Дело № 1-1/11

    ПРИГОВОР

                                  Именем Российской Федерации

28 марта 2011 года       г. Черняховск

Черняховский городской суд Калининградской области в составе:

Председательствующего судьи                                                 М.А. Пестовой

Федеральных судей                                                                     Л.Г. Носова

           В.М. Кузнецова,

С участием государственного обвинителя -

помощника Черняховского городского прокурора                Е.Н.Курочкиной;

Подсудимого                                                                     И.И. Мичурина;

         защитников         О.Б. Перминовой, представившей ордер № и удостоверение №;

                                                                                                      В.И.Сусану, представившего удостоверение № и ордер № ;

близкого родственника -                                         Е.И. Мичурина, допущенного в качестве защитника наряду с адвокатом;

При секретаре                                                                  С.Н. Филипеня,

         а также с участием потерпевших                                    ФИО11,

          ФИО10;

Рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело по обвинению МИЧУРИНА <данные изъяты>, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты>, проживающего <адрес> <данные изъяты>, ранее судимого 1) ДД.ММ.ГГГГ по ст. 158 ч.2 п.»в» УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы. Освободился ДД.ММ.ГГГГ по отбытию срока наказания;

2) ДД.ММ.ГГГГ по ст. 330 ч.1 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год 5 месяцев с удержанием в доход государства 10% заработка,

Обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 167 ч.2, 161 ч.2 п. «г»; 163 ч.2 п. «в» УК РФ

                                                 УСТАНОВИЛ:

Мичурин И.И. совершил грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества с применением насилия не опасного для жизни или здоровья при следующих обстоятельствах.

28 апреля 2010 года примерно в 01 час. Мичурин И.И., находясь на ул. Гагарина в г. Черняховске, на спортивной площадке лицея №, распивал спиртное с наглядно ему знакомыми, среди которых находился ФИО10 В ходе распития спиртного Мичурин И.И. подошел к ФИО10 и потребовал у него деньги на приобретение спиртного. Получив отказ, Мичурин И.И. во исполнение внезапно возникшего у него умысла на открытое хищение чужого имущества, осознавая, что его действия очевидны для ФИО10 и для окружающих, стал обыскивать карманы одежды ФИО10, откуда вынул наушники к мобильному телефону, флеш-карту и мобильный телефон марки «Нокиа-5530», принадлежащие ФИО10, который с целью защиты своего имущества попытался пресечь незаконные действия Мичурина И.И и потребовал вернуть ему похищенное имущество, однако Мичурин И.И., продолжая свои преступные действия, проигнорировал требования ФИО10 и с целью подавления воли ФИО10 к оказанию сопротивления и с целью доведения своего преступного умысла до конца, умышленно нанес ФИО10 удар кулаком в лицо, причинив ему телесные повреждения, физическую боль и побои.

Подавив волю потерпевшего к оказанию сопротивления, Мичурин И.И. похитил имущество ФИО10 - мобильный телефон марки «Нокиа 5530» стоимостью 7500 рублей, наушники к нему стоимостью 150 рублей, и флеш-карту стоимостью 500 рублей, а всего имущество на сумму 8150 рублей.

В результате преступных действий Мичурина И.И. потерпевшему ФИО10 причинен материальный ущерб на сумму 8150 рублей, а также физическая боль, побои и телесные повреждения в виде: ушиба мягких тканей носа, поверхностной раны в подбородочной части, которые не расцениваются как причинившие вред здоровью.

Подсудимый Мичурин И.И. вину в совершении вышеизложенного преступления не признал.

В своих пояснениях в судебном заседании Мичурин И.И. пояснил, что в ночь на 28 апреля 2010 года находился на спортивной площадке школы № 7 на ул. Гагарина в г. Черняховске, где в компании молодых людей, среди которых находился ФИО10 распивали спиртное. В ходе распития спиртного между ним и ФИО10 произошел конфликт, в ходе которого ФИО10 порвал у него куртку. Через некоторое время он попросил у ФИО10 телефон, чтобы позвонить. ФИО10 дал ему телефон, затем ушел. Он имел намерение вернуть ФИО10 телефон, для чего поехал на такси к нему домой к девятиэтажному дому на <адрес>. Однако, увидев возле его дома сотрудников милиции, он уехал. Мичурин И.И. пояснил, суду, что насилия к ФИО10 не применял, грабеж не совершал, однако не отрицает, что взял телефон у ФИО10 чтобы позвонить и не вернул, то есть совершил присвоение его телефона. Обвинение к нему предъявлено необоснованно, поскольку оно основано на показаниях потерпевшего ФИО10, которые противоречивы и непоследовательны.

