1 – 186 / 2012 П Р И Г О В О Р Именем Российской Федерации г. Омск 28 сентября 2012 года Судья Центрального районного суда г. Омска Полищук А.А., c участием государственных обвинителей – пом.прокурора ЦАО г.Омска Пастуховой М.В. и Леонова Д.С., подсудимого Чукарева О.С., защитника – адвоката Знаменской Э.Б., предъявившей удостоверение № 298 от 16.07.2009 и ордер № 43044, потерпевшего Т., при секретаре Зайцевой О.С., рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении: Чукарева О.С., <данные изъяты> ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. Б ч. 2 ст. 158 УК РФ, У С Т А Н О В И Л : Чукарев О.С. совершил кражу с незаконным проникновением в помещение, при следующих обстоятельствах. <данные изъяты> (более точное время не установлено) Чукарев О.С., находясь в состоянии алкогольного опьянения в <адрес>, имея умысел на тайное хищение чужого имущества, разбил витрину в павильоне, арендуемом ИП С, расположенном в <адрес>, после чего через образовавшийся проем в витрине незаконно проник руками во внутрь павильона, откуда умышленно, из корыстных побуждений, тайно похитил имущество, принадлежащее ИП Т., а именно: <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> Похищенное имущество Чукарев О.С. сложил в приготовленный полиэтиленовый пакет и с похищенным имуществом с места совершения преступления скрылся, причинив своими действиями по хищению потерпевшему ИП Т. ущерб на общую сумму 5.590 рублей. Подсудимый Чукарев О.С. вину в совершении преступления не признал и пояснил, что в <данные изъяты> работал в магазине «<данные изъяты>» по <адрес>, работал через сутки. Магазин работает до 19-00 часов. Потом пошел в вагончик переодеться, позвонил домой, что приедет. Потом пошел на остановку «<данные изъяты>» и поехал оттуда на <данные изъяты>. Примерно в <данные изъяты> часов (точнее не помнит) был на остановке «<данные изъяты>», подождал автобус, потом <данные изъяты> подошел, сел и поехал на нем, чтобы добраться до <адрес>. Ехал через «<адрес> (в сквере напротив - через дорогу от <данные изъяты>), ехал в автобусе примерно 35-40 минут. Получается, что примерно в <данные изъяты> он был на остановке «<данные изъяты>», что напротив (через дорогу от) памятника <данные изъяты>. Он ждал <данные изъяты>, чтобы ехать в <адрес>. Ждал примерно 30 минут, не заходил в подземный переход, просто ждал на ООТ. Затем на ООТ подъехали на остановку сотрудники полиции на автомобиле <данные изъяты>. Получается, что они остановились у подземного перехода – за ООТ. Из автомобиля вышли и подошли к нему два сотрудника полиции: лейтенант и старший лейтенант, это были не о\у Т.. Спросили документы. Он показал паспорт, они стали выдергивать паспорт из рук. Он не давал паспорт, говоря: «<данные изъяты> Он (Ч.) не понял, что это означает. Тот, что был ниже ростом (лейтенант полиции) ударил его в грудь кулаком, оба офицера закрутили ему руки, посадили на заднее сиденье автомобиля. Не знает, зачем и куда повезли. Зачем-то в автомобиле вернули паспорт. Привезли в <адрес>., отвели к дежурной часть, не знает, что они сказали дежурному. Он стоял в холле, эти старший лейтенант и лейтенант вышли из помещения и стали у входа в ОП. Пришел ранее незнакомый о\у Т., завел его в кабинет в дежурной часть молча. Он (Ч.) не спрашивал, зачем и почему доставлен. Ему сказал Т.: «Садись и рассказывай: Что натворил? Что украл? Кого ограбил?». Он (Ч.) сказал, что ничего такого не делал. Т. встал из-за стола и ударил рукой в грудь. Вновь сказал: «сознавайся». Он сказал, что не в чем сознаваться. Потом Т. позвонили. Это происходило в пределах 30-40 минут от момента его доставки в ОП. Т. выходил, вернувшись, отвел его на лавочку у входа в ОП - в холле, перед дежурной частью. Т. ушел, примерно через 1,5-2 часа Т. вернулся и повел его (Ч.) на 3-й этаж. В кабинете сказал: «садись», стал спрашивать про «колонки», которые якобы он (Ч.) «украл», но не говоря, где украл. Он (Ч.) говорил, что не крал. Что-то Т. смотрел по видеокамере из пешеходного перехода, говоря: «Ты или не ты?». Он (Ч.) посмотрел и увидел: подземный пешеходный переход, где проходили два человека. Он (Ч.) сказал, что это «не он (Ч.)». Т. велел достать все из карманов. Он