольного опьянения (том I,л.д.200-221).

Таким образом, заключением судебной медицинской экспертизы подтверждается объективность и достоверность показаний обвиняемого Родионова В.Б. относительно: а) локализации нанесенных им П*ой Л.В. ударов ножом – в грудную клетку слева, в область сердца (когда П*а Л.В. стояла лицом к нему) и заднее-боковую поверхность грудной клетки слева (когда П*а Л.В. развернулась к нему спиной); б) относительно направленности нанесенных им П*ой Л.В. ударов и их силы: именно первый удар был нанесен им со значительной силой спереди назад, что и обусловило особенности раневого канала – длину 12-13 см и расположение - слева-направо, снизу-вверх и спереди-назад, а второй удар был нанесен при развороте П*ой Л.В., и повреждение ориентировано косо-вертикально; в) относительно количества травматических воздействий и способе нанесения - два удара ножом, имеющим односторонний клинок; г) относительно временного промежутка когда были получены ранения – за пятнадцать – двадцать часов до момента начала проведения судебной медицинской экспертизы (с 10 до 13 часов 18 февраля 2010 года); д) относительно наличия прямой причинной следственной связи между оказанными травматическими воздействиями (первым ударом) и наступившими последствиями в виде смерти – ранение, квалифицирующееся применительно к живому лицу, как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни человека, было причинено П*ой Л.В. когда она была жива, и после этого она упала, самостоятельно никуда не перемещалась, а была перемещена Р**ой Ю.В. и Р**ым Н.В. на диван, откуда никуда больше не перемещалась и где был обнаружен ее труп.

При этом, факт наличия на трупе П*ой Л.В. не только двух проникающих колото-резаных ранений, но и линейной ссадины левой молочной железы, не только не ставит под сомнение показания Родионова В.Б. о нанесении им лишь двух травматических воздействий ножом П*ой Л.В., но и объективно подтверждает их, поскольку, как следует из оглашенных в судебном заседании в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаний С**ой А.А., линейная ссадина левой молочной железы на трупе П*ой Л.В. могла быть получена вследствие удара ножом в переднюю поверхность грудной клетки (то есть, вследствие одного травматического воздействия, с тем, которым было причинено проникающее ранение с повреждением сердца) (том I,л.д.223-226);

- заключением судебной биологической экспертизы № 222 от 03 марта 2010 года, согласно которому ни на одном из трех ножей, изъятых в ходе осмотра места происшествия (из ящика стола на кухне, со стола в комнате, из холодильника), следов крови не найдено (том I,л.д.235-243);

- заключением судебной медицинской медико-криминалистической экспертизы № 092 от 04 марта 2010 года, согласно которому возможность причинения колото-резаных повреждений П*ой Л.В. клинком ножа, изъятым со стола в комнате исключается, а клинком ножа, изъятого из холодильника и клинком ножа, изъятого их ящика на кухне не исключается по общим групповым признакам (том I,л.д.249-255).

Таким образом, заключениями двух вышеизложенных экспертиз однозначно опровергается утверждение в судебном заседании Родионова В.Б. о том, что только ножом, изъятым в ходе осмотра места происшествия в комнате, где был обнаружен труп П*ой Л.В. он мог причинить последней колото-резаные ранения, иных ножей у него не было, а его показания в ходе предварительного расследования, что нож, которым телесные повреждения были причинены он выбросил;

- заключением судебной биологической экспертизы № 204 от 24 марта 2010 года, согласно которому в пятнах на полотенце, изъятом в санузле, на фрагменте линолеума, на фрагменте наволочки, на фрагменте меха обнаружена кровь человека группы О?? (Н), и, поскольку П*а Л.В. имеет кровь такой же групповой принадлежности, кровь в этих пятнах могла произойти от нее (том II,л.д.4-12);

- заключением судебной биологической экспертизы № 205 от 12 марта 2010 года, согласно которому экспертам на исследование представлялись изъятые в ходе личного обыска при задержании Родионова В.Б. одежда последнего - толстовка зеленого цвета, трико синего цвета и срезы его ногтей (том I,л.д.41-43), и в ходе проведенного экспертами исследования было установлено, что на срезах ногтевых пластин с правой руки Родионова В.Б., в пятнах на изъятых у него толстовке, спортивных брюках, обнаружена кровь человека (том II,л.д.17-23);

