ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

г.Димитровград 25 ноября 2011 года

Димитровградский городской суд Ульяновской области в составе коллегии из трех судей, председательствующего судьи Демковой З.Г.,

судей Максимова М.Н., Русского Д.В.,

с участием помощника прокурора г. Димитровграда Ульяновской области Афанасьева К.Н.,

подсудимого Хотенова М.В.,

защиты в лице адвоката адвокатского кабинета Адвокатской палаты Ульяновской области Геликановой О.Н., представившей удостоверение № 124 от 10.12.2002 года и ордер № 47 от 09.08.2011 года,

при секретаре Чекареве О.А.,

с участием потерпевшего С*,

рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении

ХОТЕНОВА М. В. ранее не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 286 ч. 3 п.п. «а,б» УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Хотенов М.В. виновен в превышении должностных полномочий, то есть в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, совершенном с применением насилия.

Преступление Хотенов М.В. совершил при следующих обстоятельствах.

Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, будучи назначенными на основании приказа начальника УВД по Ульяновской области № *** л/с от 11.12.2008 года на должности: Хотенов М.В. – на должность оперуполномоченного отдела по противодействию экстремизму в молодежной среде, экстремистским организациям и объединениям центра по противодействию экстремизму (далее- ЦПЭ) УВД по Ульяновской области, а лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, - на должность старшего оперуполномоченного группы по противодействию национальному и религиозному экстремизму центра по противодействию экстремизму (далее – ЦПЭ) УВД по Ульяновской области, будучи наделенными соответствующими должностными обязанностями, в том числе осуществлять по поручению руководства проверку жалоб, заявлений и сообщений должностных лиц и граждан по вопросам, отнесенным к компетенции ЦПЭ, профилактические мероприятия по предупреждению и пресечению преступлений экстремистского характера, в своей деятельности будучи обязанными руководствоваться Конституцией Российской Федерации, законами и иными нормативными актами РФ, нормативными правовыми актами МВД России, положением о ЦПЭ УВД по Ульяновской области, а кроме того, на основании ст. ст. 2, 5, 11, 12, 13, 14, 18 Закона РФ «О милиции» от 18.04.1991 года № 1026-1 (далее – Закон РФ «О милиции») как сотрудники милиции будучи обязанными: обеспечивать безопасность личности; охрану общественного порядка и обеспечение общественной безопасности; оказывать помощь физическим и юридическим лицам в защите их прав и законных интересов; разъяснять гражданам во всех случаях ограничения их прав и свобод оснований и поводов такого ограничения, а также возникающих в связи с этим их прав и обязанностей; применять физическую силу только в случаях и порядке, предусмотренных Законом; применять физическую силу, в том числе боевые приемы борьбы, для пресечения преступлений и административных правонарушений, задержания лиц, их совершивших, преодоления противодействия законным требованиям, если ненасильственные способы не обеспечивают выполнения возложенных на милицию обязанностей; применять специальные средства – наручники лишь для пресечения оказываемого сотруднику милиции сопротивления; задержанию лица, застигнутого при совершении преступления против жизни, здоровья или собственности и пытающегося скрыться; доставления задерживаемых лиц в милицию, конвоирования и охраны задержанных, а также лиц, подвергнутых административному аресту и заключенных под стражу, когда они своим поведением дают основание полагать, что могут совершить побег либо причинить вред окружающим или себе или оказывают противодействие сотруднику милиции, а также будучи наделенными правами: вызывать граждан и должностных лиц по делам и материалам, находящимся в производстве милиции; подвергать приводу в случаях и в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законодательством и законодательством об административных правонарушениях, граждан и должностных лиц, уклоняющихся без уважительных причин от явки по вызову, с категорическим запрещением в соответствии с указанными статьями Закона РФ «О милиции» прибегать к пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению; всякому ограничению граждан в их правах и свободах милицией, которые допускаются лишь на основаниях и в порядке, прямо предусмотренных законом, в неустановленные дату и время вступили между собой в предварительный преступный сговор на превышение должностных полномочий путем совершения незаконных действий в отношении С* и А*., сопряженных с применением насилия в отношении потерпевших.

Реализуя свой совместный преступный умысел, Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, которым было поручено проведение проверки по заявлению С* о разжигании межэтнических конфликтов со стороны семьи А*, а также С*, 11 марта 2010 года в период времени с 12.00 часов до 13.00 часов увидели А*, находящегося возле дома ** по ул. Г* г. Димитровграда Ульяновской области, при этом А* стоял на месте, скрываться не пытался, сопротивления сотрудникам милиции не оказывал, правонарушений не совершал.

Однако Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого уголовное дело судом приостановлено, являясь сотрудниками милиции и должностными лицами, наделенными полномочиями представителей власти, находясь при исполнении своих должностных обязанностей, вопреки предоставленным им Законом Российской Федерации «О милиции» вышеуказанным правам и возложенным обязанностям, а именно в нарушение ст. ст. 2, 5, 11, 12, 13, 14, 18 Закона «О милиции», в нарушение ст. ст. 188, 113 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 27. 15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, устанавливающих порядок вызова и привода граждан в орган внутренних дел, в нарушение должностных обязанностей по службе, а также в нарушение ст. ст. 21, 22 Конституции Российской Федерации, не имея соответствующего постановления, осознавая, что действуют незаконно, превышают свои должностные полномочия, **марта 2010 года в период времени с 12.00 часов до 13.00 часов, находясь у дома ** по ул. Г* г. Димитровграда Ульяновской области, действуя совместно и согласованно, применили насилие к А*.

При этом Хотенов М.В., действуя совместно и согласованно с лицом, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, с целью подавления воли А* к сопротивлению нанес последнему один удар рукой по лицу, а лицо, в отношении которого производство по уголовному делу приостановлено, заломил А*. руки за спину, после чего, выходя за рамки ранее достигнутой с Хотеновым М.В. договоренности на превышение должностных полномочий путем совершения незаконных действий, сопряженных с применением насилия, в отношении С* и А*, без достаточных к тому оснований применил спецсредства – надел на А* наручники.

После этого Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу приостановлено, действуя совместно и согласованно, продолжая реализовывать свой единый преступный умысел, находясь по указанному адресу, поместили А* против его воли в служебный автомобиль УВД по Ульяновской области ВАЗ-2110 государственный регистрационный знак Т ***ВЕ 73 RUS, где Хотенов М.В., действуя совместно и согласованно с лицом, в отношении которого производство по уголовному делу приостановлено, с целью подавления воли потерпевшего к сопротивлению надел на голову А* мешок.

Затем Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу приостановлено, продолжая реализовывать свой совместный преступный умысел, перевезли на указанном выше автомобиле А*. против его воли в помещение ОРЧ КМ по линии УР (БОП) при УВД по Ульяновской области, расположенное в доме ** по ул. П* г. Димитровграда Ульяновской области, где в период времени с 13.00 часов до 15.40 часов 11 марта 2010 года с целью подавления воли потерпевшего к сопротивлению стали удерживать его, при этом Хотенов М.В. нанес А* один удар ногой в грудную клетку, а также пять ударов руками по голове, а лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, нанесло А* 5 ударов руками в область головы.

В тот же день, 11 марта 2010 года в период времени с 15.15 часов до 15.20 часов лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, действуя в рамках предварительного сговора с Хотеновым М.В., увидело С*, находящегося возле дома ** по ул. Г* г. Димитровграда Ульяновской области, который стоял на месте, скрываться не пытался, сопротивления сотрудникам милиции не оказывал, правонарушений не совершал.

Однако лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, действуя в рамках предварительного сговора с Хотеновым М.В., являясь сотрудником милиции и должностным лицом, наделенным полномочиями представителя власти, находясь при исполнении своих должностных обязанностей, вопреки предоставленным ему Законом Российской Федерации «О милиции» вышеуказанным правам и возложенным обязанностям, а именно в нарушение ст. ст. 2, 5, 11, 12, 13, 14, 18 Закона «О милиции», в нарушение ст. ст. 188, 113 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 27. 15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, устанавливающих порядок вызова и привода граждан в орган внутренних дел, в нарушение должностных обязанностей по службе, а также в нарушение ст. ст. 21, 22 Конституции Российской Федерации, не имея соответствующего постановления, осознавая, что действует незаконно, превышает свои должностные полномочия, применило к С* насилие.

Так лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, с целью подавления воли С* к сопротивлению, загнуло его руку в сторону и поместило С* против его воли в служебный автомобиль УВД по Ульяновской области ВАЗ-2110 государственный регистрационный знак Т *** ВЕ 73 RUS, где лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, продолжая действовать за пределами ранее достигнутой с Хотеновым М.В. договоренности на превышение должностных полномочий путем совершения незаконных действий, сопряженных с применением насилия, в отношении С* и А*, без достаточных к тому оснований применило спецсредства – надело на С* наручники, а также нанесло один удар по туловищу потерпевшего, после чего с целью подавления воли потерпевшего к сопротивлению надело на голову С* шапку, капюшон, натянув их на глаза, а также пакет.

Продолжая реализовывать свой совместный преступный умысел, Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, 11 марта 2010 года в период времени с 15.40 часов до 17.20 часов против воли поместили А* из указанного выше помещения в служебный автомобиль УВД по Ульяновской области ВАЗ-2110 государственный регистрационный знак Т *** ВЕ 73 RUS, где в это время находился С*, и против воли потерпевших переместили А* и С* в помещение ЦПЭ УВД по Ульяновской области, расположенное в доме * по пер. П* г. *, где в период времени с 17.20 часов до 20.00 часов стали удерживать потерпевших против их воли. При этом лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, нанесло потерпевшему А* один удар ногой по голове, а Хотенов М.В. нанес А* девять ударов руками по голове, в грудь и по шее, а также один удар ногой в грудь. Потерпевшему С* лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, нанесло один удар ногой по ноге, один удар головой по голове, затем взяло С. рукой за шею и нанесло пять ударов рукой по его голове, а также два удара рукой по лбу, после чего нанесло С* два удара ладонью по голове.

После этого, продолжая реализовывать свой совместный преступный умысел, Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, в тот же день в период времени с 20.00 часов до 20.10 часов против воли поместили А* и С* из указанного выше помещения ЦПЭ УВД по Ульяновской области в служебный автомобиль УВД по Ульяновской области ВАЗ-2110 государственный регистрационный знак Т *** ВЕ 73 RUS и, продолжая незаконно лишать потерпевших свободы, переместили А* и С* в г. Димитровград Ульяновской области, где в этот же день в период времени с 21.45 часов до 21.50 часов освободили С* во втором подъезде дома *по ул. П* г. Димитровграда Ульяновской области, а в период времени с 21.50 часов до 23.25 часов освободили А* во втором подъезде дома ** по ул. С* г. Димитровграда Ульяновской области.

В процессе превышения своих должностных полномочий Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, своими совместными умышленными действиями причинили А* и С* физическую боль, а лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, также причинило А* участки осаднения кожи в области лучезапястных суставов, которые не расцениваются как вред здоровью.

Вышеописанными совместными действиями Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, нарушили ст. ст. 2, 5, 11, 12, 13, 14, 18 Закона РФ «О милиции», ст. ст. 188, 113 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 27.15 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а также существенно нарушили права и законные интересы А*. и С* как граждан, гарантированные им ст. ст. 21, 22 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которыми достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления и никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию; каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, а также нарушили охраняемые законом интересы общества и государства, что выразилось в подрыве авторитета органов власти – милиции, на которую согласно Закона РФ «О милиции» возложены задачи по обеспечению безопасности личности, предупреждению и пресечению преступлений и административных правонарушений.

Подсудимый Хотенов М.В. виновным себя не признал, по существу предъявленного обвинения показал, что 06.03.2010 года в ЦПЭ обратился С1* с обращением о том, что в г. Димитровграде возможны криминальные разборки, а также о попытке похищения его жены. Данное обращение начальником ЦПЭ М*было отписано на исполнение ему и Х*. В тот же день Х*опросил С1*, а он – отца С2*.

09.03.2010 года он и Х* приезжали в г. Димитровград, где встречались со следователем, в производстве которого находилось дело о хищении денежных средств у С1* и С2*, которая дала им поручение, они бегло посмотрели в деле протоколы допросов фигурантов.