показал военный билет, паспорт забрали возле дежурной части в ОП. Он достал карточку и ключи. Т. велел «сидеть», переговорил с кем-то. Его (Ч.) вывел в коридор. Он просидел примерно 15 минут и его вновь завели в кабинет, где он (Ч.) просидел до утра. Никаких вещей или пакетов ему не показывали. Утром пришли еще 2 о\у, поговорили с Т., потом его (Ч.) отвели в другой кабинет, где уже был пакет с вещами. Один о\у сказал другому, что это он (Ч.) украл. Он (Ч.) ответил, что ничего не крал. О\у небольшого роста сказал, что «возьмешь на себя кражу этого пакета» и что-то сказали о <данные изъяты> Он (Ч.) отказался брать на себя кражу, которую не совершал. Тогда о\у небольшого роста ударил его локтем в грудь молча. Он (Ч.) возмутился таким поведением («распускают руки»), Т. в это время стоял сбоку, а 3-й о\у - ударил его ладонью руки в лицо. О\у небольшого роста ударил его (Ч.) в солнечное сплетение и пообещал, что придут другие сотрудники и будут над ним (Ч.) физически издеваться с целью добиться признания в совершении преступления. Поскольку он (Ч.) не сознавался, то его посадили к столу и сказали «бери на себя кражу», иначе пойдешь за «наркоту». Испугавшись написал под диктовку объяснение о совершении преступления и явку с повинной. О происшедшем и преступлении все узнал от о\у и писал под диктовку. Желал только одного – быстрее уйти из ОП, поэтому и согласился с их версией преступления. Потом его провели к следователю, где рассказал о якобы совершенном преступлении, о котором узнал со слов Т. . В кабинет следователя заходи и адвокат, здоровался. Потом адвокат ушел и вернулся только к концу допроса. Он признавался в совершении преступления, но это не соответствует действительности. Он боялся и решил быстрее уйти. Он подозревал, что адвокат «человек» от о/у, не доверял тому. Уже вечером, примерно в 21-00 – 22-00 часа ему вернули паспорт и отпустили. Он позвонил брату, пошел, встретил отца. У него (Ч.) были телесные повреждения, обратились в отдел СК с заявлением о преступлении. Ему в ОП не давали возможности позвонить родителям. Часов у него не было, ориентировался по времени «на глаз». На остановке у «<данные изъяты>» людей не видел, но несколько человек проходили на противоположной стороне. Мобильный телефон он оставил на работе, он разрядился. С Т. , которого ране не знал, был конфликт в ОП по поводу того, что он (Ч.) «толкнул» его (Т. ), он возмутился. Был еще вопрос о краже покрышек. Кражу он не совершал. На его ключах висел значок, не было «желтых» ключей. В связи с противоречиями по инициативе обвинения были оглашены показания в период предварительного следствия. В частности, показания Чукарева О.С. в качестве подозреваемого от <данные изъяты> (т.1 л.д.42-45), данные на предварительном следствии (с участием защитника Г.), который показал, что <данные изъяты> он находился в <адрес>. Закончив работу, он пошел остановку «<адрес>, где в киоске купил пиво. После чего, он поехал на автобусе до остановки <адрес> где вышел из автобуса. Выйдя из автобуса, он открыл стеклянную бутылку пива и пошел к торговому центру «<данные изъяты>» через подземный переход. По дороге он со своего сотового телефона позвонил своей девушке Л. , с которой до этого поссорился. Около <данные изъяты> по телефону он стал ругаться с Л. В то время, когда он поднимался из подземного перехода по лестнице в сторону площади, расположенной у ТЦ «<данные изъяты>», то он бросил стеклянную бутылку в стену, но попал в стеклянную витрину павильона, отчего витрина разбилась. Он поднялся на верх и осмотрелся. Увидев, что на улице никого нет и в павильоне не сработала сигнализация, он решил подойти к павильону и похитить что-нибудь ценное. Он протянул руку и с витрины павильона стал доставать имеющийся товар, а именно он похитил <данные изъяты> У него при себе находился пакет белого цвета, в который он сложил все похищенное, а пакет положил под куртку. Далее он направился за ТЦ «<данные изъяты>», где стал рассматривать похищенное. В это время к нему подъехали сотрудники полиции, и задержали его, после чего доставили в отдел полиции, где он добровольно выдал похищенные <данные изъяты> Явку с повинной он писал добровольно без психического и физического воздействия на него со стороны сотрудников полиции. Вину в совершенном преступлении признал полностью, в содеянном раскаялся. После оглашения показаний в качестве подозреваемого Чукарева О.