При допросе подсудимого Мичурина И.И. в ходе предварительного следствия Мичурин И.И. вину в инкриминируемом ему деянии также не признал. При допросе Мичурина И.И. в качестве обвиняемого 30 апреля 2010 года, он пояснил, что вечером 27 апреля 2010 года встретился со своим другом ФИО23, с которым распивали спиртное, а затем около павильона «Фея» на ул. Гагарина в г. Черняховске встретили компанию молодых людей, среди которых были ФИО10 и ФИО21. Во время распития спиртного у него с ФИО10 возник конфликт, в ходе которого ФИО10 оскорбил его, а затем ударил его один раз в грудь. В ответ он также ударил ФИО10, после чего между ними началась драка, и они упали на землю. Во время драки у него порвалась куртка и спортивный костюм. Он считал, что драка произошла по вине ФИО10, и он же порвал его куртку, поэтому предложил ФИО10 возместить ему ущерб за порванную одежду в размере 1500 рублей. ФИО10 согласился и пошел домой за деньгами, а он через некоторое время с ФИО23 взяли такси и подъехали к дому ФИО10, однако ФИО10 деньги им не передал, после чего они уехали.( л.д. 203-206 т.1)

В ходе дополнительного допроса Мичурина И.И. 13 августа 2010 года Мичурин И.И. рассказал, что мобильный телефон с наушниками ему дал ФИО10, чтобы позвонить. Он позвонил по телефону, однако когда ФИО10 пошел домой, он ему телефон не отдал, так как ему еще необходимо было позвонить, и предложил ФИО10 привезти телефон домой. Через некоторое время он привез ФИО10 мобильный телефон к дому, где живет ФИО10, однако пока они ждали ФИО10, к дому подъехали сотрудники милиции, они, увидев милицию, уехали. Мобильный телефон он отдал ФИО23, чтобы тот вернул его ФИО10. ( л.д. 164-166 т.2).

Аналогичную позицию Мичурин И.И. изложил в своих письменных объяснениях в ходе его допроса в качестве обвиняемого 31.08.2010 года, где указал, что 27 апреля 2010 года в вечернее время встретился с ФИО23, с которым они около школы № 7 встретили группу молодых людей, знакомых ФИО23. Вместе с ними они распивали спиртное. В ходе распития спиртного между ним и ФИО10 произошел конфликт, в результате которого произошла драка. В ходе драки ФИО10 порвал ему спортивную куртку. За причиненный ему ущерб он предложил ФИО10 заплатить ему 1500 рублей. ФИО10 согласился, однако сказал, что денег у него нет и необходимо сходить домой за деньгами. Он спросил, где ФИО10 живет и сказал, что подъедет за деньгами к его дому. Перед тем как ФИО10 пошел домой, он попросил у него мобильный телефон, чтобы позвонить и вызвать такси, так как на своем телефоне у него не было денег. При этом он сказал ФИО10, что телефон привезет к его дому, когда подъедет за деньгами. Вызвать такси с мобильного телефона ФИО10 он не смог, так как у него кончились на телефоне деньги, поэтому они самостоятельно пошли к стоянке такси на ул. Ленина, откуда поехали к дому ФИО10. Подождав ФИО10 несколько минут, они уехали от его дома, так как увидели сотрудников милиции.( л.д. 76-79 т.3)

Суд находит вину подсудимого Мичурина И.И. в совершении вышеизложенного преступления полностью доказанной.

К такому выводу суд пришел исходя из анализа показаний подсудимого Мичурина, а также других доказательств по делу.

Так, потерпевший ФИО10 рассказал, что в ночь на 28 апреля 2010 года примерно в 01 час находился около школы № 7 на ул. Гагарина в г. Черняховске. Вместе с ним находились ФИО21, а также наглядно знакомые ему парни и девушка. К ним подошли ФИО23 и Мичурин И., которые попросили у них денег на спиртное. В ходе совместного распития спиртного между Мичуриным и ФИО21 возник конфликт, в ходе которого Мичурин ударил ФИО21. Он подошел к ФИО21 и в это время ему также был нанесен удар ногой в лицо. Так как никого кроме Мичурина в это время рядом не было, он полагает, что данный удар был нанесен Мичуриным. После нанесенного удара Мичурин стал обыскивать его карманы, требуя деньги. При этом он нанес ему еще один удар в лицо. Так как денег в карманах не было, Мичурин вынул из кармана куртки мобильный телефон, флеш карту и наушники. Он стал требовать у Мичурина вернуть ему мобильный телефон, после чего Мичурин сказал, что вернет телефон, если он заплатит ему 1500 рублей. Он сначала не согласился платить деньги за телефон, после чего Мичурин вновь нанес ему удар рукой в лицо и снова потребовал деньги. Он согласился на предложения Мичурина и сказал, что за деньгами надо идти домой. Они договорились о том, что Мичурин и ФИО23 подъедут к дому, где он живет через 20 минут, чтобы забрать деньги. Вместе с ФИО21 он пошел к себе домой на <адрес>, о случившемся рассказал своей матери ФИО22, после чего они позвонили милицию.

Потерпевший ФИО10 также рассказал, что телефон Мичурину сам не давал, его спортивную куртку не рвал, деньги в сумме 1500 рублей Мичурин требовал от него за возвращение ему его мобильного телефона.

Показания ФИО10 подтверждаются письменным заявлением ФИО10 от 28.04.2010 года, с которым он обратился в милицию и просил привлечь к уголовной ответственности наглядно ему знакомого парня по имени Иван, который на спортивной площадке около лицея №7 применив к нему насилие, открыто похитил у него мобильный телефон марки Нокиа, а также наушники и флеш-карту. ( т.1 л.д. 139).