11.03.2010 года они снова приехали в г. Димитровград. Вместе с Г* проехали по разным интересующим их местам, после чего подъехали к УВД, он зашел к С3*, а когда вышел, они увидели напротив входа в УВД на противоположной стороне мужчину кавказской национальности. Он сказал Х* и Г*, что с этим мужчиной надо поговорить, так как все лица кавказской национальности друг про друга все знают. Но когда они стали к нему приближаться, мужчина повел себя неадекватно, стал кричать, что ему подкидывают наркотики, что-то выкидывать из карманов. В связи с чем мужчина так себя повел, ему неизвестно, полагает, что он был напуган. Он показал ему удостоверение, представился, назвал руководителей диаспор, объяснил, что могут быть криминальные разборки. Мужчина представился А*, он понял, что они случайно встретились с одним из фигурантов по делу о хищении денежных средств. А* пошел на контакт, согласился проехать с ними на ул. П* побеседовать о лицах, которые приезжали в феврале 2010 года и которые могут вновь приехать. А* сказал, что приезжали родственники, и он может их опознать, что их также может опознать С*, который был в курсе криминальных разборок. На ул. П* он и А* побеседовали, после чего он попросил его отвезти назад к УВД, где, как оказалось, он оставил свою машину.

Приехав к УВД примерно в 15-15.20 часов, А* показал им на мужчину кавказской национальности, находящегося недалеко от входа в магазин «Пятерочка», расположенного напротив УВД, и сказал, что это С*. Потерпевшие А* и С* между собой переговорили, он и Х* представились, С* и А* согласились проехать с ними в ЦПЭ в г. Ульяновск посмотреть фототеку. При этом никто из них не говорил, что не может с ними ехать по семейным или каким-то другим обстоятельствам.

По дороге в г. Ульяновск они останавливались на посту ГАИ в с. О*, в г. Ульяновске возле магазина встретили Б* и С4*.

В ЦПЭ они провели А* и С* в кабинет № 26, где беседовали и смотрели фототеку. Затем по просьбе А* он с ним вышел поговорить в другой кабинет. А* ему рассказал, что к краже денежных средств причастен его брат.

Примерно около 19.00 часов они сели в машину и повезли потерпевших в г. Димитровград, где высадили там, где они попросили. Никакого насилия, спецсредств к А* и С* не применялось. У А* сотовый телефон разрядился, а почему не отвечал сотовый телефон С*, ему неизвестно.

Потерпевшие его оговаривают с целью прекращения расследования уголовного дела о хищении денежных средств и прекращения работы по обращению С*, так как имели отношение к этническим разборкам и, возможно, к хищению денежных средств.

Несмотря на непризнание вины лично подсудимым Хотеновым М.В., его вина подтверждается следующими исследованными в судебном заседании доказательствами.

Потерпевший С* суду показал, что 11 марта 2010 года около 15.00 часов он приехал в УВД г. Димитровграда по вызову следователя С3* для допроса по факту хищения денег у С2*, при этом видел машину А* около УВД. Когда он выходил из кабинета следователя, то услышал, как она кому-то по телефону сказала, что он вышел. Он позвонил своему знакомому по имени Н* из магазина «Пятерочка» напротив УВД, который ему сказал, чтобы он выходил на дорогу.

Он отошел от магазина метров на 5, когда к нему подошел высокий атлетический мужчина, на котором висела сумка, и который представился милиционером, при этом полностью удостоверение не показывал, просто его вынул и убрал обратно. Он сразу же загнул ему левую руку за спину, после чего его посадили в машину ВАЗ 2110 на заднее сиденье, ничего не объясняя. Тот же мужчина сел с ним рядом. Еще один человек сидел за рулем, но кто именно он не помнит. Сидящий за рулем ничего не говорил ему, только подал второму наручники, которые на него одел тот мужчина, что посадил его в машину. Руки ему наручниками зафиксировали за спиной. Тот же мужчина стал лазить по его карманам и достал сотовый телефон. Он стал спрашивать, кто они такие и зачем достают его сотовый телефон, на что сидящий рядом с ним мужчина сказал, чтобы он закрыл рот и нанес ему один удар кулаком в бок. Его телефон разобрали, отключили и оставили у себя. На голову ему натянули его же шапку и куртку вместе с капюшоном. Дополнительно одели еще на голову пакет. Когда точно одели пакет, он не помнит. Его голова была опущена вниз, он ничего не видел, но понял, что его повезли в сторону района «Х*».

Ехали они примерно 15 минут, после чего заехали на ул. П*, он это понял, так как там есть спуск, он там часто бывает в МРЭО. Там машина остановилась, минут через 5 привели А* и посадили на переднее сиденье. Он узнал его по голосу, кроме того, А* с постоянно шмыгает носом. При этом А* сказали молчать, а то в лесу оставят, на что А* ответил: «хорошо». В этот момент сидящий за рулем сказал, чтобы с него сняли пакет, но потом, еще до выезда из г. Д*, пакет на него снова одели.

После чего их отвезли в г. У*, он это понял по характеру дороги. Они заехали во двор через большие ворота, где их с А* вывели из машины. Двое его взяли за руки и повели в нагнутом состоянии на второй этаж здания, где завели в дальний кабинет и посадили рядом с холодильником на стул. Он сидел в наклоненном состоянии глазами в пол. Затем привели А*, провели мимо него, он узнал его по кроссовкам. Все это время он находился в наручниках, на голове были натянуты шапка и куртка с капюшоном, пакет с него сняли, когда они приехали.

Минут через 10-15 А* увели, а тот человек, который его схватил, стал спрашивать у него про деньги, которые были похищены у С2*. Кроме него и того человека, который его схватил, в кабинете находились еще трое людей, судя по количеству обуви. Тот человек, который его схватил, стал спрашивать, где деньги, которые они украли. Когда он сказал, что не знает, где деньги и что не крал их, тот же человек нанес ему один удар ногой по ноге. После чего опять стали говорить, что он украл деньги С2*, он отрицал. Тогда тот же человек сказал, что не верит ему, наклонился, схватил его за затылок одной рукой и своей головой нанес ему в голову один удар. Затем тот человек, который его схватил, и еще двое вышли из кабинета, с ним остался один человек, который ладонью ударил 2-3 раза его по голове и шее.

Через некоторое время в кабинет вернулись двое. Тот, кто посадил его в машину около УВД г. Димитровграда, взял его за шею и 4-5 раз ударил его ладонью по голове, после чего стал спрашивать какие у него отношения с семьей А*. Он отвечал тихо, так как испугался, и тот же человек рукой 2 раза ударил его по лбу. Затем он стал требовать, чтобы он рассказал, где находился в день хищения денег, при этом угрожал, что если он не будет говорить правду, то они закопают его в лесу. Он стал отвечать, но тот человек его не дослушал, выразился в его адрес нецензурной бранью и 2 раза ударил ладонью по голове, сказал, что дает ему последний шанс и вышел из кабинета. С ним остались двое.

Через некоторое время в кабинет зашел какой-то человек и тот, кто его похитил. Зашедший неизвестный выразился в его адрес нецензурной бранью, после чего нанес ему пощечину, после чего стал ему говорить, что он знает, кто похитил деньги С2*, что с ним поделились, после чего нанес ему боковой удар ногой в грудь, от которого он упал на пол. Его подняли и снова посадили на стул, и снова тот же человек нанес ему удар ногой в грудь, после чего вышел в коридор, и он услышал, как кто-то произнес С2*. Через 15-20 минут тот человек вернулся, снова стал спрашивать про деньги, затем зажал его голову между ног, а двое находящихся в кабинете спустили с него штаны до колен. Его опять стали спрашивать про деньги. Потом этот же человек сказал, что его отвезут назад в Д*, чтобы он никому не рассказывал о том, что с ним произошло, что не допустят, чтобы воевали с С2*.

Его под руки вывели во двор, посадили на заднее сиденье в машину, с ним сел тот же человек, который привез из Д*. В г. Д* тот же человек снял с него наручники, придерживая за руки, завел его в подъезд дома, вернул телефон, сказал не выходить 5 минут из подъезда, толкнул его, он упал в угол, после чего ушел. Он выждал 5 минут, включил свой телефон, выглянул в окно и увидел такси. На такси он заехал к своим родственникам С** за матерью, он плохо себя чувствовал, из машины не выходил. На том же такси они с матерью уехали домой в с. Л*, где он хотел расплатиться с таксистом, и обнаружил пропажу денег в сумме 3300 рублей, а также пропали цепочка с крестиком.

Ночью им позвонили из милиции, сказали, чтобы они приехали. Там уже находился А*, который сообщил милиции, что его похитили, а также и про его похищение. От А* он узнал, что к нему подошли, хотели что-то подкинуть в карман, он закричал, его ударили, посадили в машину и увезли на ул. П*, что его тоже спрашивали про деньги С2* и били.

От всех насильственных действий он испытывал физическую боль, на шее были покраснения, на руках также остались синяки от наручников, он обращался в медицинские учреждения. В машину он садился не добровольно, а потому, что был напуган. Никакой заинтересованности в осуждении Хотенова и Х* у него нет, так как они выполняли приказ. Никто С2* не угрожал, из других городов и республик никто не приезжал.

В ходе следствия он опознал Хотенова, как того человека, который его посадил в машину около УВД, но опознал не уверенно, в действительности он того человека, который его посадил в машину, не разглядел и опознать не может.

Данные показания потерпевший С* подтвердил в ходе следственного эксперимента (том 1 л.д. 240-242, 243-244), а также в ходе проверки показаний на месте (том 3 л.д. 236-237, 238).

Потерпевший А*, чьи показания, данные в ходе предварительного расследования, в судебном заседании были оглашены, показал, что 11.03.2010 года около 12.00 часов он по вызову следователя С3* приехал к зданию УВД г. Димитровграда для его допроса. Он вышел из машины около УВД, не успел закрыть двери на сигнализацию, к нему подошли трое мужчин в гражданской одежде. Один ударил его рукой в лицо, двое других стали заламывать ему руки за спину и надели на руки наручники. Все трое силой затащили в ВАЗ-2110 на заднее сиденье. Сразу одели на голову мешок из ткани, который просвечивал, и он мог видеть что происходит по дороге и куда его везут.

Привезли в здание УБОП, расположенное по ул. П* г. Димитровграда. Посадили на стул в одной из комнат, один из них стал спрашивать, знает ли он по какой причине находится здесь. Он ответил отрицательно, и тот ударил его кулаком в лицо, сказал, что находится здесь, так как похитил деньги у С2*. После чего лысый спросил, где деньги, он ответил, что не знает, после чего лысый встал с дивана и ударил его ногой в грудь, отчего он упал на пол. Из этих троих один был лысый, второй – высокий крупного телосложения, третий – Г*. Л* и Г* подняли его и посадили на стул, пояснив, что если он упадет, ему будет хуже. Затем все трое вышли в коридор, шептались о чем-то. Через 10-15 минут вернулся лысый и стал спрашивать про деньги. Когда он отвечал, что не знает, лысый наносил ему удары ногами и руками в область головы, шеи и груди. Все продолжалось 1-1,5 часа.

Спустя 1-1,5 часа вернулись Г* и высокий, все трое вновь вышли в коридор и шептались. Затем к нему подошел лысый и сказал, чтобы он вел себя спокойно, когда его выведут и посадят в машину, иначе он его прибьет. Затем лысый и Р* вывели его и посадили на переднее сиденье той же машины, на которой привезли. За рулем был высокий, Р* остался, лысый сел на заднее сиденье. После чего они поехали в сторону г. У*.

Привезли в У* в здание УБОПа, лысый взял его под руку, вытащил из машины и повел в здание. Когда он заходил в кабинет, то заметил, что в нем на стуле сидит еще один человек с мешком на голове, по одежде он узнал в данном человеке своего двоюродного брата С*.

Через 10-15 минут лысый отвел его в другой кабинет, где он просидел около 30 минут, его караулил какой-то мужчина. Затем зашли двое, которые его привезли, при этом высокий сразу без слов ударил его ногой в область виска. Лысый стал спрашивать про деньги. Его ответ лысому не понравился, и он ударил его рукой сверху по голове в область затылка. Все продолжалось около 40 минут, лысый примерно 6-7 раз спрашивал про деньги, и на каждый его ответ бил его рукой по голове, в грудь и по шее кулаками. Всего он нанес ему 8-9 ударов руками по различным частям тела. При этом находился высокий. Потом высокий и лысый ушли, а через 10-20 минут вернулись с С 2*, которого он узнал по голосу и одежде. С2*сказал лысому, чтобы они продолжали его бить, тогда он признается в краже денег. Но он не может с уверенностью утверждать, что это С2* находился в ЦПЭ в то же самое время, он сделал такой вывод, так как кто-то из сотрудников произносил его имя, возможно, кто-то из сотрудников разговаривал с С2* и по телефону, и он слышал его голос, туфли и брюки были похожи на те, которые носил С2*. После чего лысый сразу незамедлительно нанес ему удар ногой в грудь, отчего он снова упал. Когда его лысый и высокий подняли, С2* уже в комнате не было, после чего они тоже ушли. Через 30 минут зашел мужчина, спрашивал про его отца и брата, говорил, что он должен записать голос брата, что это он похитил деньги С2*, за его отказ ударил его ладонью в область виска. Потом снова стал настаивать на своем, он молчал, так как боялся, что его снова будут бить. Затем тот мужчина сказал, что его сейчас отвезут назад в г. Д*, чтобы он никому ни о чем не рассказывал, иначе он или убьет или посадит его.