С., подсудимый пояснил, что все эти показания не соответствуют действительности, он их не подтверждает, так как писал их под диктовку сотрудников. Просит не доверять этим показаниям целиком. Однако на конкретные вопросы: о содержащихся в показаниях сведений о месте своего проживания и составе семьи, месте работы, знакомстве с Л. и звонках к ней по с\телефону, приезду на ООТ «<данные изъяты>» - все это подсудимый подтвердил и уточнил, что тут все верно записано, это он говорил не под диктовку и этому можно верить. То, что касается показаний «про бутылку», разбитую витрину и ссору с Л., а также про обстоятельства совершения преступления - то это записано под диктовку сотрудников полиции и это неправда. Не может объяснить: почему в этих показаниях указывается на нахождение его (Ч.) в <данные изъяты> и только после этого он поехал домой, а также указана не та <данные изъяты> Из показаний в качестве подозреваемого от <данные изъяты> Чукарева О.С. (т.1 л.д.120-123), следует, что Чукарев О.С., будучи предупрежденным в присутствии адвоката З. (участвует в настоящем судебном разбирательстве), что его показания могут быть использованы в суде в качестве доказательств, даже в случае отказа от данных показаний, показал, что ранее данные показания он не подтверждает, так как данные показания он давал под воздействием оперативных сотрудников и на допросе у следователя он боялся дать правдивые показания, так как его запугивали оперативные сотрудники. На вопрос следователя: Почему Вы при первоначальном допросе от <данные изъяты> в присутствии защитника Г. давали показания, как Вы поясняете, ложные, ведь Вам была предоставлена встреча наедине с защитником Г. до начала допроса, где Вы могли пояснить ему, что подвергались физическому принуждению со стороны сотрудников полиции? В ответ Чукарев О.С.: Так как боялся воздействия со стороны сотрудников полиции в дальнейшем. Данного преступления он не совершал. Около <данные изъяты> он вышел со своей работы, а именно гипермаркета «<данные изъяты>» и пошел в сторону на <адрес> где вышел на остановку, расположенную по <адрес> Простояв на остановке около 20 минут, к остановке подъехал автомобиль <данные изъяты>, гос.номера не помнит. Из автомобиля вышли двое парней, которые представились сотрудниками полиции и попросили предъявить документы. Он показал парням паспорт. Парни стали выдергивать паспорт, но он не отдавал. Он попросил сотрудников полиции предъявить свои документы, на что один из парней нанес два удара ему в грудь. Внешность парней он описать не сможет, один из парней был высокий, одет в полицейскую форму, на погонах были три звезды, другой низкий, также в форме сотрудника полиции в звании лейтенант, точный рост сотрудников полиции назвать не может. Также в автомобиле находился водитель. После чего, забрав паспорт, сотрудники полиции заломили одну его руку назад и посадили в автомобиль. Затем привезли, как узнал позже, в <адрес>, завели его в дежурную часть, где парень казахской национальности, одетый в полицейскую форму, стал его спрашивать про какие-то вещи, какие именно, ему известно не было. Затем нанес ему один удар рукой в область груди, затем повел его на третий этаж, где завел в один из кабинетов и посадил на стул, на котором он просидел до утра. Утром пришли оперативные сотрудники и спросили его, где он взял пакет с вещами, он пояснил, что он никаких вещей не брал. Один из сотрудников ударил его по лицу. Он сказал, чтобы его не били. Весь день он провел в полиции. О том, что его досматривали, ему сотрудники полиции не говорили, а давали подписывать различные бумаги, которые он не читал. Явку с повинной он написал собственноручно, чтобы уйти из полиции побыстрее, а также под воздействием и под диктовку сотрудников полиции. Кроме того, сотрудники полиции предлагали ему на выбор или взять на себя хранение наркотиков, которые те ему предоставят, либо взять на себя кражу из павильона. После оглашения данных показания Чукарев О.