Показания ФИО10 согласуются с заключением судебно-медицинской экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, по заключения которой у ФИО10 имеются ушиб мягких тканей носа, поверхностная ушибленная рана в подбородочной области. Повреждения причинены тупыми твердыми предметами и могли образоваться в срок и при обстоятельствах, указанных в постановлении следователя. Повреждения не расцениваются как причинившие вред здоровью. ( т.1 л.д.218-219 т.1).

Свидетель ФИО22 рассказала, что в конце апреля 2010 года в ночное время домой пришел ее сын ФИО10 со своим другом ФИО21. Оба они были в крови. У сына была разбита губа, в крови были руки, подбородок, у ФИО21 был сломан нос. Сын попросил вызвать милицию, сказал, что его избили и забрали мобильный телефон. При этом сын сказал, что взамен на возвращение телефона с него потребовали деньги 1500 рублей. Сын стал звонить в милицию. В это время машина, на которой приехали лица, которые избили ее сына, стояла около дома. Когда она вышла на улицу, около дома стояла только машина милиции. Она объяснила сотрудникам милиции, что ее сына избили и забрали мобильный телефон.

Свидетель ФИО21 рассказал, что 28 апреля 2010 года находился около школы № 7 в компании молодых людей вместе с ФИО10. К ним подошли Мичурин и ФИО23. В ходе распития спиртного между ним и Мичуриным произошла драка, Мичурин ударил его в лицо, сломал ему нос. ФИО23 отвел его в сторону и посадил около спортивных тренажеров. Через некоторое время он слышал, как Мичурин требовал от ФИО10 деньги в сумме 1500 рублей за телефон. Как Мичурин забирал у ФИО10 телефон, он не видел, так как находился к ним спиной. Когда они с ФИО10 пошли к нему домой, ФИО10 рассказал ему, что у него Мичурин забрал мобильный телефон и за его возврат требует деньги. На лице у ФИО10 он видел следы крови. Вместе с ФИО10 они подошли к его дому, и увидели, что туда подъехали на такси Мичурин и ФИО23. Они зашли к ФИО10 домой, он умылся, затем вышел на улицу, чтобы попросить Мичурина и ФИО23 не уезжать, а также спросил у Мичурина, когда ему нужны деньги, при этом Мичурин сказал, что ждет 5 минут и уезжает.

В ходе предъявления лица для опознания потерпевший ФИО10 и свидетель ФИО21 опознали Мичурина И.И., как лицо, совершившее в отношении ФИО10 открытое хищение мобильного телефона. ( л.д. 177-179, 180-183 т.1). Опознание Мичурина указанными лицами проводилось в порядке ст. 164 УПК РФ нарушены не были.

Свидетель ФИО26 рассказала о том, что в апреле 2010 года к ней приходил Мичурин Иван и просил продать мобильный телефон. Этот телефон она отнесла ФИО25 ФИО40 и попросила его продать.

Свидетель ФИО48 подтвердил данные обстоятельства и рассказал, что летом 2010 года его знакомая ФИО28 принесла ему мобильный телефон и попросила его продать. Он позвонил своему брату, и брат купил его за 3300 рублей. В комплектации с телефоном были также наушники. ФИО28 за телефон он отдал 1500 рублей. Через некоторое время он узнал от брата, что телефон у него изъяли сотрудники милиции.

Показания свидетеля ФИО49 подтвердил свидетель ФИО50 который рассказал, что весной 2010 года покупал у своего брата ФИО44 мобильный телефон марки «Нокиа» за 3300 рублей, который у него в последствии изъяли сотрудники милиции.

Показания данного свидетеля подтверждаются протоколом выемки от 3 июня 2010 года, в ходе которого ФИО25 добровольно выдан мобильный телефон марки «Нокиа 5530» в корпусе черного цвета. ( л.д.32 т.2). Изъятый мобильный телефон, а также коробка от него были осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественного доказательства.( т.2 л.д.116-120).

Свидетель ФИО24 при его допросе в судебном заседании 10.10.2010 года пояснил, что в конце апреля 2010 года познакомился с Мичуриным И.И. Вместе с Мичуриным, ФИО10, ФИО21, ФИО23, ФИО6, ФИО31 они распивали спиртное на спортивной площадке около школы № 7 в г. Черняховске. Между ним и ФИО6 возник конфликт. Их разнял ФИО23, после чего домой сначала ушел ФИО6, а затем ушел он. Как у ФИО10 забирали телефон, он не видел. На следующий день он встретил ФИО10, который ему рассказал, что у него пропал телефон.

Аналогичные показания свидетель ФИО24 давал в ходе предварительного следствия ( т.1 л.д.246-247), где однако пояснял, что со слов ФИО10, которого он встретил после произошедшего на площадке 28 апреля 2010 года, телефон у него был похищен. При этом он также пояснил, что видел у ФИО10 сенсорный мобильный телефон марки Нокиа.