Затем высокий отвел его в машину, привезли в г. Д*, заехали в один из дворов по ул. П*, где простояли минут 10. Как он понял, в это время отпускали его брата, так как в тот момент поднял голову и увидел двух человек, на голове одного из них был мешок. Высокий сидел за рулем. Когда вернулся лысый, то сел на заднее сиденье, они проехали к магазину «К*», затем заехали в один из дворов по ул. С*. Лысый вытащил его из машины, под руки завел в подъезд, подвел к лифту, сказал, чтобы он не оборачивался, он снимет с него мешок, находящийся у него на голове, а он должен будет зайти в лифт, а выйти из подъезда должен спустя 5 минут. Когда он зашел в лифт, то лысый нажал кнопку 9-го этажа. Он подождал 5-6 минут, после чего приехал к зданию УВД, где увидел свою мать, вместе с которой они зашли в УВД и написали заявление о том, что с ним произошло.

Когда задержали, его ударил лысый, заламывали руки Г* и высокий. Мешок ему на голову в машине одел лысый. Когда ему заламывали руки за спину, он был опущен вниз и не видел, кто это делал, но это делали вдвоем или втроем, понял, что это были Р* и высокий. Мешок все время был у него на голове, сняли в лифте в г. Д*.

Когда он приехал к УВД после случившегося и хотел расплатиться с таксистом, обнаружил пропажу денег в сумме 10500 рублей.

В здании на ул. П* г. Д* его бил лысый и высокий, вдвоем они нанесли ему 7-8 ударов по различным частям тела. Лысый – 1 удар ногой в грудь, не менее 4-5 ударов руками в голову, из них – 2-3 удара в висок, и еще 2-3 удара в область затылка и шеи. Высокий - не менее 4-5 ударов в область головы.

То, что С* находился на заднем сиденье той же машины, что и он, когда их везли в г. У*, он понял уже позже, когда поговорил с А*.

С2* хотел доказать, что деньги у него украл он, как он думает, и как ему потом стало известно по словам сына С2* и самого С2*, они заплатили тем людям, чтобы их украли, избили и выбили из них похищенные деньги. С1* сказал отцу А*, что он их заказал, чтобы их избивали, чтобы узнать правду, кто украл деньги (т.1 л.д. 198-205, том 2 л.д. 18, том 4 л.д. 1-2).

Данные показания потерпевший А* подтвердил в ходе проверки показаний на месте и в ходе очной ставки с Хотеновым М.В. (том 1 л.д. 222-226, 227-232, 233-234, том 2 л.д. 29-30).

Свидетель С3* суду показала, что в марте 2010 года она работала следователем СУ при УВД по МО «г. Димитровград». В ее производстве находилось уголовное дело, возбужденное в 2009 году по факту хищения денежных средств у С1*. В качестве потерпевшего по данному делу был допрошен С2*, который показал, что денежные средства могли быть похищены А1* и его сыновьями А* и А2*. 01.03.2010 года заместителем начальника СУ при УВД Ульяновской области ей были даны указания дополнительно допросить всех свидетелей по данному уголовному делу. 09.03.2010 года к ней обратились Хотенов и Х*, которые сообщили, что им поручено осуществлять оперативное сопровождение по данному уголовному делу. Ею было составлено оперативное поручение, которое она передала им, на установление свидетелей и очевидцев совершенного преступления, на проверку на причастность к данному преступлению лиц из числа знакомых и родственников С**, на выемку детализации звонков с сотовых телефонов. При составлении данного поручения она допустила описку в указании адресата поручения, не ЦПЭ, а начальник УВД г. Димитровграда.

11.03.2010 года ею было принято решение вызвать для дополнительного допроса А*и С*. Вызывала она их по телефону, А*– к 12.00 часам, а С* – к 15.00 часам. В тот же день около 10.00-11.00 часов к ней пришел Хотенов и пояснил, что ему необходимо посмотреть уголовное дело. Скоро должно было начаться совещание, в связи с чем она попросила Хотенова придти в другое время, пояснив, что будет свободна в промежутке между допросами А* и С*, пояснив на какое время указанные лица ею вызваны. Хотенов попросил ее позвонить, когда она освободиться, а также предупредить его, когда к ней придут А* и С*, так как он хотел узнать, как они выглядят. Около 12.10 часов она позвонила на сотовый телефон А*, тот пояснил, что находится в паспортном столе и приедет к ней минут через 10. Об этом она сообщила Хотенову, позвонив ему на сотовый телефон, сказала, что он сам может придти минут через 30, она уже освободиться. Но А* к ней так и не пришел, перезванивать она ему не стала. Через некоторое время она позвонила Хотенову, чтобы узнать почему он не идет. Хотенов ответил, что он занят и перезвонит ей сам.

Около 14.30 часов ей позвонил Хотенов и сообщил, что к ней приедет Х*. Через некоторое время ей позвонил Х*, спросил где она находится, на что она ему сказала, что будет на работе в 15.00 часов, допросит свидетеля, а потом он может к ней подойти. Хафизов попросил перезвонить ему, когда она освободится. Допрашивала она в это время С*, при этом она Х* не говорила, кого именно будет допрашивать, об этом она говорила только Хотенову утром этого дня. У С* она поинтересовалась, почему не пришел А*, на что С* ей пояснил, что с ним не общается. В конце допроса ей позвонил Х*, которому она сказала, что освободиться минут через 7-10. Он попросил ее перезвонить ему, как она освободиться. После окончания допроса С* она сделала дозвон на сотовый телефон Х*, но он ей не перезвонил. Через некоторое время она сама снова позвонила Х*, чтобы узнать придет он или нет, он сказал, что перезвонит ей.

Около 15.30 часов она уехала в Димитровградский городской суд, вернулась в УВД примерно минут через 30 и увидела А3*, мать А*, которая спросила ее, приходил ли к ней А*. Она ответила, что не приходил, на что его мать сказала, что машина А* стоит около УВД, она ответила, что не знает, где он. А3* что-то говорила ей об исчезновении А*, но что именно она не помнит. Его мать говорила, что он не такой человек, чтобы без предупреждения куда-то исчезать, была взволнована.

Позднее она вновь позвонила на сотовый телефон Х*, чтобы узнать, выполнено ли что-либо по ее поручению, и будут ли они смотреть материалы уголовного дела, но его телефон был занят, больше она ему перезванивать не стала.

На следующий день, 12.03.2010 года она узнала, что А* и С* написали заявления о том, что были избиты сотрудниками милиции.

Никаких поручений о доставлении А* и С* в г. Ульяновск она Хотенову и Х* не давала. А* и С* являлись к ней по вызову, никакой необходимости в проведении в отношении них оперативно-розыскных мероприятий не было. Уголовное дело в последующем было ею приостановлено за не установлением лиц, причастных к хищению денежных средств.

Свидетель Ш*, чьи показания, данные в ходе предварительного расследования, в судебном заседании были оглашены, показала, что 11.03.2010 года ее муж А* отвез ее на прием к врачу. С его слов ей было известно, что А* должен зайти к следователю. После приема у врача она его ждала, так как он ей сказал, что отвезет ее домой, но его не было. Она звонила ему и писала смс, но он не отвечал. Она разговаривала с гардеробщицей, которой, прождав А* 2-2,5 часа, сказала, что если ее муж приедет, сказать, что она сама ушла домой. Дома она спросила у мамы, знает ли она что-нибудь о А*, но та ничего не знала. С сотового телефона мамы она пыталась дозвониться до мужа, но он не отвечал, его телефон был отключен. Они начали волноваться, что с ним что-то случилось. Затем мама ушла, наверное, в милицию. Она звонила ей, но мама сказала, что искала А* по различным местам, но не нашла. Около 11 или 12 часов вечера А* прислал ей смс, чтобы никому не звонили и ничего не делали, что будет через час. Она в окно увидела, что приехал А*. Он был взволнованный, очень нервный, говорил, что голова кружится, сказал, что на него надевали наручники. С его слов ей в тот же вечер стало известно, что его увозили куда-то и ударили по голове. Его мама была в милиции, они с мужем тоже туда поехали и написали заявление на тех лиц, которые увезли его из города. В милиции они пробыли несколько часов. На следующий день А* рассказал, что перед зданием милиции его схватили три человека, при этом не представились, что являются сотрудниками милиции, били его по голове, по груди и засунули в машину. Говорил, что у него на голове был мешок, его увезли в г. У*, там избивали руками по голове, груди, ходили на животе, избивали несколько часов, не давали пить, если он просил воды, начинали дальше его бить. Кто его привез назад, она не знает. Говорил, что от него требовали какие-то деньги, говорили, что он их украл. В ту же ночь муж обращался в больницу (т. 2 л.д. 9-10).

Свидетель А3*, чьи показания, данные в ходе предварительного расследования, в судебном заседании были оглашены, показала, что 11.03.2010 года ее сын А* отвез свою жену в больницу, а ее в паспортный стол, сказав, что заедет за ней, после того, как сходит к следователю С3*. Она не дождалась его и пошла к зданию милиции, около которого увидела машину сына.

Она прождала сына около 1-2 часов, после чего решила спросить о нем у дежурного милиционера. У входа она встретила следователя С3*, которая ей сказала, что А* не видела. Вместе с дежурным милиционером они посмотрели журнал регистрации входящих, но там его подписи не было. Она стала сильно переживать. Много раз звонила ему на сотовый телефон, но он был отключен. Она вернулась домой, откуда много раз пыталась дозвониться до сына, но было то же самое. Она снова приехала к зданию милиции, закрыла двери машины А*, которые были открыты, снова подошла к дежурному, который ей сказал, что с утра ее сыну не дали выйти из машины, одели наручники на руки и увезли, куда не знает, чтобы она шла искать на ул. П*. На ул. П* ей сказали, что такого они не задерживали. Она еще искала по разным местам сына, но его нигде не было.

В 8 или 9 часов вечера она снова вернулась в милицию, сказала, что подозревает, что ее сына похитили люди С*, начала писать заявление, когда ей позвонил С* и сказал, что его похитили, затем ей позвонила жена С*, сказала, что С* освободили, затем позвонила жена А*, сказала, что получила от А* сообщение, что будет дома часа через 2. А через некоторое время ей позвонил сын, сказал, чтобы она быстро вышла из здания, ему плохо. Сын сказал, что будет писать заявление о том, что его похитили неизвестные лица. С* тоже писал заявление. После того, как сын написал заявление, они вместе с С* и его матерью поехали в больницу. Из больницы они вышли в 6-7 часов утра, сына тошнило, рвало, у него сильно болела голова.

Со слов сына ей известно, что его сначала увезли на ул. П*, у милиции сразу надели мешок на голову, но мешок был прозрачный, и он видел куда его везут. Часа 2 его избивали, унижали на ул. П*, требовали сказать где деньги, кто с ним их крал, где прятали, при этом у него руки в наручниках были, а на голове был мешок. Сын по каким-то признакам заметил, что с ним еще С* был, в одной машине были, он сидел впереди, а С* сзади. Потом их увезли в г. У*, где задавали те же вопросы и избили. Угрожали убить, если он кому-нибудь расскажет о случившемся с ним, требовали, чтобы он позвонил своему брату и спросил, где деньги. А когда он отказался еще раз ударили. Потом их привезли те же люди, что и забрали, назад, сына завели в незнакомый подъезд, у него все еще были руки в наручниках, а на голове мешок, сказали подождать 5 минут, потом выходить. Сын не мог уехать добровольно, так как его ждали она и его жена (т. 2 л.д. 11-12).

Свидетель К*, чьи показания, данные в ходе предварительного расследования, в судебном заседании были оглашены, показала, что 11.03.2010 года утром С*отвез свою жену Ш* в больницу, а мать в паспортный стол. Через некоторое время мать и Ш*вернулись, а он нет. Мать и Т* стали его искать, звонили на сотовый телефон, но он был отключен. После этого мать поехала в милицию, так как С* собирался идти в милицию. Ей известно, что сотрудники милиции похитили С* и его двоюродного брата С* и увезли в г. У*, где избили. В тот день им звонила А4*, которая сказала, что С* вернулся в г. Димитровград, А* в это время еще не было, он приехал позже (т. 4 л.д. 7-8).

Свидетель А2*, чьи показания, данные в ходе предварительного расследования, в судебном заседании были оглашены, показала, что 11.03.2010 года ему позвонила его мать и сообщила, что его брата А* похитили сотрудники милиции. Позднее со слов А* ему стало известно, что А* и С* похитили сотрудники милиции, увезли в г. У* и там избили (т. 4 л.д. 13-14).

Свидетель А1*, чьи показания, данные в ходе предварительного расследования, в судебном заседании были оглашены, дал показания, аналогичные показаниям свидетеля А*. (т. 4 л.д. 5-6).