Таким образом, вышеизложенными заключениями судебных биологических экспертиз также объективно подтверждается причастность Родионова В.Б. к причинению смерти П*ой Л.В., поскольку результаты обоих экспертных исследований согласуются не только с данными протокола осмотра места происшествия, протокола задержания подозреваемого, в ходе которых представлявшиеся на экспертизы предметы изымались, но и данными протокола проверки показаний на месте и показаниями обвиняемого при производстве предварительного расследования, когда Родионов В.Б. подробно описывал место, где им были нанесены удары ножом П*ой Л.В., относительно одежды, которая была на нем, относительно его последующих действий, предпринятых для удаления с рук крови потерпевшей;

- протоколом выемки, в ходе которой 01 марта 2010 года, экспертом Димитровградского межрайонного отделения судебно-медицинских экспертиз Е**ым Е.И., в помещении Мелекесского межрайонного отделения Ульяновского областного бюро судебно-медицинской экспертизы, была добровольно выдана одежда с поступившего на судебное медицинское исследование трупа П*ой Л.В.: майка, штаны, трусы (том I,л.д.142).

Впоследствии добровольно выданные в ходе выемки 01 марта 2010 года экспертом Димитровградского межрайонного отделения судебно-медицинских экспертиз Е**ым Е.И. майка, штаны и трусы П*ой Л.В., как и поступившие после проведенных исследований вырезы с линолеума, наволочки, шубы, три ножа, отрезки дактопленки со следами пальцев рук, толстовка зеленого цвета, трико синего цвета и срезы ногтей Родионова В.Б., были осмотрены и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств (том I,л.д.182-185, 187). При этом, данными протокола осмотра вышеуказанных предметов, также объективно подтверждаются показания в ходе предварительного расследования Родионова В.Б. относительно локализации нанесенных им П*ой Л.В. ударов, способа их нанесения, поскольку на майке с трупа П*ой Л.В. действительно имелись два линейных сквозных повреждения ткани: одно, вертикально-ориентированное, с ровными краями, длиной 17 мм – на передней поверхности майки, на расстоянии 190 мм от верхнего края резинки горловины и на расстоянии 230 мм от левого бокового шва, а другое, горизонтально-ориентированное, на спинке, длиной 9 мм - на расстоянии 340 мм от линии левого плеча, и 40 мм от левого бокового шва. Вокруг обоих сквозных линейных повреждений ткани майки имелись пятна вещества бурого цвета. Сопоставление локализации указанных механических повреждений ткани майки, находящихся в пределах участков пропитанных веществом, похожим на кровь, и данных судебной медицинской экспертизы относительно локализации на трупе П*ой Л.В. колото-резаных ранений, их размеров и особенностей, отраженных в заключении судебной медицинской экспертизы, дает суду основания для вывода о том, что именно в изъятую в ходе выемки майку была одета П*а Л.В. в момент нанесения ей телесных повреждений Родионовым В.Б, и что механические повреждения ткани майки и колото-резаные ранения П*ой Л.В. были обусловлены двукратным воздействием ножа, имеющего плоский односторонний клинок.

Изложенный вывод суда основан и на заключении судебно-медицинской медико-криминалистической экспертизы № 120 от 17 марта 2010 года, согласно которому повреждение на передней и задней поверхности майки (кофты) П*ой Л.В. и раны на ее теле проекционно-послойно совпадают, имеют единые механизмы образования, являются колото-резаными и причинены колюще-режущим предметом типа плоского клинка ножа, максимальная ширина погрузившейся части которого, соответственно по ранениям на передней и задней поверхности: не менее 14,6 мм, около 18 мм, толщиной обуха около 1,3 мм и не менее 8,4 мм, около 12 мм, толщиной обуха около 1,2 мм (том II,л.д.45-48);

- заключением судебной дактилоскопической экспертизы № 01Э/293 от 23 марта 2010 года, согласно которому на трех из семи отрезков, на которые в ходе осмотра места происшествия были изъяты обнаруженные следы пальцев рук, пригодные для идентификации, обнаружены следы пальцев и ладоней рук Родионова В.Б. (с поверхности двери в коридоре, с внутренней поверхности двери в квартиру), и на четырех – следы пальцев и ладоней рук П*ой Л.В. (на поверхности холодильника, с поверхности двери на кухню, с внешней поверхности двери в квартиру) (том II,л.д.34-39).