В ходе дополнительного допроса свидетеля ФИО24 в судебном заседании 21 марта 2011 года по ходатайству защиты, ФИО24 пояснил суду, что во время распития спиртного при обстоятельствах 28 апреля 2010 года возник конфликт между ним и ФИО6. Их разнял Мичурин. Затем ФИО10 стал бросаться на Мичурина и порвал Мичурину куртку. При этом он разнимал их и предлагал ФИО10 успокоиться. Во время распития спиртного он видел у ФИО10 телефон, по которому он слушал музыку. Он видел, как Мичурин брал у ФИО10 телефон, который тот сам ему дал. Больше никаких конфликтов при нем не происходило. На следующий день он встретил ФИО10, который сказал ему, что у него забрали телефон и что они подрались. При этом ФИО10 сказал ему, что не помнит кто его бил и кто забрал телефон.

Оценивая показания ФИО24 в судебном заседании, суд находит достоверными его показания данные им в судебном заседании 14.10.2010 года, поскольку данные его показания согласуются с другими доказательствами по делу и не противоречат им. В то время, как показания ФИО24 данные им в судебном заседании 21 марта 2011 года противоречат показаниям потерпевшего ФИО10, ФИО21. При этом версия о том, что ФИО10 бросался на Мичурина, и порвал ему куртку, является надуманной. Причину противоречий в своих показаниях ФИО24 пояснил тем, что ему задавались другие вопросы, на которые он отвечал. Вместе с тем данный довод является необоснованным, поскольку ФИО24 допрашивался по обстоятельствам, имевшим место 28.04.2010 года во время конфликта между Мичуриным и ФИО10, в ходе которого у ФИО10 был похищен мобильный телефон, и ему задавались аналогичные вопросы.

Допрошенный в судебном заседании 21 марта 2011 года свидетель защиты ФИО6 дал суду показания, аналогичные показаниям ФИО24 в судебном заседании 21.03.2011 года, где подтвердил, что ФИО10 порвал у Мичурина куртку, а затем добровольно дал Мичурину свой телефон, чтобы позвонить.

Вместе с тем ФИО6 также пояснил суду, что через несколько дней видел ФИО10, который рассказывал ему, что мобильный телефон у него похитил Мичурин И.И.

Данные показания свидетеля ФИО6 в части порванной Мичурину И.И. куртки и добровольной передачи ФИО10 Мичурину мобильного телефона, судом не принимаются как достоверные, поскольку они также противоречат показаниям потерпевшего ФИО10, свидетеля ФИО21, а также противоречат показаниям свидетеля ФИО24, данным им в ходе предварительного следствия и в судебном заседании 10.10 2010 года, где он пояснял, что ФИО6 после возникшего между ними конфликта ушел, и происходящий в дальнейшем конфликт между Мичуриным и ФИО21 не видел.

Об обстоятельствах, имевших место в ночь на 28 апреля 2010 года, подтвердил суду также свидетель ФИО23, который пояснил, что в конце апреля 2010 года около лицея № 7 распивали спиртное вместе с ФИО10, Мичуриным, а также со знакомыми ФИО10, фамилии которых не помнит. Он был сильно пьян и плохо помнит происходящее. Однако ему известно о том, что Мичурин просил у ФИО10 возместить ему ущерб за порванную куртку, после чего, он вместе с Мичуриным подъезжал на такси к дому, где живет ФИО10.

Данные показания ФИО23 противоречат показаниям, данным им в ходе предварительного следствия, которые судом были исследованы и оглашены в порядке ст. 281 УПК РФ. При этом при допросе ФИО23 в качестве свидетеля он пояснял, что после конфликта между Мичуриным и ФИО10 к нему подходил ФИО10 и просил помочь ему вернуть его мобильный телефон. Однако ему не понравилось, что он обратился к нему с такой просьбой и нанес удар ФИО10 по лицу. Каких либо претензий со стороны Мичурина в адрес ФИО10 по поводу порванной у него куртки, он не слышал.

К показаниям ФИО23 в судебном заседании в части возмещения ущерба за куртку, суд относится критически, поскольку его показания противоречивы, не последовательны, направлены на то, чтобы ввести суд в заблуждение относительно происходящих событий. При этом как пояснил ФИО23, он является другом Мичурина И.И., ранее, как и Мичурин, отбывал наказание в местах лишения свободы. В то же время показания ФИО23 в целом относительно обстоятельств, имевших место 28 апреля 2010 года, совпадают с показаниями потерпевшего ФИО10, а также свидетеля ФИО21.

По заключению товароведческой экспертизы № стоимость похищенного мобильного телефона марки «Нокиа 5530» составляет 7500 рублей, стоимость наушников 150 рублей, флеш-карты 500 рублей. ( л.д. 72-74 т.2).

Оценивая в совокупности все доказательства по делу, суд приходит к выводу, что все доказательства в совокупности согласуются между собой и опровергают версию Мичурина И.И. о том, что открытого хищения имущества у ФИО10 он не совершал.

При этом в показаниях Мичурина И.И., данных им в ходе предварительного следствия и исследованных в судебном заседании, им не оспаривается факт имевшего между ним и ФИО10 конфликта, в ходе которого им были нанесены телесные повреждения ФИО10. Им же подтверждается то обстоятельство, что мобильный телефон ФИО10 находился у него, и данный телефон ФИО10 он приносил к ФИО28, который просил продать. Тем самым опровергается версия Мичурина о присвоении им мобильного телефона принадлежащего потерпевшему ФИО10.