Свидетель С5* суду показала, что в марте 2010 года она работала гардеробщицей в женской консультации. Дату не помнит, в один из дней она заметила, что молодая девушка не славянской внешности долго сидит после приема на скамейке возле гардероба. Девушка ей рассказала, что она ждет мужа, который обещал за ней приехать. Она долго прождала, после чего ушла.

Свидетель Р* суду показала, что 11.03.2010 года у нее на приеме была девушка не славянской внешности, которая после приема сидела в коридоре, сказала, что ждет мужа.

Свидетель С6* суду показала, что ее сына С* вызвала следователь Через некоторое время другой ее сын сказал, что звонил С*, который сказал, что находится у магазина «Пятерочка», ждет Н*, который должен привезти его домой. Спустя какое-то время они снова стали звонить С*, но телефон у него уже был отключен. Около 17 часов она позвонила С7*, но С* у них не было, звонила в милицию, следователю С3*, которая сказала, что не знает где ее сын. Она испугалась, плакала. Еще раз позвонила в милицию, дежурный ей сказал, чтобы она обратилась на ул. П*, в 6-ой отдел. А4* вызвала ей такси, на котором она съездила на ул. П*, в ГУВД, С* нигде не было. После чего она приехала к С7*. Она, ее сын С8*, сноха постоянно звонили на сотовый телефон С*, но телефон все время был отключен. Примерно в 22 часа или в 22.30 часа она смогла дозвониться до С*, который сказал, что едет за ней на такси, подняться в квартиру отказался. С* сидел в такси подавленный, напуганный. Дома она увидела, что у него шея красная, на руках красные следы от наручников. У него была тошнота, рвота. С* ей рассказал, что был у следователя С3*, затем созвонился с Н*, чтобы тот отвез его в с. Л*, а когда вышел из магазина «П*», двое его захватили, посадили в машину, одели наручники, на голову одели черный пакет, привезли на ул. П*, где в машину посадили еще одного человека, в котором С* узнал А*, после чего везли 1,5-2 часа, затем привезли на какой-то объект, где его били по голове, по почкам и спрашивали, где деньги С 2*, угрожали, что если не скажет, где деньги, то закопают в лесу, утопят в В*. Потом его отвезли назад в г. Д*, сказали, чтобы никому ничего о том, что с ним произошло, не рассказывал, иначе его из-под земли достанут. С* говорил, что у него сильно голова, почки болят. Потом им позвонили из милиции, сказали, что А* пишут заявление, так как А* тоже похитили, и он сказал, что с ним был С*. Мама М* тоже его с 12 часов дня искала. Они съездили в милицию, потом обратились в больницу, где сына осмотрели. Когда утром вернулись домой, то С* стало плохо, вызывали фельдшера, которая дала направление в Н* больницу. В тот день у сына были с собой деньги в сумме 3000 рублей с мелочью.

Свидетель К* дала суду показания, аналогичные показаниям свидетеля С6*, дополнила, что 11.03.2010 года после обеда брат ее мужа С* уехал из с. Л* в г. Д* к следователю, через час примерно ее муж позвонил С*, тот ответил, после чего пропал, на звонки не отвечал. Его мать искала его, ездила в милицию, но не нашла, потом поехала к С7*. Поздно, может, в 21.30 часов, точно не помнит, он или ответил на звонок или сам позвонил, она не помнит. С* рассказал, что его украли от магазина «П*», который расположен на ул. Г*, надели наручники, мешок на голову одевали, увозили в г. У*, где много били и спрашивали про деньги, которые похищены у С2*. У него на руках были синяки от наручников, которые на него надели сотрудники милиции, а на шее – след от цепочки остался после того, как ее сорвали. В тот же день похитили еще А*.

Свидетель С8* дал суду показания, аналогичные показаниям свидетелей К* и С6*, дополнив, что в милицию 11.03.2010 года его брата М* вызвала следователь по поводу кражи денег С2*. Уехал он часа в 2 дня. Через некоторое время он позвонил ему, тот был еще в милиции, потом позвонил около 16 часов, С* сказал, что выходит из милиции, его домой привезет Н*, после этого его телефон больше не отвечал, был отключен до 23 и 24 часов. Около 5-6 часов вечера они с матерью начали беспокоиться. Когда С* вернулся, был избит, но не сильно, был перепуганный, в шоковом состоянии. Со слов С*, его забрали сотрудники милиции, отключили его телефон, били по голове, по туловищу. По дороге в г. Ульяновск по кашлю он узнал А*. О том, что А* тоже в тот день похитили, он узнал от С*. Также они звонили матери М*, которая сказала, что М* тоже вызывали на допрос в тот день, после чего телефон у него также был отключен.

Свидетель Г* суду показал, что в тот день они с С* договорились встретиться у магазина, расположенного напротив ГУВД. Он должен был отвезти С* из г. Д* в с. Л*. Он приехал, стал звонить С* на сотовый телефон, но у него телефон был отключен. Он подождал минут 15, периодически звоня ему, но телефон оставался отключен, и он уехал. Впоследствии от брата С* узнал, что С* похитили, а от С* узнал, что его взяли сотрудники милиции, посадили в машину, увезли в г. У* и избили.

Свидетель А* суду показала, что в тот день, когда пропал С*, она с мужем находилась дома у своих родителей. Им позвонила мать М* – Х*, которая искала сына. С ее слов ей известно, что С* вызвали в милицию, после чего он не вернулся, она звонила ему на телефон, но телефон у него отключен. Около 23 часов Х* на такси приехала к ним, плакала, не могла найти сына. Со слов Х* ей известно, что она искала С* в милиции, ГАИ. Поздно вечером С* сам позвонил своей матери, приехал на такси, но из машины не выходил, сказал, что все по поводу денег, что у него все болит, голова, спина. Позднее с его слов ей стало известно, что дядя С2* нанял людей, чтобы его забрали и заставили признаться в хищении денег дяди, на него надевали наручники, у него следы от них на руках были, закрывали ему голову, когда кинули в машину. Сказал, что это были сотрудники, но не Д*, а, как она поняла, У*. Потом в эту же машину посадили А*, и их увезли в г. Ульяновск, где били, спрашивали про деньги. От матери М* ей известно, что М* в тот день тоже пропал, она его искала. Поэтому она, когда С* на такси приехал, позвонила в домофон в квартиру А* и сказала, что М* вернулся, значит и М* скоро появиться. От матери М* ей потом стало известно, что М* тоже били, даже сильнее, чем С*.

Свидетель А 5*. в судебном заседании дал показания, аналогичные показаниям свидетеля А4*.

Свидетель С 9*. суду показала, что со слов матери М*, которая приехала к ним домой, ей известно, что М* поехал в милицию давать показания, после чего пропал. Его мать ездила на такси куда-то за сыном. Потом он позвонил матери, сказал, что едет на такси, это было уже ночью. Сама она не выходила, его не видела, спускались ее дочь и зять. Утром она мужу сказала, что М* ночью приехал, и они с матерью вместе уехали. Потом она видела М* в больнице, он рассказал, что возле милиции его забрали.

Свидетель С 10* суду показал, что дату он не помнит, было часов 6-7 вечера, к ним домой пришла мать М*, плакала, сказала, что его украли, попросила отвезти в милицию, но он не смог. Со слов жены ему известно, что мать М* ездила на такси, за рулем которого находилась женщина. Потом она вернулась, но М* не нашла. Также со слов жены ему известно, что после 23 часов М* приехал на такси, но не смог выйти из машины, так как у него все болело, его мать уехала с ним. М* ему ничего не рассказывал, он знает только, что его в милицию вызывали для дачи показаний.

Свидетель А* дала суду показания, аналогичные показаниям свидетеля С10*, дополнила, что со слов тети Л*, мамы потерпевшего, ей известно, что она ищет сына, которого вызвали в милицию, после чего он не вернулся, а телефон у него отключен.

Свидетель П* суду показал, что года полтора назад он работал в такси, приехал на заказ на ул. П*, дом * или *, * подъезд, к нему подбежал парень, похожий на потерпевшего, попросил отвезти его в с. Л*. По дороге он сказал, что нужно сначала заехать на ул. О*, **, при этом о чем-то возбужденно разговаривал по телефону. Там его ждали две женщины не славянской внешности, они все о чем-то возбужденно поговорили, после чего он парня и одну из этих женщин отвез в с. Л*. По дороге и парень и женщина говорили о каком-то беспределе со стороны правоохранительных органов.

Свидетель А* суду показал, что в марте 2010 года, дату не помнит, в ночное время обратились потерпевшие А* и С*. Сначала обратился А*, пояснил, что его забрали около здания УВД, одели мешок на голову, избили, что с ним еще был его брат, которого тоже избили, написал заявление, он его опросил. Также он опрашивал потерпевшего С*, который написал заявление о привлечении к уголовной ответственности дяди и тех лиц, которые его якобы избили. Он пояснил, что его неизвестные лица забрали от здания УВД, надели мешок на голову, увезли в г. У*, избили, потом привезли назад. А* пояснил, что дядя нанял сотрудников милиции, требовали какие-то деньги. Возможно, он направлял их на освидетельствование. У С* была повязка на голове, других телесных повреждений он не заметил, у одного на лице, возможно и были красные пятна, но он не уверен в этом.

Свидетель С11* суду показала, что в ее обязанности входит прием, регистрация и отправка документов, т.е. делопроизводство. Документы поступают через приемную УВД, бывает, что их приносит руководитель уже с резолюцией, после чего данный документ передается исполнителю. 06.03.2010 года заявление С* ей принес начальник Центра противодействия экстремизму М*, она его зарегистрировала и отдала исполнителю, которым был Хотенов. Самого заявителя она не видела, ни конверта, ни сопроводительного письма к данному заявлению приложено не было.

Свидетель З* суду показал, что в марте 2010 года он исполнял обязанности дежурного и заместителя начальника по тылу подразделения ОРЧ УВД Ульяновской области, расположенного в здании ЦПЭ в г. Ульяновске. Гражданские лица в здание проходят беспрепятственно, если идут вместе с сотрудником. Также имеется журнал регистрации входящих, в который записываются гражданские лица, если они обращаются к дежурному с заявлением или спрашивают к кому им обратиться. Возможно, он дежурил 06.03.2010 года. Отсутствие записей в журнале входящих может означать, что гражданские лица входили с сотрудниками или знали куда и к кому идти, в таких случаях они гражданских лиц не записывают и о цели визита не спрашивают. Возможно, что в его отсутствие на дежурстве оставался кто-то из помощников дежурного. Никаких черновых списков гражданских лиц, проходивших в здание 06.03.2010 года, помощник дежурного ему не передавал, иначе он внес бы данные в журнал

Свидетель Г* дал показания, аналогичные показаниям свидетеля З*, дополнил, что помощники дежурного в журнал ничего не записывают, записывают фамилии проходящих в здание на черновике, а потом дежурный уже переносит информацию в журнал. 06.03.2010 года он дежурил вместе с З*. В ходе следствия его спрашивали про конкретных лиц, проходили ли они в здание ЦПЭ 06.03.2010 года, он не помнит этого. То есть он не может сказать проходили они или нет, но к нему они точно не обращались. Как раз в тот день был единичный случай, когда черновик с записями фамилий проходивших в здание был утерян.

Свидетель А6* суду показал, что судя по журналу оказания медицинской помощи амбулаторным больным 12.03.2010 года в 4.45 часов в травмпункт обращался А* с жалобами на головные боли, на головокружение, на боли в поясничной области слева. Был установлен симптом Постернацкого, т.е. болезненность при пальпации. На основании жалоб был выставлен диагноз: ушиб мягких тканей головы, ушиб почки слева под вопросом. А* пояснил, что был избит известными. В 5.00 часов обратился С*, который тоже, с его слов, был избит известными. Он жаловался на головные боли, головокружение, боли в поясничной области справа. При пальпации была установлена болезненность в правой поясничной области – симптом Постернацкого справа. Ему был выставлен диагноз: ушиб мягких тканей головы, ушиб почки справа под вопросом.

Свидетель М1* суду показала, что 12.03.2010 года в Н* больницу по направлению фельдшера с. Лебяжье обратился С*. Врача не было, поэтому она записала в карточку его жалобы, симптомы и написала направление на рентген. Позже уже он приходил к хирургу Б*, который и назначал ему лечение. При осмотре он жаловался на боли в области грудины, головную боль, слабость, подташнивание. В области грудины имелись покраснения, при пальпации ощущалась болезненность. Сам он был сильно взволнован. Он был с мамой, они говорили, что его украли, что они обращались в милицию, что его сильно били по голове и телу. Она поняла, что они не доверяют милиции.