Поскольку следов пальцев и ладоней рук посторонних лиц в ходе проведенного экспертного исследования выявлено не было, указанным заключением также объективно подтверждаются показания в ходе предварительного расследования Родионова В.Б. о том, что посторонних в их квартире в момент нанесения им ударов потерпевшей не было, и именно он нанес П*ой Л.В. два ножевых ранения, одно из которых и стало причиной ее смерти и опровергается его утверждение в судебном заседании о том, что он причинить П*ой Л.В. телесные повреждения не мог и не помнит, чтобы наносил ей удары ножом, а, так как дверь в квартиру была лишь прикрыта, это мог сделать кто-либо другой;

- заключением судебной медицинской экспертизы № 201 от 18 февраля 2010 года, согласно которому у Родионова В.Б., в том числе имелись телесные повреждения в виде двух ссадин области правого угла нижней челюсти, не расценивающиеся как вред здоровью. Получены указанные повреждения могли быть в результате воздействия тупым твердым предметом, давностью до суток к моменту освидетельствования – 18 февраля 2010 года (том I,л.д.230).

Указанным экспертным исследованием также подтверждаются показания Родионова В.Б. в ходе предварительного расследования о причинах конфликта между подсудимым и П*ой Л.В.

В судебном заседании государственный обвинитель просил исключить из предъявленного Родионову В.Б. обвинения указание на причинение им П*ой Л.В., с целью убийства последней, двадцати двух ударов по различным частям тела неустановленным предметом, а также указание на то, что он сдавливал пальцами рук ее плечи, предплечья, нижнюю челюсть и шею, мотивировав это тем, что, как было установлено в ходе судебного заседания из показаний подсудимого, свидетелей М**а Д.П., Л**ой С.Б., у П*ой Л.В. и до конфликта с Родионовым В.Б. имелись телесные повреждения вследствие ее падений в состоянии опьянения, а также вследствие предшествовавших случившемуся конфликтов, а потому достоверно установить обстоятельства причинения П*ой Л.В. имевшихся у нее двух кровоподтеков в области нижней челюсти справа, кровоподтека в области левой щеки, двух ссадин в области подбородка и в области нижней челюсти слева, кровоизлияния в мягких тканях шеи справа, кровоподтека у подмышечной впадины и кровоподтеков нижнего края левой подмышечной впадины, четырех кровоподтеков в области левого плеча, кровоподтеков в области левого предплечья, двух кровоподтеков в области правого плеча, кровоподтеков в области правого локтевого сустава, двух кровоподтеков в области правого предплечья, и тыльной поверхности правой кисти, кровоподтека под правым коленным суставом, кровоподтека в области правой голени, ссадин в поясничной области, не представляется возможным. Доказательств того, что указанные телесные повреждения были причинены П*ой Л.В. именно Родионовым В.Б. и именно с целью лишения ее жизни, органами предварительного расследования не представлено, не добыто таких доказательств и в ходе судебного следствия. Имеющиеся же сомнения должны толковаться в пользу подсудимого.

Учитывая, что отказ государственного обвинителя от обвинения, в соответствии с п.7 ст.246 УПК РФ, обязателен для суда, а также установленные судом фактические обстоятельства совершенного преступления, суд, приходит к выводу об обоснованности мнения государственного обвинителя о том, что в судебном заседании не нашло своего подтверждения что все вышеуказанные телесные повреждения были нанесены П*ой Л.В. именно Родионовым В.Б. при указанных в обвинительном заключении обстоятельствах и имели целью лишение П*ой Л.В. жизни. В соответствии с ч.3 ст.49 Конституции Российской Федерации, неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого и при этом, по смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных элементов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления, а потому из предъявленного Родионову В.Б. обвинения подлежит исключению указание на нанесение им П*ой Л.В. двадцати двух ударов по различным частям тела неустановленным предметом, а также указание на то, что он сдавливал пальцами рук ее плечи, предплечья, нижнюю челюсть и шею.