Оценивая показания Мичурина И.И. в судебном заседании и в ходе предварительного следствия, в котором он свою вину в открытом хищении мобильного телефона не признает, суд приходит к выводу о том, что в целом они идентичны и последовательны. Вместе с тем, в судебном заседании Мичурин утверждал о том, что к дому, где живет потерпевший ФИО10, он поехал с целью, чтобы вернуть ему телефон, который взял у него позвонить.

Однако при допросе Мичурина в качестве обвиняемого на л.д. 203-206 т.1 он пояснял, что поехал к дому ФИО10, чтобы получить деньги за порванную куртку в размере 1500 рублей и о возращении ФИО10 телефона не упоминал.

Не упоминал о возвращении телефона ФИО10 в своих показаниях также и свидетель ФИО23, который пояснял, что к дому ФИО10 они с Мичуриным поехали, чтобы взять у ФИО10 деньги за порванную куртку.

Довод защиты о том, что показания ФИО10 противоречат заключению судебно-медицинской экспертизы по количеству нанесенных ему травматических воздействий, не могут, по мнению суда, свидетельствовать о недопустимости доказательств по делу по основаниям ст. 75 УПК РФ, поскольку факт применения насилия к ФИО10 подтверждается как показаниями потерпевшего ФИО10, так и заключением судебно медицинской экспертизы в отношении него.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что вина Мичурина И.И. в совершении открытого хищения чужого имущества, с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья, полностью доказана.

Действия подсудимого по данному эпизоду следует квалифицировать по ст. 161 ч.2 п. »г» УК РФ - грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенный с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья.

Органами предварительного следствия Мичурину И.И. также предъявлено обвинение в том, что 28 апреля 2010 года непосредственно после открытого хищения имущества у ФИО10, во исполнение возникшего у него умысла, направленного на вымогательство чужого имущества, он под предлогом возвращения ранее похищенного Мичуриным мобильного телефона и компенсации за повреждение принадлежащего спортивного костюма, потребовал от ФИО10 с применением насилия, передать ему денежные средства в размере 1500 рублей, указав при этом условия и срок исполнение требования. ФИО10, реально опасаясь за свою жизнь и здоровье, был вынужден дать согласие о выполнении заведомо незаконных требований в срок, указанный Мичуриным.

По данному обвинению Мичурин И.И. виновным себя не признал, и пояснил, что деньги у ФИО10 требовал за порванную им его куртку. При допросе Мичурина в качестве обвиняемого в ходе предварительного следствия Мичурин И.И. виновным себя также не признавал и пояснял, что в ходе ссоры между ним и ФИО10 28 апреля 2010 года около лицея № 7, ФИО10 порвал его спортивную куртку, за которые потребовал от ФИО10 деньги в сумме 1500 рублей. ФИО10 пообещал отдать ему деньги и предложил подъехать к его дому через 20 минут. Когда они подъехали к дому, то несколько минут подождали ФИО10 и уехали. Деньги им он не передавал.

Суд считает, что по данному обвинению Мичурин И.И. должен быть оправдан, поскольку указанные Мичуриным действия, направленные на требование денежных средств за возвращение похищенного имущества, непосредственно после совершения грабежа, охватываются действиями ст. 161 ч.2 п. »г» УК РФ и дополнительной квалификации не требуют. Дополнительная квалификация действий Мичурина И.И. по ст. 163 ч.2 п.»в» УК РФ, по мнению суда, является ошибочной.

В то же время действия Мичурина И.И. описанные органами предварительного следствия как вымогательство, не вменялись Мичурину, как открытое хищение чужого имущества, а суд не вправе выйти за пределы обвинения, которое предъявлено Мичурину по ст. 161 ч.2 п. «г» УК РФ.

Кроме того, суд считает, что Мичурин И.И. не совершил каких либо действий, образующих объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 163 ч.2 п.»в» УК РФ, а именно не заявлял требований передачи чужого имущества или права на имущество под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, что является необходимым для квалификации действий подсудимого по ст. 163 УК РФ, как вымогательство.

При таких обстоятельствах Мичурин И.И. по данному обвинению должен быть оправдан за отсутствием в его действиях состава преступления, предусмотренного ст. 163 ч.2 п. »в» УК РФ.

Мичурин И.И. органами предварительного следствия обвиняется также в том, что в ночь на 1 марта 2010 года в 02 часа 30 минут, будучи в состоянии алкогольного опьянения, имея умысел на уничтожение имущества ФИО11 путем поджога, на почве сложившихся между ним и его бывшей сожительницей ФИО12 неприязненных отношений, незаконно проник на территорию садово-огородного участка о адресу <адрес>, где подошел к зданию бани, принадлежащей ФИО11, которая является матерью ФИО12 Во исполнение своего преступного умысла, воспользовавшись отсутствием хозяев и посторонних лиц, Мичурин И.И. умышленно, из мести совершил поджог указанной бани, в результате чего было уничтожено принадлежащее ФИО11 имущество - строение бани и находящееся в ней имущество на сумму 72030 рублей, ущерб для ФИО11 является значительным.