Свидетель Д* суду показала, что примерно в начале 2010 года ее вызывали для оказания медицинской помощи в дом С**. Жалобы были на боль в пояснице, по настоянию родственников она сделала обезболивающий укол, померила давление, выписала направление в Н* больницу к хирургу.

Свидетель Б* суду показал, что в ходе его допроса на предварительном следствии ему представлялась медицинская карта, вкладыш в амбулаторную карту и рентгеновский снимок грудной клетки С*. При просмотре рентгеновского снимка у него возникло подозрение на повреждение ребер, но он не был уверен, нужна была консультация рентгенолога. Судя по записям в медицинской карте, сделанным медсестрой, ему был поставлен диагноз: закрытая черепно-мозговая травма, легкое сотрясение головного мозга.

Из копии вкладыша в амбулаторную карту следует, что потерпевший А* 12.03.2010 года обращался в ФГУЗ МСЧ № 172 ФМБА России Больница № 2 к травматологу, был поставлен диагноз «ушиб мягких тканей головы» и «ушиб почки слева» под вопросом, рекомендована консультация хирурга (том 1 л.д. 131).

Из копии вкладыша в амбулаторную карту следует, что потерпевший С* 12.03.2010 года обращался в ФГУЗ МСЧ № 172 ФМБА России Больница № 2 к травматологу, был поставлен диагноз «ушиб мягких тканей головы» и «ушиб почки справа» под вопросом, рекомендована консультация хирурга (том 1 л.д. 162).

Из протокола осмотра предметов следует, что была просмотрена видеозапись с сотового телефона, принадлежащего А*, который пояснил, что данная видеозапись осуществлена камерой наблюдения магазина «К*», на ней записана автомашина, на которой его подвозили к указанному магазину. Из видеозаписи следует, что в 23:02:43 часов во двор подъезжает и разворачивается автомобиль ВАЗ 2110 серебристого цвета (том 2 л.д. 8).

Из протокола выемки следует, что у свидетеля М* был изъят материал проверки по обращению С 1* о противоправных действиях А*, А1*, А 2*., С*. (том 3 л.д. 62-63).

Из справки индивидуального предпринимателя П* следует, что 11.03.2010 года около 22.00 часов на автомобилях марки «КАЛИНА» работал в числе других водитель такси «Надежда» П*(том 3 л.д. 240).

Из протокола выемки следует, что у свидетеля А** были изъяты наручники (том 3 л.д. 256-258).

Из протокола осмотра предметов следует, что были осмотрены наручники, изъятые у свидетеля А** (том 4 л.д. 15-16).

Из протокола предъявления лица для опознания следует, что свидетель С10* опознала свидетеля П*, как человека, находящегося за рулем автомобиля такси, на котором ее сын С* приехал за ней к родственникам после его похищения (том 4 л.д. 111-113).

Из протокола предъявления лица для опознания следует, что потерпевший С* опознал свидетеля П*, как таксиста, подвозившего 11.03.2010 года его после того, как его высадили напротив автовокзала после похищения (том 4 л.д. 114-116).

Из заключения медико-криминалистической экспертизы следует, что возможность образования ссадин, установленных у А* 12.03.2010 года на лучезапястных суставах, от действия наручников, подобных представленным на экспертизу, не исключается по групповым признакам (том 4 л.д. 204-205, 206).

Из выписки из приказа № 591 л/с от 11.12.2008 года следует, что Хотенов М.В. назначен на должность оперуполномоченного отделения по противодействию экстремизму в молодежной среде, экстремистским организациям и объединениям центра по противодействию экстремизма УВД по Ульяновской области с 09.12.2008 года, лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, назначено на должность старшего оперуполномоченного группы по противодействию национальному и религиозному экстремизму центра по противодействию экстремизму УВД по Ульяновской области с 09.12.2008 года, (том 5 л.д. 191-192).

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы следует, что у А* при судебно-медицинском освидетельствовании 12.03.2010 года обнаружены повреждения:

- три полосовидные поперечные ссадины в области лучевой поверхности (со стороны большого пальца) левого лучезапястного сустава;

- ссадина овальной формы на передне-наружной поверхности (со стороны мизинца) правого лучезапястного сустава.

Исходя из морфологической характеристики ссадин, комиссия считает, что эти повреждения могли быть причинены незадолго (часы-первые сутки) до освидетельствования. Учитывая данные представленных материалов дела, комиссия не исключает возможности причинения ссадин 11.03.2010 года.

Ссадины образовались от касательно-скользящего воздействия тупого твердого предмета, который мог иметь достаточно ограниченную травмирующую поверхность.

Областями воздействия травмирующего предмета явились области лучезапястных суставов.

Ссадины в области лучезапястных суставов (слева – три, справа – одна) расстройства здоровья не влекут и расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека.

Комиссия считает, что диагноз «ушиб», выставленный А* согласно вкладыша в амбулаторную карту № 1244 от 12.03.2010 года, в данном случае является понятием клиническим, вероятно, выставлен врачом на основании жалоб на болевые ощущения в какой-либо области или части тела.

Боль – понятие субъективное, по имеющимся медицинским документам достоверно определить причину боли и, соответственно, дать ей судебно-медицинскую оценку, не представляется возможным.

В связи с этим, комиссия считает, что выставленный клинический диагноз: ушиб мягких тканей головы, ушиб почки слева, ушиб поясничной области какими-либо объективными судебно-медицинскими данными не подтвержден и судебно-медицинской экспертной оценке не подлежит.

Сопоставляя показания А* в протоколе допроса от 15.04.2010 года, из протокола проверки показаний на месте с его участием от 16.04.2010 года, из протокола дополнительного допроса от 26.04.2010 года, от 12.05.2010 года с объективными судебно-медицинскими данными, комиссия считает, что имевшиеся у него ссадины в области лучезапястных суставов могли образоваться от воздействия наручников, одетых на область лучезапястных суставов.

Комиссия считает необходимым отметить, что следствием травмирующего воздействия, сила которого превышает прочность ткани, является нарушение анатомической структуры ткани или органа, которое проявляется формированием наружных и (или) внутренних механических повреждений. В случае, если сила воздействия недостаточна, формирования повреждений не происходит.

В связи с тем, что при судебно-медицинской экспертизе, кроме ссадин на руках какие-либо и (или) внутренние механические повреждения не обнаружены, подтвердить или опровергнуть факты воздействий руками, ногами по различным частям тела потерпевшего А*, т.е. при указанных им обстоятельствах, не представляется возможным.

В представленных материалах дела отсутствуют сведения о причинении повреждений А* бытовыми предметами (пластиковый ремешок часов, ручка барсетки, мочалка, металлические браслеты ит.д.).

В связи с этим ответить на вопрос: «Могли ли телесные повреждения у А* … быть получены бытовыми предметами с ограниченной контактирующими поверхностями (пластиковый ремешок часов, ручка барсетки, мочалка, металлические браслеты ит.д.)?» не представляется возможным.

Ответить на вопрос: «Могли ли телесные повреждения у А*… быть получены до указанных событий или после них?» не представляется возможным, так как не указан конкретный временной интервал.

Согласно копии вкладыша в амбулаторную карту № 1244 на имя А* от 12.03.2010 года, каких-либо повреждений в области лучезапястных суставов у потерпевшего не отмечено. При судебно-медицинском освидетельствовании 12.03.2010 года у него обнаружены ссадины в области лучезапястных суставов.

Учитывая давность образования повреждений (часы – первые сутки до судебно-медицинского освидетельствования), комиссия не исключает возможность образования повреждений у А* в период времени с момента «ухода» из травматологического пункта до судебно-медицинского освидетельствования.

Однако, сведений причинения повреждений в данный период времени в представленных материалах дела не имеется.

Согласно представленным медицинским документам, при судебно-медицинском освидетельствовании каких-либо объективных признаков травматического воздействия (повреждений) у потерпевшего на туловище, голове, лице, нижних конечностях не имеется. Были выявлены лишь ссадины в области лучезапястных суставов.

Для формирования повреждений сила травмирующего воздействия должна превышать физиологический порог прочности тканей. В случае, если сила воздействия недостаточна, формирование повреждений не происходит.

Учитывая вышеизложенное, подтвердить или опровергнуть факт травматических воздействий на туловище, голову, лицо, нижние конечности потерпевшего не представляется возможным. Однако, если данные травмирующие воздействия имели место, то сила этих воздействий должна быть недостаточной для образования повреждений на теле потерпевшего (том 7 л.д. 17- 23).

Из заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы следует, что у С* при его обращении 12.03.2010 года в травматологический пункт ФГУЗ МСЧ № 172 ФМБА России выставлен диагноз: ушиб мягких тканей головы, ушиб почки? ушиб поясничной области, на амбулаторном приеме, согласно медицинской карты амбулаторного больного № 9579 на имя С* выставлен диагноз: сотрясение головного мозга? ушиб грудины; на повторном амбулаторном приеме 19.03.2010 года выставлен диагноз: сотрясение головного мозга легкой степени.

Комиссия считает, что диагноз «ушиб» в данном случае является понятием клиническим, вероятно, выставлен врачом на основании жалоб на болевые ощущения в какой-либо области или части тела.

Боль – понятие субъективное, по имеющимся медицинским документам достоверно определить причину боли и, соответственно, дать ей судебно-медицинскую оценку, не представляется возможным.

В связи с этим, комиссия считает, что выставленный клинический диагноз: ушиб мягких тканей головы, ушиб почки слева, ушиб поясничной области какими-либо объективными судебно-медицинскими данными не подтвержден и судебно-медицинской экспертной оценке не подлежит.

Учитывая, что в представленных медицинских документах отсутствует описание достаточного количества объективных клинических проявлений травмы головного мозга, комиссия считает, что выставленный диагноз «сотрясение головного мозга» какими-либо объективными клиническими признаками не подтвержден и судебно-медицинской экспертной оценке не подлежит.

Комиссия считает необходимым отметить, что следствием травмирующего воздействия, сила которого превышает прочность ткани, является нарушение анатомической структуры ткани или органа, которое проявляется формированием наружных и (или) внутренних механических повреждений. В случае, если сила воздействия недостаточна, формирования повреждений не происходит.

В связи с тем, что при судебно-медицинской экспертизе какие-либо и (или) внутренние механические повреждения не обнаружены, подтвердить или опровергнуть факты воздействий руками, ногами, головой по различным частям тела потерпевшего С*, т.е. при указанных им в протоколе допроса от 15.04.2010 года, протоколе следственного эксперимента от 17.04.2010 года обстоятельствах, не представляется возможным.

При судебно-медицинской экспертизе какие-либо наружные и (или) внутренние механические повреждения у С* не обнаружены. В связи с этим комиссия считает, что отвечать на вопросы: «Могли ли телесные повреждения у … С* быть получены бытовыми предметами с ограниченными контактирующими поверхностями (пластиковый ремешок часов, ручка барсетки, мочалка, металлические браслеты и т.д.). Могли ли телесные повреждения у … С* быть получены до указанных событий или после них?» нецелесообразно.

Согласно представленным медицинским документам, каких-либо объективных признаков травматического воздействия (повреждений) у потерпевшего не имеется.

Для формирования повреждений сила травмирующего воздействия должна превышать физиологический порог прочности тканей. В случае, если сила воздействия недостаточна, формирование повреждений не происходит.

Учитывая вышеизложенное, подтвердить или опровергнуть факт травматических воздействий на тело потерпевшего не представляется возможным. Однако, если данные травмирующие воздействия имели место, то сила этих воздействий должна быть недостаточной для образования повреждений на теле пострадавшего (том 7 л.д. 24-29).

Из протокола осмотра предметов (документов) следует, что был осмотрен компакт-диск. При этом, согласно протоколу, из просмотра видеозаписи данного диска следует, что на диск зафиксировано, как А* произносит речь о том, что проведения очных ставок со свидетелями защиты он не желает, поскольку опасается возвращаться в Россию, на него может быть оказано давление, он опасается за свою жизнь, не желает знакомиться с постановлениями о назначении экспертиз и с заключениями эксперта. В своих объяснениях он действительно говорил, что задержавшие его сотрудники милиции пытались подбросить ему в карман полимерный пакет с порошком белого цвета, это действительно так было. Он не может утверждать, что было в том пакете, поэтому при допросе его в качестве потерпевшего не стал об этом говорить (том 7 л.д. 92-93).