Таким образом, анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет суду признать установленным, что Родионов В.Б. умышленно, с целью причинения смерти П*ой Л.В. нанес последней два удара ножом в расположение жизненно-важных органов – грудную клетку, задев при этом левую молочную железу, и причинив проникающее колото-резаное ранение передней поверхности грудной клетки слева, проникающее колото-резаное ранение задне-боковой поверхности грудной клетки слева и линейную ссадину левой молочной железы, причем, именно в результате нанесения им проникающего колото-резаного ранения передней поверхности грудной клетки слева, с щелевидным повреждением хрящевой части IV-V ребер, сквозным ранением сердца, ранением нижней доли левого легкого, произошло развитие тампонады сердца, что и стало причиной смерти П*ой Л.В.

В судебном заседании подсудимый Родионов В.Б., не отрицал, что до его конфликта с П*ой Л.В. последняя телесных повреждений в виде колото-резаных ранений не имела. Более того, в ходе предварительного расследования Родионов В.Б. вообще не оспаривал ни обстоятельства причинения им телесных повреждений П*ой Л.В., ни их локализацию, количество и способ нанесения, давая подробные показания по указанным обстоятельствам.

Таким образом, факт нанесения П*ой Л.В. именно Родионовым В.Б. двух ударов ножом в грудную клетку, подтверждается оглашенными в судебном заседании его показаниями в качестве обвиняемого, данными им в ходе предварительного расследования, которые в этой части последовательны, согласуются с заключением судебно-медицинской экспертизы, иных проведенных по делу экспертиз, а также с показаниями свидетелей и иными материалами дела. Именно вследствие двух ударов ножом в грудную клетку, П*ой Л.В. последняя получила проникающее колото-резаное ранение передней поверхности грудной клетки слева, проникающее колото-резаное ранение задне-боковой поверхности грудной клетки слева и линейная ссадина левой молочной железы, и именно проникающее колото-резаное ранение передней поверхности грудной клетки слева, с щелевидным повреждением хрящевой части IV-V ребер, сквозным ранением сердца, ранением нижней доли левого легкого, вызвало развитие тампонады сердца относящееся к тяжкому вреду здоровью по признаку опасности для жизни, повлекло смерть П*ой Л.В., а потому наличие прямой причинной связи между действиями Родионова В.Б. и наступившими последствиями, не вызывает сомнений у суда.

При решении вопроса о содержании умысла Родионова В.Б., его направленности именно на лишение жизни П*ой Л.В., суд исходит из совокупности всех обстоятельств совершенного преступления. Удар им П*ой Л.В. в переднюю поверхность грудной клетки слева был нанесен, как следует из заключения судебной медицинской экспертизы со значительной силой, что подтверждается и характеристиками раневого канала. Характер и локализация всей совокупности телесных повреждений также свидетельствуют о целенаправленности действий Родионова В.Б. на нарушение функций и анатомической целостности жизненно важных органов потерпевшей, в частности, сердца, поскольку явившийся непосредственной причиной смерти удар был нанесен именно в переднюю поверхность груди слева. Использование Родионовым В.Б. в процессе совершения преступления ножа – то есть, предмета, учитывая его характеристики и конструктивные особенности, предназначенного для причинения повреждений, безусловно предполагающих наступление смерти, в своей совокупности свидетельствует о намерении Родионова В.Б. добиться смерти П*ой Л.В. Об умысле Родионова В.Б. на причинение П*ой Л.В. именно смерти свидетельствуют и интенсивность его противоправных действий: он, как следует из его собственных признательных показаний в ходе предварительного следствия, нанес П*ой Л.В. после первого удара еще один удар в грудную клетку и перестал наносить удары, лишь когда П*а Л.В. упала, то есть, по достижении им желаемого преступного результата. Последующие действия Родионова В.Б., выразившиеся в поисках лица, которое могло бы вызвать «Скорую помощь», сами по себе не свидетельствуют об отсутствии у него в момент нанесения ударов ножом П*ой Л.В. умысла на лишение ее жизни.