По данному обвинению Мичурин И.И. виновным себя не признал, и пояснил, что поджог бани ФИО11 не совершал. В силу сложившихся между ним и родственниками его бывшей сожительницы ФИО11 неприязненных отношений, ее родственники оговаривают его.

В ходе предварительного следствия, Мичурин И.И. также не признавал вину по указанному обвинению.

При этом при его допросе в качестве обвиняемого он пояснял, что ранее сожительствовал с ФИО46. У них имеется совместный ребенок, дочь ДД.ММ.ГГГГ года рождения. С семьей ФИО11 у него были хорошие отношения, он помогал матери ФИО47 в строительстве бани, после окончания строительства принес в баню свое имущество- 2 кресла, журнальный стол, колонки от музыкального центра. В январе 2010 года он расстался с ФИО11, так как она стала сожительствовать с другим. Между ними сложились неприязненные отношения. ДД.ММ.ГГГГ от своего брата ФИО27 он узнал о том, что у ФИО11 сгорела баня, и его ищут сотрудники милиции. После этого он сам пошел в милицию, где рассказал, что сам строил баню и к ее поджогу не причастен. Не смотря на то, что с ФИО11 у него сложились неприязненные отношения, с членами ее семьи у него конфликтов не было, и никаких оснований поджигать их баню, у него не имелось.

Допросив подсудимого, потерпевшую, свидетелей, исследовав представленные органами предварительного следствия доказательства, суд пришел к выводу, что вина Мичурина И.И. в совершении вышеизложенного преступления не нашла своего подтверждения в суде.

В соответствии со ст. 49 Конституции РФ, ст. 14 УПК РФ все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, толкуются в его пользу. По смыслу закона в пользу подсудимого толкуются не только неустранимые сомнения в его виновности в целом, но и неустранимые сомнения, касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершении преступления.

К указанному выводу суд пришел на основании следующих доказательств.

Потерпевшая ФИО11 рассказала суду, что с Мичуриным сожительствовала ее дочь ФИО51, которая имеет от него ребенка ДД.ММ.ГГГГ года рождения. Мичурин часто бил ее дочь, обижал, дочь боялась его и решила расстаться с ним. Рядом с их дачей по <адрес> в <адрес> находится баня, которую они строили сами.

1 марта 2010 года они с друзьями парились в бане примерно до 2 часов. Когда пришли на дачу, то увидели, что в бане мигает свет. Она вышла на улицу и увидела, что горит баня. Она предполагает, что баню поджег Мичурин, так как в этот день он не увидел свою дочь, которую имел намерение забрать из детского сада и за это мог отомстить. О том, что имел место умышленный поджог, свидетельствовало то, что замок в бане был взломан, рядом с входом в баню валялся баллонный ключ, проводка в бане была исправна. Кроме того, если бы в баню проникли чужие люди, то лаяли бы собаки, однако лай собак никто не слышал. Кроме того, Мичурин постоянно угрожал им, а 18 апреля 2010 года побил окна в квартире, где жила ее дочь ФИО11. При этом ей известно со слов ее сожителя ФИО15 и ФИО17, что Мичурин якобы говорил им о том, что он сжег баню и сожжет что- нибудь еще.

     Аналогичные предположения по факту поджога бани Мичуриным были высказаны в ходе судебного заседания свидетелем ФИО52, которая пояснила, что Мичурин И.И. мог сжечь баню за то, что она не дала ему накануне забрать из детского сада дочь.

Свидетели ФИО15 , ФИО16, ФИО17, ФИО19, ФИО18 также высказали предположение, что баню мог поджечь Мичурин И.И., так как у него были неприязненные отношения с ФИО53 и о поджоге бани он якобы говорил им сам.

Вместе с тем, стороной обвинения не представлено суду доказательств, подтверждающих, что поджог бани совершил именно Мичурин. Сам Мичурин не оспаривает того обстоятельства, что между ним и ФИО11 имели место неприязненные отношения, связанные с тем, что она стала сожительствовать с другим, не давала ему видеться с его ребенком.

Представленные суду доказательства - протоколы осмотра места происшествия ( т.1 л.д. 5-9, 29-32), акт о пожаре ( т.1 л.д.49), заключение государственного пожарного надзора о причине пожара ( т.1 л.д.52), заключение эксперта о причине пожара ( т.1 л.69-71), заключение экспертизы замка (т.1 л.д.69-71) свидетельствуют о том, что принадлежащая ФИО11 баня сгорела и причиной этому явился ее поджог.

Однако, каких либо доказательств, свидетельствующих о причастности к поджогу Мичурина И.И., судом не добыто.

Потерпевшая ФИО11, свидетели ФИО15, ФИО16, ФИО17, ФИО19 являются близкими между собой людьми, негативное поведение Мичурина по отношению к дочери ФИО11 - ФИО12 очевидно свидетельствует о сложившихся между ними неприязненных отношениях. Показания всех свидетелей, в которых они предполагают, что баню мог сжечь Мичурин, и на которые ссылается обвинение, основаны на предположениях и на якобы высказываниях Мичурина, в которых он говорил, что это он сжег баню. Однако такие показания свидетелей, являющихся заинтересованными лицами и основанные на предположениях, не могут быть, по мнению суда, положены в основу обвинительного приговора.