Из протокола осмотров предметов (документов) следует, что были осмотрены файлы на компакт-дисках с данными номеров сотовых телефонов, которыми пользуются С2*, С*, С1*, Хотенов М.В., А*, лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, С11*., из распечатки которых следует, что свидетели защиты М* и С2*. 06.03.2010 года неоднократно созванивались между собой, 11.03.2010 года Хотенов и С2* неоднократно созванивались между собой, свидетели защиты Б* и М* неоднократно созванивались между собой, Хотенов и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, созванивались со свидетелем обвинения С3*, потерпевший А* созванивался со свидетелем обвинения С3*, потерпевший С*, находясь в пределах действия базовой станции, расположенной в г. Д* по ул. Х*,** 11.03.2010 года в 15:15:29 созванивался со свидетелем обвинения Г *, после которого вплоть до 21:46:00 соединений с его телефоном не было, потерпевший А*, находясь в пределах действия базовой станции, расположенной в г. Д* по ул. Х*, ** 11.03.2010 года в 12:07:29 созванивался со свидетелем обвинения С3*, после чего вплоть до 22:47:34 соединений с его телефоном не было, а также постановлением о признании и приобщении данных компакт дисков и бумажных носителей к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств (том 7 л.д. 95-97, 98-114, том 5 л.д. 177).

Из протокола осмотра документов следует, что были осмотрены журнал учета входящих несекретных документов, журнал учета письменных обращений граждан, журнал регистрации прибывших к сотрудникам ОРЧ КМ УР (БОП), материал проверки по обращению С1* о противоправных действиях А*, А2*, А1*, С*, с которых сняты ксерокопии, из которых следует, что в журнале учета входящих документов под № 137 зарегистрировано поручение по уголовному делу № 90101895, исполнитель – Хотенов М.В., дата передачи для исполнения – 10.03.2010 года; в журнале учета письменных обращений граждан зарегистрировано обращение С1* от 06.03.2010 года; в журнале регистрации прибывших к сотрудникам ОРЧ КМ УР (БОП) регистрация граждан за 06.03.2010 года отсутствует, из материала проверки следует, что обращение С1*. датировано 06.03.2010 года, проведение проверки поручено Хотенову М.В. и лицу, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, которыми были запланированы оперативно-розыскные мероприятия в отношении А*., А2*, А1*, С*, после чего А* и С* были доставлены в ЦПЭ (том 7 л.д. 157-158, 159-161, 162-163, 164-165, 166-182).

Анализируя исследованные в судебном заседании доказательства, суд приходит к выводу, что вина Хотенова М.В. в совершении преступления нашла свое подтверждение.

Вина Хотенова М.В. подтверждается показаниями потерпевших А*. и С*, свидетелей С3*, Ш*, А3*, С11*, А6*, М*, Д*, Б*, С10*, С8*, К*, К2*, З*, С 12*, Г*, Р*, А4*, А 8*, С9*, С 6*, А5*, П*, К*, А2*, А1*, Г* и исследованными в судебном заседании материалами дела.

Доводы подсудимого и защиты о том, что потерпевшие А* и С* добровольно согласились на сотрудничество с Хотеновым и лицом, в отношении которого производство по уголовному делу приостановлено, и добровольно поехали с ними в ЦПЭ, что к потерпевшим никакого насилия и спецсредств не применялось, что в судебном заседании подтвердили свидетели защиты, а следовательно, показаниям потерпевших доверять нельзя, поскольку они оговаривают Хотенова с целью избежать ответственности за хищение денежных средств и участие в экстремисткой деятельности, показания потерпевших написаны следователями, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку опровергаются вышеприведенными показаниями самих потерпевших, а также показаниями свидетелей обвинения и исследованными в судебном заседании материалами уголовного дела.

Действительно, в качестве свидетелей защиты в судебном заседании были допрошены М*, Г*, С1*, С2*, Л*, М1*, Б*, С4*, К*, А *., Ч*, оглашены показания свидетелей защиты В*, И*, каждый из которых подтвердил доводы подсудимого Хотенова и защиты, что насилия и спецсредств к потерпевшим не применялось.

Так, допрошенный в качестве свидетеля защиты Г* показал, что дату он не помнит, по просьбе начальника ЦПЭ он оказывал помощь подсудимым, а именно показал им интересующие их места в г. Д*, после чего они подъехали к зданию УВД, где увидели парня кавказкой национальности, при этом в здание УВД никто из них не заходил. Х* и Хотенов подошли к данному парню, представились, показали удостоверения, на что парень отреагировал неадекватно, стал кричать, что ему подбрасывают наркотики, сел на асфальт, но затем успокоился. Х* и Хотенов предложили этому парню проехать с ними, чтобы посмотреть какую-то видеотеку, опознать кого-то. Парень согласился, спокойно прошел в машину. Наручников он ни у кого не видел, а у него их не было. Никаких спецсредств к этому парню не применялось, на голову ему ничего не одевали, насилия к нему никакого не применяли, спокойно беседовали с ним. Когда приехали на ул. П*, то Хотенов и Х* беседовали с этим парнем в отдельном кабинете, о чем беседовали он не знает, все было тихо. Он не помнит, чтобы парню предлагали проехать в г. У*.

Свидетель А***. показал, что дату не помнит, примерно полтора года назад, когда он и К* выходили со двора УВД, услышали крик какого-то гражданина о том, что ему подбрасывают наркотики. Этот гражданин находился левее от входа в магазин «П*», при этом гражданин этот не садился и не ложился на землю, стоял. Около него стояли двое, а третий, как он узнал, сотрудник из 6-го отдела в г. Д*, стоял чуть в стороне от них. Сам он наблюдал метров с десяти от них. Один из стоящих рядом с гражданином говорил, что он сотрудник милиции. Он не видел, чтобы к данному гражданину применялось какое-либо насилие. Гражданин махал руками, он не видел, чтобы на него одевали наручники или что-либо на голову. Затем они все пошли в сторону ул. К*, при этом гражданина не тащили, он не видел, чтобы гражданина брали за одежду, за руки, поскольку этого не видно было из-за машин, гражданин шел сам. Все происходило минуты 1,5. Когда они пошли к машине, он перестал за ними наблюдать.

Свидетель К* в судебном заседании и свидетель И*, чьи показания были оглашены (том 4 л.д. 29), в ходе предварительного расследования, дали показания, аналогичные показаниям свидетеля А***. При этом свидетель К* дополнил, что все происходило у парковочного кармана у магазина «П*» около одной из автомашин ВАЗ-2110 светлого цвета, одна из дверей которой была открыта, он не может сказать, применялись ли к данному гражданину кавказской национальности наручники, поскольку его рук не видел, видел всех по пояс, не может сказать размахивал ли гражданин руками, не может сказать какое положение рук у него и у остальных было, но кто-то из сотрудников придерживал гражданина под руку. Потом они все вместе прошли к магазину «А*», где гражданин сел на заднее сиденье машины, а подсудимые по бокам от него. Недели через две он видел как проводился с этим гражданином следственный эксперимент, на котором гражданин показывал то, чего не было в действительности, а именно, что ему нанесли удар по лицу, уронили на землю, пинали, загнули руку за спину и повели в согнутом положении. С того момента, как он стал наблюдать за происходящим и пока он наблюдал, никакого насилия к данному гражданину не применялось.

Свидетель Ч* дал показания, аналогичные показаниям свидетелей А***, К*, И* дополнив, что Хотенов и Х* разговаривали с парнем кавказской национальности поблизости от того места, где стояла машина последнего. Парень кавказской национальности после разговора с Х* и Хотеновым шел между ними. В тот же день к нему обратилась мать этого парня, он сказал ей, чтобы она искала сына в наркоконтроле или на ул. П* в 6-ом отделе. Она говорила, что машина сына, черная иномарка, стоит около УВД, он видел машину, она находилась на стоянке возле магазина «П*», недалеко от того места, где сотрудники с ним разговаривали. Он не говорил матери парня, что его увели в наручниках. В ходе следствия между ним и матерью парня проводилась очная ставка, где она говорила, что он, якобы, ей сказал, что ее сына увели в наручниках, он не помнит, чтобы он такое ей говорил, вряд ли говорил такое.

Свидетель С11* показал, что в прошлом году весной 11 числа, месяц не помнит, он с Б* в середине дня, в светлое время суток, у магазина в г. У* встретили Хотенова и Х*, которые были с двумя лицами кавказской национальности, поговорили немного и разошлись. Лица кавказской национальности стояли за машиной ВАЗ-2110, к которой пошли Хотенов и Х*, спокойно разговаривали между собой, на головах у них ничего не было, наручников у них на руках он не видел, не заметил, чтобы они нервничали. Он затрудняется ответить, почему он сделал вывод, что лица кавказской национальности были именно с Хотеновым и Х*, понял это по расположению машины. То, что это было 11 числа он запомнил, так как отождествляет 11 число с 11 сентября, когда был совершен теракт в А*, а с Хотеновым и Х* долгое время не виделся.

Свидетель Б* дал показания, аналогичные показаниям свидетеля С11**, дополнив, что он понял, что лица кавказской национальности вместе с Хотеновым и Х*, так как те стояли около автомашины, к которой подошли Хотенов и Х*. Лица кавказской национальности разговаривали между собой, жестикулировали. Описать их он не может. Затем данный свидетель дополнил, что он не связывал этих лиц с Хотеновым и Х*, просто обратил внимания, что они стоят рядом с машиной. Дату он запомнил, так как редко виделся с Хотеновым и Х*.

Свидетели С11**и Б* пояснили, что не могут вспомнить, когда до 11.03.2010 года и после 11.03.2010 года еще встречались с Хотеновым и лицом, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, или с одним из них, кого встречали и чем занимались в другие дни.

Свидетель М*8 показал, что в марте 2010 года он вместе с В* находился во дворе дома № * по пер. П* г. Ульяновска, видел Хотенова и Х* и двух лиц кавказской национальности, одним из которых был потерпевший С*, выходящих из здания. Потерпевшие шли впереди, Хотенов и Х* шли за ними. Они все вместе прошли мимо него метрах 5-ти, сели в машину, кто куда сел он не помнит, и уехали. Ни наручников, ни мешков на головах у потерпевших не было, разговаривали между собой, состояние их было нормальное. Это было вечернее время около 19 часов, было темно. Хотя то место, где он стоял не освещалось, не помнит, шли лица кавказской национальности по освещенной местности или нет, но машина, в которую они сели, находилась на неосвещенном участке местности, наблюдал их в течении 1,5 минут, но он запомнил их лица.

Свидетель В*, чьи показания были оглашены (том 2 л.д. 210-212), в ходе предварительного расследования дал показания, аналогичные показаниям свидетеля М**.

Свидетель С 2* показал, что дату не помнит, его сын С1* обратился в ЦПЭ с заявлением, так как семья А** хотела похитить его жену. Конфликт произошел из-за того, что семья А** украла у них деньги, о чем они и написали заявление в милицию. Приезжали родственники А**, двое из г. Я* и двое из Республики А**, требовали, чтобы они забрали свое заявление о хищении денег, угрожали. Он никого в ЦПЭ не просил действовать незаконными методами, не видел в здании ЦПЭ С* м С*. Хотенов и Х* его опрашивали, М* он не знает, с ним не встречался, созванивался с Хотеновым, не может сказать, созванивался ли с М*, возможно, что созванивался. Он слышал, что А* и С* исчезли, что их избили. На следующий день поехал к С* домой, чтобы посмотреть, но ему его не показали, спрятали.

Свидетель С1* дал показания, аналогичные показаниям свидетеля С2*, дополнив, что приезжали родственники семьи А** из А* и г. Я* 5-6 человек. Он обратился в ЦПЭ, так как УВД не предпринимает достаточно эффективных мер к розыску похищенных у них денег, подумал, что в ЦПЭ будет лучше. Его опрашивал Х*, он написал заявление. Сначала он общался с начальником ЦПЭ, а затем уже с Х*. С ними он обменялся номерами телефонов, чтобы быть в курсе их работы по его заявлению. О похищении А* и С* ему ничего не известно, ему это не интересно.

Свидетель Л* суду показал, что в тот день он находился на посту ГАИ в с. О*. Во второй половине дня напротив поста ГАИ остановилась машина ВАЗ 2110 серебристого цвета, из-за руля вышел Х*, подошел к нему и попросил о помощи, так как в машине что-то сломалось. С переднего сиденья данной автомашины вышел мужчина кавказской национальности плотного телосложения, подошел к ним, спросил, где туалет. Затем с заднего сиденья вышли Хотенов и потерпевший С*. Потерпевший С* еще курил. Через некоторое время они уехали, ничего подозрительного он не заметил. Ему показалось, что все друг с другом знакомы, ни наручников, ничего, закрывающего видимость, на потерпевших не было.