Доводы подсудимого и его защитника - адвоката Иванова О.П. о том, что Родионов В.Б. в момент нанесения им ударов ножом П*ой Л.В. пребывал в состоянии сильного душевного волнения, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку, внезапно возникшее сильное душевное волнение представляет собой исключительно быстро возникающее и бурно протекающее кратковременное эмоциональное состояние, которое может быть охарактеризовано, как взрыв эмоций в ответ на насилие, тяжкое оскорбление, иные противоправные действия потерпевшего. Данному состоянию свойственна дезорганизация интеллектуальной и волевой сфер виновного в форме сужения сознания, не исключающая вменяемости, но, в то же время, затрудняющая адекватное восприятие действительности и выбор лучшего в сложившейся ситуации варианта поведения.

По уголовному делу признаков такого состояния у Родионова В.Б. не установлено.

Доводы Родионова В.Б. и его защитника о том, что о сильном душевном волнении Родионова В.Б. свидетельствует то обстоятельство, что он, как он стал утверждать в судебном заседании, не помнит момент нанесения ударов ножом потерпевшей, поскольку был разозлен нанесенным ему П*ой Л.В. ударом салатником по лицу, опровергаются его показаниями в ходе предварительного расследования, где он подробно рассказывал при каких обстоятельствах и как именно он нанес два удара ножом в грудную клетку П*ой Л.В., в связи с чем, он это сделал, как вел себя в последующем. В частности при допросе в качестве обвиняемого, подсудимый утверждал, что удар салатником ему был нанесен несильный, а разозлило его лишь последующее поведение П*ой Л.В., которая стала обзывать его и именно поэтому он решил ее убить. Указанные показания подсудимого, данные им в ходе предварительного расследования в качестве обвиняемого, получены с соблюдением норм Уголовно-процессуального кодекса РФ и потому суд приходит к выводу о возможности положить их в основу обвинения Родионова В.Б., в той части, в которой они согласуются с другими доказательствами по делу.

Последующее поведение Родионова В.Б., который предварительно постучал по батарее Р**у Н.В., предупреждая последнего, что намерен к нему прийти, принял меры к вызову «Скорой помощи» П*ой Л.В., но при этом, принял и меры к сокрытию своей причастности к смерти П*ой Л.В. (выбросил нож, вымыл руки), а в последующем подробно излагал органам предварительного расследования об обстоятельствах случившегося, также опровергает его доводы о пребывании в состоянии аффекта. Анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет сделать вывод о том, что Родионов В.Б. действовал не импульсивно, а вполне осознанно.

При этом, суд также не усматривает оснований для квалификации действий Родионова В.Б. как совершенных в состоянии необходимой обороны или с превышением ее пределов, поскольку нанесением им ударов ножом в грудную клетку П*ой Л.В. явно не вызывалось реальной обстановкой, поскольку никаких действий, свидетельствовавших бы о посягательстве П*ой Л.В. на его жизнь и здоровье, она не совершала, необходимости в нанесении ей ударов ножом не имелось.

Непоследовательность показаний Родионова В.Б. в ходе предварительного расследования и в судебном заседании относительно его причастности к смерти П*ой Л.В., направленности его умысла, мотивов и целей нанесения им ударов потерпевшей, обстоятельств, характеризующих его собственные действия и действия потерпевшей, непосредственно перед нанесением ударов, дает суду основания критически отнестись к показаниям в судебном заседании Родионова В.Б., как к сформировавшейся в ходе предварительного и судебного следствия позиции защиты.

Согласно заключению амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы № 463 от 26 февраля 2010 года, согласно которому Родионов В.Б. страдает синдромом зависимости от алкоголя (хроническим алкоголизмом), но данный синдром не сопровождается грубым дефектом мышления, памяти, интеллекта, и не лишает его способности осознавать фактический характер своих действий либо руководить ими. В момент совершения инкриминируемого ему деяния Родионов В.Б. не обнаруживал признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, находился в состоянии простого алкогольного опьянения и мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий либо руководить ими. В применении принудительных мер медицинского характера не нуждается (том II,л.д.28-29).