С. в суде пояснил, что этим оглашенным показаниям следует доверять, он перестал боятся и рассказал следователю как было на самом деле. На вопросы о противоречиях между этими (оглашенными показаниями) и его показаниям в суде по следующим моментам: конфликта с сотрудниками полиции на <данные изъяты> (свой паспорт не отдавал, про оскорбления и слова сотрудников не упоминал, сам попросил у сотрудников предъявить их документы и в ответ на это получил 2 удара в грудь) – объяснить не может. Фактически Ч. не может объяснить, почему в этих показаниях указывается, что: с работы он (Ч.) вышел в <данные изъяты> и пошел на ООТ; при доставлении в ОП его завели в деж.часть, где парень казахской национальности сразу стал спрашивать про какие-то «вещи», а затем 1 раз ударил в грудь и увел на 3-й этаж, где в кабинете посадил на стул, на котором он (Ч.) просидел до утра. Подсудимый предположил, что следователю возможно говорил что-то «не так» или «перепутал»: про время и ООТ, забыл сказать про свое требование предъявить удостоверения сотрудникам полиции на ООТ и про их слова, перепутали про количество нанесенных ударов сотрудниками на ООТ перед задержанием – «забыл про два удара», паспорт сначала забрали, но в автомобиле зачем-то вернули, об этом тоже не сказал почему-то следователю на допросе. Про «заход в деж.часть» - почему-то перепутал. Про 1 удар ему (Ч.) в деж.части это неправильно, не было в деж.части нанесения ударов, только в кабинете били. Возможно про другие удары – это следователь так записал, а он (Ч.) подписал. Не может объяснить, почему он (Ч.) вносил собственноручные дополнения в протокол допроса в части ряда обстоятельств (про тел.звонок сотрудника-казаха и разговор последнего, только после этого его (Ч.) спросили про «вещи», затем его подняли наверх) и никак не уточнял иных (указанных выше «неправильных») моментов в показаниях, расположенных (вместе с рукописными дополнениями Ч.) всего на 1 листе. Кроме того, подсудимый пояснил, что в краже он должен был сознаться, чтобы «отделаться» «условным сроком», если бы речь шла о признании в более тяжком преступлении – не стал бы «сознаваться» (брать это на себя). Гражданский иск не признает, так как ничего не совершал - не похищал или повреждал. Таким образом, показания Чукарева О.С. (все они были даны в присутствии защитников (включая, участвующую в судебном заседании адвоката З. и с соблюдением предусмотренной уголовно-процессуальным законом процедуры) в период предварительного и судебного следствия носили непоследовательный и противоречивый, в ряде моментов – взаимоисключающих характер, в том числе – в рамках уже избранной линии защиты. Объяснений от Ч. о выявленных противоречиях в рамках его показаний о непричастности к преступления на предварительном следствии и в суде – фактически не получено или они носят крайне несостоятельный характер. В силу данных обстоятельств суд оценивает достоверность тех или иных показаний Чукарева О.С. только в рамках соотнесения со всей совокупностью исследованных доказательств Из показаний потерпевшего Т. в суде следует, что он является <данные изъяты>, его деятельность заключается в продаже аксессуаров для сотовых телефонов, а также покупка и продажа сотовых телефонов. У него есть киоск в подземном переходе на лестнице, стекла не закрываются (жалюзи отсутствуют). На полочках лежат аксессуары к мобильным телефонам, сотовые телефоны хранятся в сейфе. Не ожидал, что кто-то «позарится» на аксессуары. Узнал утром, ночью позвонили на его мобильный телефон (от охранников, из милиции и т.д.). Утром он приехал и показал сотрудникам полиции киоск. Он увидел, что разбито стекло витрины, выходящее в сторону <данные изъяты>, где лежали аксессуары, внутри киоска было донышко от бутылки из-под пива зеленого цвета, были и осколки стекла. По видеокамере он просмотрел (сейчас оно не сохранилось, по времени не успели переписать). На видеокамере видел человека – мужчину с бутылкой в руках; прошел по пешеходному переходу, поднялся по лестнице (с бутылкой), огляделся, после этого кинул бутылку в стекло, отошел, подождал некоторое время, несколько минут. Он (Т.) понял, что он проверял – никто не появился и подошел. Было видно, что человек