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО20 подтвердил суду, что подрабатывал на даче у ФИО11 и ФИО15, выполнял различную работу, в том числе по электричеству. После него на даче у ФИО15 работал ФИО29, от которого он узнал, что баня ФИО15 сгорела. ФИО29 рассказывал ему, что причину пожара в бане никто не знает, однако ФИО11 хотела свалить вину на Мичурина И.И.

Потерпевшая ФИО11 не отрицала в судебном заседании, что ФИО29 действительно работал у них на даче и спрашивал о том, кто мог сжечь баню, при этом она действительно ему высказала свое предположение о том, что баню мог сжечь Мичурин И.И.

В то же время потерпевшая ФИО11 пояснила в судебном заседании, что Мичурин И.И. в период, когда сожительствовал с ее дочерью, оказывал помощь в строительстве бани, приносил туда свои вещи, сам пользовался баней. На момент поджога бани, кого либо серьезного конфликта между ней и Мичуриным, который бы послужил поводом для поджога бани, не было. Конфликт имел место между Мичуриным и ее дочерью ФИО12., которая проживала в <адрес>.Причем, аналогичные конфликты между ними происходили и ранее.

Высказывая подозрения в том, что баню мог поджечь Мичурин, никто из семьи ФИО11 тем не менее не пытался выяснить, где находился Мичурин в ночь поджога, был ли он в ту ночь дома. После пожара потерпевшая ФИО11 встретилась с Мичуриным только 18 апреля 2010 года, однако никаких вопросов по факту пожару ему не задала. Ее предположения о том, что баню сжег Мичурин И.И., основаны лишь на том, что в ходе конфликта, имевшего место 18 апреля 2010 года между ним и ее дочерью ФИО11 в доме ФИО17, он кричал, что сжег баню, а ранее высказывал угрозы в их адрес.

Сам же Мичурин поясняет, что о пожаре в бане ФИО11 узнал от своего брата Мичурина Евгения, который говорил ему, что к нему приходили сотрудники милиции и искали его как подозреваемого в поджоге бани. В ночь поджога он находился у своего знакомого ФИО30.

Данные обстоятельства свидетель ФИО30 подтвердил суду, указав на то, что в ночь поджога они с Мичуриным выпивали спиртное, выпили много, поэтому точное время его ухода домой он не помнит. Его показания относительно обстоятельств дела не противоречат и показаниям, данным им в ходе предварительного следствия ( л.д.7-9 т.3), где ФИО30 также указал, что на следующий день Мичурин рассказал ему, что у его тещи сгорела баня, однако он ее не поджигал, хотя не исключал, что могут подумать на него.

Свидетель ФИО18 в судебном заседании рассказала, что в ночь на 1 марта 2010 года к ней домой приходили Мичурин вместе с ФИО30, которые находились у нее и распивали спиртное. В ходе предварительного следствия ФИО18 поясняла, что в один из дней марта к ней приходил Мичурин Иван и рассказывал, что сжег баню своей тещи. К показаниям свидетеля ФИО18, данным ей как в ходе предварительного следствия, так и в ходе судебного заседания, суд относится критически, поскольку данные показания противоречит друг другу, не последовательны, и никакими доказательствами не подтверждаются. Причину противоречий в своих показаниях ФИО18 пояснить не может. Показания ФИО18, в которых она утверждает, что Мичурин и ФИО30 были у нее ночью в день поджога, опровергаются показаниями ФИО30, который не помнит, чтобы приходил вместе с Мичуриным к ФИО18. При этом ФИО18 не может конкретно назвать даты происходящих событий, ведет себя непоследовательно.

Из материалов уголовного дела усматривается, что уголовное дело по факту поджога бани было возбуждено 4 марта 2010 года в отношении неустановленного лица. Причастность Мичурина И.И. к поджогу бани не проверялась. 4 мая 2010 года уголовное дело было приостановлено в связи с не установлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого. 10 июня 2010 года данное постановление было начальником СО при ОВД по Черняховскому МО отменено с указанием, что к совершению преступления причастен Мичурин И.И. Однако, никаких обстоятельств, свидетельствующих о его причастности к совершению преступлению, следствием фактически установлено не было.

В ходе проведения стационарной судебной психолого психиатрической экспертизы экспертом психологом было установлено, что у Мичурина имеются личностные особенности в виде выраженных психопатических черт экспансивно-шизоидного типа с выраженным стремлением к противодействию внешним обстоятельствам, с устойчиво сложившимся убеждением в несправедливости и враждебности окружающих, с резко повышенным риском агрессивного поведения, что усугубляет опасность поведенческих реакций особенно на фоне сниженной способности к прогнозированию последствий своих действий, выявляется жестокость и эгоцентризм установок, импульсивность, взрывной неконтролируемый характер, устойчивая асоциальная направленность интересов и некритичность в оценке своих действий. Вышеуказанные особенности оказали существенное влияние на его поведение в криминальной ситуации.

Данный вывод эксперта согласуется с показаниями потерпевшей ФИО11 и свидетелей ФИО11, ФИО15, ФИО17, которые пояснили суду о том, что их выводы о причастности к поджогу Мичурина И.И. основаны на его негативном поведении, взрывном характере и его высказываниях об угрозах в их адрес, в том числе связанным с поджогом бани.