Выводы экспертизы не вызывают сомнений у суда, в связи с чем Родионов В.Б. признается судом вменяемым лицом, которое может нести уголовную ответственность за содеянное.

Таким образом, анализ исследованных в судебном заседании доказательств позволяет суду признать установленной вину Родионова В.Б. именно в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ, то есть, в умышленном причинении смерти другому человеку.

Все доказательства получены с соблюдением норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, являются относимыми, допустимыми, достоверными и достаточными для установления вины Родионова В.Б. Научность и обоснованность представленных суду экспертных заключений сомнений у суда не вызывает, поскольку экспертные исследования были проведены на высоком профессиональном уровне лицами, не заинтересованными в исходе дела. Выводы экспертов полностью мотивированы, и не согласиться с ними, у суда оснований не имеется.

Обсуждая вопрос о мере наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность подсудимого, наличие смягчающих наказание обстоятельств, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, а также влияние наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи.

В частности, суд учитывает, что как личность Родионов В.Б. по месту жительства характеризуется удовлетворительно, при этом отмечается, что он состоит на учете, как лицо, злоупотребляющее спиртными напитками. В то же время положительно, как доброжелательного, всегда готового помочь человека, Родионова В.Б. охарактеризовала в судебном заседании его мать – Р**а Т.В. На учете в психоневрологическом диспансере ФГУЗ МСЧ № 172 ФМБА России в г. Димитровграде Родионов В.Б. не состоит, однако, состоял до апреля 2009 года на учете в наркологическом диспансере ФГУЗ МСЧ № 172 ФМБА России в г. Димитровграде с диагнозом алкоголизм I стадии, а также неоднократно привлекался к административной ответственности по ст.20.21 КоАП РФ за нахождение в общественном месте в состоянии опьянения, в виде, оскорбляющем человеческое достоинство, что свидетельствует о его устойчивой асоциальной направленности и нежелании соблюдать принятые в обществе правила и нормы поведения.

Смягчающими наказание обстоятельствами при назначении наказания суд признает признание Родионовым В.Б. вины в ходе предварительного расследования, раскаяние в содеянном, противоправное поведение П*ой Л.В., выразившееся в нанесении ей ударов Родионову В.Б. по лицу, состояние здоровья в связи с наличием у него ряда заболеваний и состояние здоровья его матери, которой он оказывал моральную поддержку. Также суд считает необходимым признать в качестве смягчающего наказания обстоятельства и активное способствование Родионовым В.Б. раскрытию совершенного им преступления, поскольку он, предоставив органам следствия информацию, до того им не известную, добровольно указал, когда и при каких обстоятельствах им были нанесены два удара ножом П*ой Л.В., повлекшие ее смерть, а потому, учитывая отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, при назначении наказания суд учитывает требования ст.62 УК РФ

Учитывая все изложенные обстоятельства дела, суд приходит к выводу о невозможности исправления подсудимого без реального отбывания наказания, а потому, по делу не имеется оснований для применения ему ст.73 УК РФ и установления испытательного срока, в связи с чем, подсудимому необходимо назначить наказание в виде реального лишения свободы.

Принимая решение о назначении подсудимому наказания в виде лишения свободы, суд исходит из положений ст.43 УК РФ и считает, что иное наказание не будет способствовать восстановлению социальной справедливости, исправлению подсудимого и предупреждению совершения им новых преступлений.

В то же время, принимая во внимание смягчающие наказание обстоятельства, суд считает возможным не назначать Родионову В.Б. дополнительное наказание в виде ограничения свободы.

Оснований для применения к подсудимому ст.64 УК РФ и назначения ему наказания ниже низшего предела, предусмотренного санкцией статьи, не имеется, так как какие-либо исключительные обстоятельства, связанные с целями и мотивами преступления, ролью виновного, иные обстоятельства, существенно уменьшающие степень общественной опасности преступления, по делу отсутствуют.

Потерпевшим Ф*ым В.В. в рамках уголовного судопроизводства заявлен гражданский иск, согласно которому он просит взыскать с Родионова В.Б. 13617 рублей в возмещение причиненного ему материального ущерба, связанного с расходами на погребение П*ой Л.В., и 500000 рублей - в возмещение морального вреда, причиненного гибелью сестры.