Свидетель М* суду показал, что в ЦПЭ 06.03.2010 года обратился С1* с обращением о том, что у него была совершена кража денежных средств, в которой он подозревает знакомых, в результате чего назревал межэтнический конфликт, хотели похитить его жену. На основании этого и было поручено Хотенову и Х* оперативное сопровождение по уголовному делу о краже денежных средств. Любой посетитель, обратившийся с обращением, сначала беседует с ним, а затем он направляет его к сотруднику. С1* сначала тоже побеседовал с ним, а затем он направил его к Хотенову. Его обращение было зарегистрировано только в ЦПЭ. Данное обращение он отписал Х* и Хотенову, дал им поручение связаться со следователем по уголовному делу о хищении денег, а также с теми людьми, которых подозревает С1*. Этих людей привозили в ЦПЭ, чтобы они посмотрели журналы с фотографиями привлеченных или привлекаемых иностранных граждан и опроса, они приехали вместе с Х* и Хотеновым, он видел это, было светло. Хотенов и Х* шли впереди, показывая дорогу, а они шли за ними. У всех был опрятный вид, ни наручников, ни мешков на головах у потерпевших не было. Сначала они все вместе прошли в один кабинет, затем через некоторое время кто-то из сотрудников с одним из потерпевших прошли в другой кабинет. Их разделили для того, чтобы при просмотре журналов они руководствовались только своим мнением. Он заходил в те кабинеты, где с ними беседовали, они сидели, рассматривали журналы. По его указанию их и увезли обратно. Он как руководитель ЦПЭ присутствовал при выемке материала по факту обращения С1*, а также при проверке показаний на месте с одним из потерпевших, не С*, где всем руководил следователь Р*, сам все показывал и подсказывал при этом потерпевшему. К* фотографировал. При выемке ему вручили два разных постановления о выемке, понятым права не разъяснили, он понял, что понятые знакомые Р*. Он не может сказать, созванивался ли он с С2*, так как не придавал этому значения. Хотенов и Х* не провели никакой проверки по обращению С1*, так как в отношении них было написано заявление, он их отстранил от проведения этой проверки. Считает, что Хотенова и Х* оговорили, чтобы дело о хищении денежных средств не было раскрыто, а кто-то проявил заинтересованность в расследовании уголовного дела против Хотенова и Х* в связи с материальной заинтересованностью. Он подписывал протокол выемки несмотря на допущенные следователем нарушения закона, так как думал, что следователь разберется, поймет, что сотрудников оклеветали, а когда понял, что это не так, стал обращать внимание на все нарушения закона, допускаемые следователем. Он не договаривался с УВД о передаче оперативного сопровождения по уголовному делу о хищении денежных средств в ЦПЭ. Как Хотенов и Х* нашли потерпевших, о чем с ними беседовали в г. Димитровграде, ему неизвестно. Журналы с фотографиями не привезли с собой в г. Димитровград и не опросили их на месте в оперативных целях, решили делать все быстро, пока они согласились сотрудничать. Он считает, что обращение С1* свидетельствует о наличии не внутрисемейного, а внутринационального конфликта, для погашения которого они и хотели установить лиц, виновных в хищении денег. С2* и С1* не хотели ничего говорить о тех лицах, кто им угрожал, против родственников, говорили, чтобы сотрудники сами устанавливали этих лиц, поэтому потерпевшим и показывали фотографии в журналах, чтобы узнать, нет ли среди них фотографий тех лиц, которые угрожали С2* и С1*ак подсудимые нашли потерпевших, о чем с ними беседовали в г. по уголовному делу о хищении денежных средств в ЦПЭ. ускаемые сл

Свидетель И* показал, что в марте 2010 года за несколько дней до выборов, точнее до 12.03.2010 года, Хотенов и Х* привели в кабинет Х* двух лиц кавказской национальности, это было после обеда, уже темно было, никаких мешков на головах, наручников на руках у них не было. Он наблюдал их в течение нескольких секунд, одним из этих лиц был потерпевший С*, второго он не сможет опознать со 100%-ной уверенностью. Почему он запомнил, что одним из этих лиц был потерпевший С*, пояснить не может, предполагает, что тот вошел в кабинет первым, поэтому он его и запомнил. Между кабинетом, в котором он находился, и кабинетом, в котором находились Хотенов и Х* с лицами кавказской национальности, дверь была открыта. Все было тихо и спокойно. Он не видел, чтобы кто-то из сотрудников с кем-то из этих лиц выходили из кабинета. Он не видел, как уходили Хотенов и Х* с лицами кавказской национальности из кабинета.

Свидетель К* дал показания, аналогичные показаниям свидетеля И*, дополнил, что двух лиц кавказской национальности Хотенов и Х* приводили 11.03.2010 года около 17.00 часов. Хотенов брал папку с фотографиями. Он слышал разговор, смех лиц кавказской национальности. В кабинете он находился 40-50 минут. Пока он находился в кабинете, никто в кабинет, где находились Хотенов и Х* с двумя лицами кавказской национальности, не заходил, никто из них из кабинета не выходил. В районе 18.00 часов он вышел на улицу, где простоял в месте, отведенном для курения с М** и В* 1-1,5 часа, после чего из здания ЦПЭ вышли Хотенов и Х* с этими лицами кавказской национальности, сказали, что уезжают, сели в машину, находившуюся от входа в здание в ЦПЭ на расстоянии 15-20 метров. Мимо них они не проходили, так как место для курения находилось слева от выхода из здания ЦПЭ, а машина находилась на стоянке справа от выхода. Сам он находился на расстоянии метров 5-6 от входа в здание. На крыльце свет горел, но он не помнил, горел ли свет по углам здания.

Свидетель Р** дал показания, аналогичные показаниям свидетелей И* и К*, дополнил, что он заходил в кабинет, где находились Хотенов и Х* с лицами кавказской национальности, они сидели за столом, смотрели журналы.

Данные показания свидетелей защиты являются противоречивыми в части места встречи Хотенова и лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, с потерпевшим А*, его поведения при встрече, местонахождения и поведения потерпевших в ЦПЭ.

Кроме того, свидетель М* является начальником ЦПЭ, являлся непосредственным руководителем Хотенова и лица, в отношении которого уголовное дело судом приостановлено, лично передал им обращение С1* и осуществлял контроль за работой по данному обращению, при этом непосредственно связывался с С2*, о чем свидетельствует распечатка телефонных переговоров, свидетели Г*, А***, К*, И*, Л*, И*, К* являются действующими, а Ч*, Р*, С11*, Б* бывшими сотрудниками правоохранительных органов, одни из которых длительное время работали совместно с Хотеновым или лицом, в отношении которого уголовное дело судом приостановлено, другие – длительное время знакомы с ними, что свидетельствует о том, что вышеприведенные показания были даны ими из чувства ложного товарищества.

Все вышеизложенное свидетельствует о том, что показания данных свидетелей не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Вышеприведенные доводы подсудимого Хотенова и показания свидетелей защиты в судебном заседании опровергнуты показаниями потерпевших А*., С*, свидетелей С3*., Ш*, А3*, С11*, А**, М*, Д*, Б*, С10*, С8*, К*, К**, З*, С12*, Г*, Р*, А14*, А***, С9*, С13*., А5*, П*, К*, А2*, А1*, Г*.

Показания потерпевших и вышеуказанных свидетелей обвинения являются последовательными, согласуются между собой и с другими материалами уголовного дела и не доверять им у суда оснований не имеется.

Доводы подсудимого и защиты о том, что в судебном заседании потерпевший С* дал показания, которые противоречат его же показаниям в ходе предварительного расследования, не смог назвать точное количество ударов, нанесенных ему, что свидетельствует о том, что показания потерпевших были выдуманы и написаны следователями, опровергаются так же показаниями свидетеля А**, согласно которым в марте 2010 года в ночное время в УВД г. Димитровграда обратился сначала потерпевший А*, который пояснил, что его забрали у здания УВД, одели мешок на голову, избили, о чем он написал заявление, также сообщил, что с ним еще был его брат С*, что его дядя нанял сотрудников милиции, которые требовали какие-то деньги. С* также пояснил, что неизвестные лица забрали его у здания УВД, надели мешок на голову, увези в г. У*, избили, написал заявление о привлечении к уголовной ответственности своего дяди и избивших его лиц. Потерпевшие были им опрошены.

Незначительные противоречия в показаниях потерпевшего С* объясняются длительностью прошедшего времени, не влияют на существо дела и не дают оснований сомневаться в достоверности его показаний, кроме того, после оглашения показаний потерпевшего С*, данных им в ходе предварительного расследования, потерпевший С* их подтвердил в полном объеме, а в судебном заседании пояснил, что не может опознать лиц, которые его похитили у здания УВД, применили к нему спецсредства и насилие. В ходе предварительного расследования при опознании подсудимого Хотенова потерпевший С* также не мог с уверенностью его опознать.

Несмотря на то, что потерпевшие в ходе предварительного расследования, а потерпевший С* и в судебном заседании, не смогли опознать с уверенностью Хотенова и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу приостановлено, как лиц, их похитивших, против их воли переместивших в здание ЦПЭ в г. Ульяновск, где удерживали их против воли, применивших к ним насилие, а лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, и спецсредства, суд считает установленным, с учетом описания внешних признаков подсудимого Хотенова и лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, их телосложения, что 11.03.2010 года именно Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, задержали потерпевших А* и С*, применили к ним насилие, а лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, выйдя за пределы ранее достигнутой договоренности, и спецсредства, против их воли переместили потерпевших в здание ЦПЭ, находящегося в г. Ульяновске, где против воли удерживали, поскольку это подтверждается вышеприведенными показаниями потерпевших, свидетеля Саранской, согласно которым Хотенов и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, созванивались с ней, она сообщила Хотенову когда и на какое время вызваны к ней на допрос потерпевшие; показаниями свидетелей защиты М*, что именно Хотенов и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, привозили в ЦПЭ потерпевших и работали с ними; свидетеля Г*, что Хотенов и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, работали с потерпевшим А*. Кроме того, сам подсудимый не отрицает, что он и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, работали с потерпевшими 11.03.2010 года.

Доводы подсудимого Хотенова и защиты, что при проведении проверки показаний на месте вместо потерпевшего А* показывал и фактически рассказывал следователь Р*, что подтверждается показаниями свидетеля защиты М*, который присутствовал при данном следственном действии, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку из фототаблицы, приложенной к протоколу проверки показаний на месте, видно, что именно сам потерпевший показывал и рассказывал о произошедших событиях. Ни у кого из присутствовавших при проведении данного следственного действия, в том числе и у свидетеля защиты М*, никаких замечаний, дополнений не было. Кроме того, согласно показаниям свидетеля защиты К*, он был свидетелем проверки показаний на месте с участием потерпевшего А*, проводимого у здания УВД г. Димитровграда, где именно потерпевший показывал и рассказывал об обстоятельствах своего задержания.

Кроме того, из видеозаписей допросов потерпевшего А*, а также свидетелей Ш*, А3*, просмотренных в судебном заседании, следует, что показания потерпевший А2* и указанные свидетели давали добровольно, самостоятельно, им разъяснялись права и обязанности, знакомились с протоколами своих допросов, никаких замечаний они не имели.

Доводы подсудимого и защиты о том, что при проведении следственного эксперимента с участием потерпевшего С* и при проведении проверки показаний на месте с участием потерпевшего А* были допущены нарушения уголовно-процессуального законодательства, поскольку фотографирование проводилось заместителем руководителя ДМСО СО СУ СК при прокуратуре РФ по Ульяновской области Р*, который исполнял функции специалиста, кроме того, в протоколе проверки показаний на месте с участием потерпевшего А* имеется подпись принимавшего участие в данном следственном действии свидетеля защиты М* о том, что ему перед началом данного следственного действия разъяснены порядок его производства и процессуальные права, что не соответствует действительности, так как свидетель М* присутствовал не с самого начала проведения проверки на месте, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку уголовно-процессуальное законодательство не содержит прямого указания о том, что фиксация следственного действия должна проводится только специалистом, и также не содержит запрета на осуществление такой фиксации самим следователем, проводившим данное следственное действие.

В протоколе проверки показаний на месте с участием потерпевшего А* действительно имеется подпись свидетеля защиты М*, принимавшего в нем участие о том, что ему перед началом данного следственного действия разъяснены порядок его производства и процессуальные права, вместе с тем, в данном протоколе имеется запись о том, что свидетель М*, в частности, приступил к участию в проверке показаний на месте в ходе ее проведения.

Таким образом, суд не усматривает нарушений уголовно-процессуального законодательства органами предварительного расследования при проведении следственного эксперимента с участием потерпевшего С* и проверки показаний на месте с участием потерпевшего А*.

Доводы подсудимого Хотенова о том, что он не знал, что потерпевшие А* и С* вызваны к следователю С3*, опровергаются показаниями свидетеля С3*, согласно которым она сообщила Хотенову, что 11.03.2010 года вызвала для допроса потерпевших А* и С*, пояснив, на какое время они вызваны.