Тем не менее, данные обстоятельства не могут быть положены судом в основу обвинительного приговора, поскольку прямых доказательств, свидетельствующих о причастности Мичурина к поджогу бани, обвинение суду не представило.

В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана.

Таким образом, установив, что событие преступления при обстоятельствах поджога бани ФИО11 1 марта 2010 года имело место, виновность подсудимого Мичурина И.И. в совершении преступления, его причастность к нему, форма его вины и мотив преступления, не нашли подтверждения в ходе судебного разбирательства, в связи с чем по данному обвинению Мичурин И.И. подлежит оправданию в связи с непричастностью подсудимого Мичурина И.И. к совершению преступления.

Учитывая, что виновность подсудимого Мичурина И.И. в предъявленном ему обвинении по ст. 161 ч.2 п. «г» УК РФ доказана, он подлежит наказанию по данному обвинению.

По заключению стационарной судебной психолого психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № Мичурин И.И. каким либо хроническим психическим заболеванием не страдает, а обнаруживает клинические признаки эмоционально неустойчивого расстройства личности. В период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, Мичурин И.И. признаков какого - либо временного психического расстройства не обнаруживал, мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. По своему психическому состоянию Мичурин И.И. в настоящее время может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела и давать о них показания. В применении принудительных мер медицинского характера Мичурин И.И. не нуждается. ( т.4 л.д.134-139).

При назначении Мичурину И.И. наказания, суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, относящегося к категории тяжких преступлений, личность виновного, в том числе обстоятельства смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

В качестве смягчающих вину обстоятельств судом признаются молодой возраст Мичурина И.И., наличие у него малолетнего ребенка 2006 года рождения, состояние его здоровья.

В качестве отягчающего вину обстоятельства судом признается рецидив преступлений.

Судом учитываются также данные о его личности, который ранее судим, по месту жительства характеризуется удовлетворительно, на учете у врачей нарколога психиатра, инфекциониста не состоит. Мичурин состоит на воинском учете в военном комиссариате по Черняховскому району с категорией годности к военной службе - Б-3, как годный к военной службе с незначительными ограничениями.

Учитывая изложенные обстоятельства, суд считает, что Мичурину И.И. необходимо назначить наказание, связанное с лишением свободы, в пределах санкции статьи, по которой квалифицированы его действия, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Приговором Черняховского суда от 16 декабря 2009 года Мичурин И.И. осужден по ст. 330 ч.1 УК РФ к исправительным работам сроком на 1 год 5 месяцев с удержанием в доход государства 10% заработка. По сообщению начальника УИИ № 21 по Черняховскому району ФИО7 Мичуриным И.И. не отбыто ни одного часа исправительных работ.

С учетом того, что по приговору от 16.12.2009 года наказание Мичуриным И.И. не отбыто, наказание ему необходимо назначить по совокупности приговоров в соответствии с ч.1 ст. 70 УК РФ.

Согласно ст. 71 ч.1 п. «в» УК РФ при частичном или полном сложении наказаний по совокупности преступлений и совокупности приговоров одному дню лишения свободы соответствуют три дня исправительных работ.

Руководствуясь ст. 305,306, 307, 308,309 УПК РФ, суд

                                        ПРИГОВОРИЛ:

Мичурина <данные изъяты> признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 161 ч.2 п. «г» УК РФ ( в ред. № 26-ФЗ от 7.03.2011 г.) и назначить ему наказание в виде 3 лет лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы;

Применить ст. 70 УК РФ и по совокупности приговоров частично присоединить не отбытое наказание по приговору от 16.12.2009 года. Окончательно назначить Мичурину И.И. наказание в виде 3 лет 2 месяцев лишения свободы без штрафа и без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Меру пресечения в виде содержания под стражей Мичурину И.И. не изменять. Срок отбытия наказания исчислять с момента его задержания, т.е. с 28 апреля 2010 года.

Мичурина <данные изъяты> по предъявленному ему обвинению по ст. 302 УПК РФ за непричастностью к совершению преступления.

Мичурина <данные изъяты> по ст. 163 ч.2 п. »в» УК РФ оправдать на основании п.1) ч.2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в его действиях состава преступления.

Признать за Мичуриным Иваном Игоревичем право на реабилитацию в связи с оправданием его по ст. 167 ч.2 и ст. 163 ч.2 п. «в» УК РФ.

Материалы уголовного дела в части умышленного поджога по ст. 167 ч.2 УК РФ направить руководителю следственного органа для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

Вещественные доказательства баллонный ключ, замок с двумя ключами передать руководителю следственного органа с материалами уголовного дела, направленного для производства предварительного расследования.

Взыскать с Мичурина Ивана Игоревича судебные издержки в доход федерального бюджета в размере 8055 рублей 99 коп.

Приговор может быть обжалован в Калининградский областной суд через Черняховский суд в течение 10 суток с о дня его провозглашения, осужденным Мичуриным И.И. в тот же срок с момента вручения ему копии приговора.

В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий                                                       М.А. Пестова

Судьи                                                                                      Л.Г. Носов

                      В.М. Кузнецов