В соответствии с п. 10 ч. 1 ст. 299 УПК РФ при постановлении приговора суд разрешает в числе прочих вопрос о том, подлежит ли удовлетворению гражданский иск, в чью пользу и в каком размере.

Исковые требования о возмещении материального ущерба были признаны в судебном заседании Родионовым В.Б. добровольно, последствия признания исковых требований ему разъяснены и понятны. В соответствии с ч.ч.1 и 2 ст.39 ГПК РФ ответчик вправе признать иск. Суд считает возможным принять признание ответчиком иска, поскольку данное признание не противоречит требованиям закона, не нарушает прав и законных интересов других лиц. Исходя из изложенного заявленные потерпевшим исковые требования о возмещении материального ущерба, подлежат удовлетворению в полном объеме.

Разрешая исковые требования Ф*а В.В. в части возмещения причиненного ему смертью сестры морального вреда, суд исходит из следующего. Согласно ст. 151 ГК РФ моральный вред (физические или нравственные страдания) подлежит возмещению в случае, если он причинён гражданину в результате действий, нарушающих его личные неимущественные права либо посягающих на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, когда это предусмотрено законом. В данном случае, как установлено судом, моральный вред Ф*а В.В. заключается в нравственных переживаниях в связи с утратой сестры, то есть, близкого родственника, а потому иск предъявлен обоснованно. В то же время, с учетом степени перенесенных истцом моральных и нравственных страданий, характера взаимоотношений между Ф*ым В.В. и П*ой Л.В., суд считает исковые требования Ф*а В.В. подлежащими частичному удовлетворению - в размере 200000 рублей.

Процессуальные издержки, в размере 1790 рублей 28 копеек, связанные с оплатой за счет средств федерального бюджета услуг адвоката Иванова О.П., осуществлявшего защиту Родионова В.Б. в ходе предварительного расследования, с учетом имущественного положения Родионова В.Б. и его трудоспособности, в соответствии с ч.1 ст.132 УПК РФ подлежат взысканию с осужденного.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 296-300, 307-310 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать Родионова В.Б. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст.105 УК РФ назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 9 лет 10 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Меру пресечения Родионову В.Б. – содержание под стражей – оставить без изменения до вступления приговора в законную силу. Зачесть в срок отбытия наказания Родионову В.Б. время его содержания под стражей в ходе предварительного и судебного следствия, исчислять срок наказания с 17 февраля 2010 года.

Вещественные доказательства - два полотенца, срезы искусственного меха с женской шубы, вырез наволочки, вырез линолеума, отрезки дактопленки со следами рук, срезы ногтей Родионова В.Б., майку, штаны и трусы П*ой Л.В., хранящиеся при материалах уголовного дела – уничтожить, толстовку зеленого цвета, трико синего цвета, изъятые при задержании Родионова В.Б. и хранящиеся при материалах уголовного дела, вернуть по принадлежности Родионову В.Б.

Взыскать с Родионова В.Б. в доход федерального бюджета в возмещение судебных издержек, связанных с оплатой услуг адвоката 1790 рублей 28 копеек.

Исковые требования Ф*а В.В. о возмещении материального ущерба удовлетворить полностью. Взыскать с Родионова В.Б. в пользу Ф*а В.В. в возмещение материального ущерба 13617 рублей.

Исковые требования Ф*а В.В. к Родионову В.Б. о возмещении морального вреда удовлетворить частично. Взыскать в пользу Ф*а В.В. с Родионова В.Б. в возмещение морального вреда 200000 рублей, в удовлетворении остальной части исковых требований о возмещении морального вреда Ф*у В.В. отказать.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Ульяновского областного суда через Димитровградский городской суд в течение 10 суток со дня провозглашения, а подсудимым, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения копии приговора ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем осужденный должен указать в своей кассационной жалобе либо отдельном заявлении.

В случае подачи кассационного представления или кассационной жалобы другими участниками процесса, если они затрагивают его интересы, осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения ему копий указанных документов заявить ходатайство о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции, о чем осужденный должен указать в своих возражениях либо отдельном заявлении.

Председательствующий

Приговор вступил в законную силу 30.06.2010 года.