Доводы подсудимого и защиты о том, что при нанесении таких ударов, которые описаны в обвинительном заключении, потерпевшие бы получили значительные травмы, поскольку лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, занимается единоборствами, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку опровергаются заключениями судебно-медицинских экспертиз в отношении потерпевших, согласно которым для формирования повреждений сила травмирующего воздействия должна превышать физиологический порог прочности тканей. В случае, если сила воздействия недостаточна, формирование повреждений не происходит. Учитывая вышеизложенное, подтвердить или опровергнуть факт травматических воздействий на туловище, голову, лицо, нижние конечности потерпевших не представляется возможным. Однако, если данные травмирующие воздействия имели место, то сила этих воздействий должна быть недостаточной для образования повреждений на теле потерпевших (том 7 л.д. 17- 23, 24-29). Кроме того, потерпевшие были одеты в теплую одежду, на голове у потерпевшего А* находился мешок, на голове у потерпевшего С* – шапка, капюшон от куртки и мешок, которые смягчали силу наносимых им ударов.

Подсудимый же и защита специальными познаниями не обладают, и лишь предполагают, какие травмы могли быть получены потерпевшими от описываемых ударов.

Таким образом, суд считает, что оснований не доверять заключениям судебно-медицинских экспертиз в отношении потерпевших не имеется, поскольку экспертизы назначены и проведены в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством лицами, обладающими специальными познаниями в области судебной медицины, имеющими длительный стаж работы и предупрежденными об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертов мотивированы и научно обоснованны. Оснований считать, что для проведения экспертиз были предоставлены недостоверные сведения, не имеется.

Доводы подсудимого и защиты о том, что имеется запись разговора между потерпевшим А* и подсудимым Хотеновым М.В., которая подтверждает показания подсудимого о том, что никакого насилия к потерпевшим не применялось, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку была записана только часть разговора подсудимого Хотенова и потерпевшего А*, согласно протоколу прослушивания данной записи разговор шел о том, что потерпевший подозревает в хищении денежных средств своего брата. Согласно показаниям потерпевшего А*, в период его нахождения в ЦПЭ его действительно спрашивали о хищении денежных средств, а также о том, где находится его брат. Таким образом, данная запись не может служить доказательством невиновности подсудимого, и не опровергает показаний потерпевшего А*.

Поэтому, к показаниям подсудимого Хотенова, которые являются противоречивыми, и к показаниям свидетелей защиты М*, Г*, С1*., С2*., Л*, М**, Б*. С11*, К*, А***, Ч*, В*, И*, суд относится критически, как к данным подсудимым с целью избежать ответственности за содеянное, а свидетелями - с целью увести от уголовной ответственности подсудимого.

Доводы подсудимого и защиты о том, что проверка по заявлениям потерпевших была проведена с нарушением предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством сроков, уголовное дело было возбуждено незаконно, все доказательства обвинения являются недопустимыми, что при проведении предварительного расследования незаконно продлевались сроки предварительного расследования, уголовное дело незаконно приостанавливалось следователем, проверялись в судебном заседании и не нашли своего подтверждения. Нарушений уголовно-процессуального законодательства при проведении проверки в порядке ст. 144 УПК РФ, при возбуждении уголовного дела, продлении сроков предварительного расследования, приостановлении производства по уголовному делу допущено не было. Все доказательства получены с соблюдением норм уголовно-процессуального законодательства, согласуются между собой и с другими доказательствами по делу, и у суда не имеется оснований сомневаться в их достоверности, допустимости и относимости.

Доводы подсудимого и защиты о том, что данное уголовное дело было сфальсифицировано органами предварительного расследования, проверялись в судебном заседании и не нашли своего подтверждения.

Не может свидетельствовать о фальсификации и тот факт, что в материалах дела имеется заявление потерпевшего А* (том 5 л.д. 203), датированное 26.01.2011 года с подписью. Доводы подсудимого и защиты о том, что на данном заявлении имеется подпись, которая выполнена не потерпевшим А*, а иным лицом, что подтверждается актом экспертного исследования, проведенного по заявлению лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, 01.04.2011 года, что свидетельствует о том, что органы следствия подделали подпись потерпевшего А*, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку эксперт перед проведением экспертного исследования по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложного заключения не предупреждался, исследование проводилось с ксерокопии документов, само заключение эксперта носит предположительный, вероятный характер, а следовательно, не может являться доказательством по уголовному делу.

Кроме того, в ходе предварительного расследования по данному уголовному делу рассматривалось аналогичное обращение лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, и о чем имеется постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 10.05.2011 года (том 7 л.д. 141-146).

Таким образом, суд считает, что нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих полное оправдание подсудимого по предъявленному обвинению либо прекращение уголовного дела, равно как и возврат уголовного дела прокурору, суд не усматривает. Нарушения прав и законных интересов подсудимого и потерпевших при расследовании настоящего уголовного дела органами следствия не допущено, поскольку из имеющихся материалов уголовного дела следует, что предварительное расследование по делу проведено в установленном законом порядке, с соблюдением принципа состязательности сторон, все ходатайства органами следствия разрешены в соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством.

Таким образом, в судебном заседании было установлено, что Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, находясь при исполнении своих должностных обязанностей, Хотенов М.В. – оперуполномоченного отделения по противодействию экстремизму в молодежной среде, экстремистским организациям и объединениям центра по противодействия экстремизму УВД по Ульяновской области, лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, – старшего оперуполномоченного группы по противодействию национальному и религиозному экстремизму центра по противодействию экстремизму УВД по Ульяновской области, по предварительному сговору, превысив свои полномочия, умышленно применили насилие к потерпевшим А* и С*, причинив им физическую боль. При этом лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, выйдя за пределы ранее достигнутой с Хотеновым М.В. договоренности на превышение своих должностных полномочий с применением насилия в отношении потерпевших, применил в отношении А* и С*, спецсредства – наручники, причинив потерпевшему А* осаднения кожи в области лучезапястных суставов, которые не расцениваются как вред здоровью. Своими умышленными действиями Хотенов М.В. и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, существенно нарушили права и законные интересы потерпевших А* и С*., гарантированные им ст. ст. 21, 22 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которыми достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления и никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию; каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность, а также нарушили охраняемые законом интересы общества и государства, выразившиеся в подрыве авторитета органов власти – милиции.

Квалифицирующий признак – применение спецсредств - не нашел своего подтверждения у подсудимого Хотенова, поскольку органами предварительного расследования не представлено достаточных и убедительных доказательств, что Хотенов и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, заранее, до совершения объективной стороны данного преступления, договорились о применении в отношении потерпевших спецсредств. Хотенов же сам спецсредства ни к одному из потерпевших не применял, помощь в их применении лицу, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, не оказывал, словесно не высказывал намерение применить спецсредства, не выражал свое согласие с применением спецсредств лицом, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, в связи с чем данный квалифицирующий признак подлежит исключению из обвинения Хотенова.

Квалифицирующий признак применения насилия к потерпевшим А* и С* нашел свое подтверждение в судебном заседании, поскольку к потерпевшему А* применялось насилие, а именно удары по различным частям тела наносили и Хотенов и лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, к потерпевшему С* насилие применяло лицо, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, что подтверждается вышеприведенными показаниями потерпевших. Согласованность действий Хотенова и лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено, по применению насилия в отношении потерпевших свидетельствует о том, что они заранее, до совершения объективной стороны преступления, договорились о применении насилия к потерпевшим.

Вместе с тем, поскольку Хотенов не применял в отношении потерпевшего А* наручники, а телесные повреждения в виде участков осаднения кожи в области лучезапястных суставов, согласно заключения судебно-медицинской экспертизы, у потерпевшего А* могли образоваться от наручников, суд исключает из обвинения Хотенова причинение потерпевшему А* указанных телесных повреждений.

Также из обвинения подсудимого Хотенова, с учетом мнения государственного обвинителя, подлежит исключению причинение потерпевшим А* и С* ушиба мягких тканей головы, ушиба почки, поскольку данные телесные повреждения не нашли своего подтверждения, о чем свидетельствуют заключения судебно-медицинских экспертиз в отношении потерпевших.

Действия подсудимого Хотенова М.В. суд квалифицирует ст.286 ч. 3 п. «а» УК РФ, как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, совершенное с применением насилия.

Решая вопрос о мере наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность подсудимого, наличие смягчающих и отягчающего наказание обстоятельств, влияние наказания на исправление и перевоспитание подсудимого и на условия жизни его семьи.

В частности, суд учитывает, что подсудимый характеризуются положительно, ранее не судим, к административной ответственности не привлекался, на учете в психоневрологическом и наркологическом диспансерах не состоит, имеет на иждивении одного несовершеннолетнего и одного малолетнего детей.

Смягчающими наказание подсудимого Хотенова М.В. обстоятельствами суд признает положительные характеристики, нахождение на иждивении одного несовершеннолетнего и одного малолетнего детей, совершение преступления впервые, его состояние здоровья и состояние здоровья его супруги, осуществление ухода за престарелой родственницей, награждение нагрудными знаками «Лучший сотрудник» и «За отличие в службе» 1, 2 и 3 степени.

Отягчающим наказание обстоятельством у подсудимого Хотенова суд признает совершение преступления в составе группы лиц по предварительному сговору, о чем свидетельствует согласованность, слаженность действий подсудимого и лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено.

С учетом обстоятельств совершенного, данных о личности подсудимого, с учетом мнения потерпевшего С* суд считает необходимым назначить подсудимому Хотенову М.В. наказание в виде лишения свободы, поскольку иной вид наказания не будет способствовать достижению целей наказания и восстановлению социальной справедливости.

Принимая во внимание все обстоятельства по делу, суд считает невозможным исправление и перевоспитание подсудимого Хотенова М.В. без изоляции от общества. Оснований для применения к Хотенову М.В. ст. 73 УК РФ и установления испытательного срока не имеется.

Оснований для применения к подсудимому ст.64 УК РФ не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.296-299, 302-304, 307-309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать Хотенова М.В. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 286 ч. 3 п. «а» УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года с отбыванием в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности на государственной службе РФ, предусматривающие присвоение специального звания, сроком на 3 года.

Меру пресечения Хотенову М.В. – подписку о невыезде и надлежащем поведении – до вступления приговора в законную силу изменить на заключение под стражу, под стражу взять немедленно в зале суда и срок отбывания наказания исчислять с 25 ноября 2011 года.

Вещественные доказательства: сменный носитель флеш-карту с видеозаписью, изъятую из телефона потерпевшего А* 20.04.2010 года, три компакт-диска, представленные УФСБ РФ по Ульяновской области, сведения из компаний мобильной связи о соединениях на 5 компакт-дисках и на бумажных носителях, журнал регистрации прибывших к сотрудникам ОРЧ КМ УР, журнал учета входящих несекретных документов, журнал учета письменных обращений граждан, материал проверки по обращению С*, изъятые в ЦПЭ УВД Ульяновской области, компакт-диск с записью разговора, переданный адвокатом Костиной Н.В., хранящиеся при материалах уголовного дела, - оставить на хранении при материалах уголовного дела до рассмотрения уголовного дела в отношении лица, в отношении которого производство по уголовному делу судом приостановлено.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Ульяновского областного суда в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным Хотеновым, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы, осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения копии приговора ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, о чем осужденный должен указать в своей кассационной жалобе либо отдельном заявлении.

В случае подачи кассационного представления или кассационной жалобы другими участниками процесса, если они затрагивают его интересы, осужденный вправе в течение 10 суток со дня вручения ему копий указанных документов заявить ходатайство о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, о чем он должен указать в своих возражениях либо отдельном заявлении.

Осужденный также вправе поручать осуществление своей защиты в суде кассационной инстанции избранным им защитникам, либо ходатайствовать перед судом о назначении защитника, о чем осужденный должен указать в кассационной жалобе либо в отдельном заявлении.

Председательствующий: подпись

Судьи: подписи

Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Ульяновского областного суда от 18 января 2012 года приговор Димитровградского городского суда Ульяновской области от 25 ноября 2011 года в отношении Хотенова М. В. изменен:

- исключить из приговора указание на действия лица, уголовное дело в отношении которого приостановлено в связи с болезнью, по применению насилия и специальных средств с превышением своих должностных полномочий в отношении потерпевшего С*;

- назначить Хотенову М. В. дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности в правоохранительной службе в государственных органах, службах и учреждениях, осуществляющих функции по обеспечению безопасности, законности и правопорядка, по борьбе с преступностью, по защите прав и свобод гражданина, предусматривающие присвоение специального звания, на срок 3 года;

- в соответствии со ст. 73 УК РФ, назначенное Хотенову М.В. наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года считать условным с испытательным сроком в течение 2 лет и возложением на него обязанности не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного ю-органа, осуществляющего контроль за поведением условно-осужденного.

Меру пресечения Хотенову М.В. в виде заключения под стражу отменить, из – под стражи его освободить в зале суда.

В остальном приговор оставлен без изменения, а кассационные жалобы – без удовлетворения.

Приговор вступил в законную силу 18.01.2012 года

Согласованно

Судья З.Г.Демкова