подошел и разбил витрину, рукой собрал с полки аксессуары. ему (Т.) показалось, что он все сложил под куртку, пакета в руках не видел, рукой клал за куртку. Потом мужчина ушел в сторону <данные изъяты>». На месте происшествия лежали ключи от домофона и еще какой-то ключ (это не их ключи). Больше никто не приходил. Потом уже подошел охранник, который работает в переходе. Перечень похищенного дал по результатам ревизии, которое указал верно, без учета НДС и прибыли (закупочная цена). Из числа похищенного товар ему показали (был изъят), но он был испорчен; поцарапаны вещи, повреждены, может быть падали – ударялись друг о друга. Они негодные, их никто не купит, они не работоспособные. Повреждено стекло – 3,5 тысячи рублей, полки – 1.000 рублей и другие предметы (это от падении предметов, когда разбили стекло) – 5.220 рублей. он никаких исковых требований не имеет, так как все возместила охранная фирма. Ранее заявленный иск не поддерживает. Узнал, что подсудимого задержали охранники <данные изъяты>, которые увидели, как человек перебирает товар, отрывает ценники. На вопрос «Где взял?» тот сказал «Купил». Охранники поняли, что имущество похищено. Подсудимый не извинился и прощения не просил. Ущерб не возмещал, вину отрицает. Он говорил о возмещении с подсудимым. По наказанию – оставляет на усмотрение суда. Он мог бы просить о смягчении наказания (через следователя) при желании возместить ущерб, но Ч. не согласился. Во время преступления охранник находился в будке - в самом пешеходном переходе, он не подходил. Все похищенное может быть сложено под куртку (вмещается). Киоск был рабочий, но с <данные изъяты> продавец болела. При приеме-передаче продавцами все сдается и сверяется. Сомнений в объеме предметов и стоимости нет. Гражданского иска (на сумму 10.810 руб.) не поддерживает, так как ему все было возмещено охранным предприятием согласно договора. За ущерб (похищенное, повреждение имущества) получил чуть больше 10 тыс. руб. (точнее - 10.810 руб.), так что возмещать ущерб подсудимый должен не ему, а охранному предприятию. С учетом позиции и откровенной неправдивости показаний подсудимого считает, что последний должен получить наказание по закону и о снисхождении (о чем хотел просить вначале суда) к Ч. теперь суд не просит. Последний не раскаялся и похоже считает других людей «хуже» и «глупее» себя. Свидетель К., одновременно являющийся и представителем гражданского истца – <данные изъяты> в суде показал, что является сотрудником <данные изъяты> и уполномоченным <данные изъяты> (по доверенности). С <данные изъяты> ночью являлся <данные изъяты>. В ту ночь дежурил в подземном переходе Ч. , который стоял уже вторые сутки на дежурстве. В <данные изъяты> тот уснул. Но видел (со слов Ч. ), что ночью по переходу ходил Ч., но тот ничего не делал. Ч. услышал хлопок, не придал этому особого значения, выглянув, увидел силуэт мужчины (предположительно Ч.), поднимавшегося по лестнице перехода, где и оказался обворованный киоск, в сторону ТЦ. Не сразу определив откуда звук, пошел осматривать территорию. Позвонил ему (К. ). Вообще-то должен был сработать охранный звук сигнализации, но у ИП Т. тот не сработал. Примерно, через 5 минут, осмотрев территорию, Ч. перезвонил и сообщил, что разбито стекло в павильоне. Заподозрили этого молодого человека (предположительно Ч.), так как больше никого вообще не было в переходе. Он (К. ) приехал на место позже и поставил свой автомобиль по <адрес> Там увидел, что два сотрудника другого <данные изъяты> делают обход. Он рассказал о ЧП в переходе (сказал им только о разбитой витрине, не говоря о хищении – об этом узнали только утром от ИП). Они сказали, что задержали у ТЦ лицо, которое перекладывало колонки, динамики и другие предметы, раскладывая их. Они же сказали, что передали этого человека (парня) в правоохранительные органы вместе с вероятно похищенными где-то вещами. Он (К. ) пришел в подземный переход, где увидел разбитое стекло, видно было, что что-то похищено, потому что стеллажи не были заставлены товаром. Ч. был поставлен охранять торговую точку. Он пошел осматривать другие объекты. Утром он (К. ) приехал в ОП-10, так как его туда взывали. Он пояснил, что есть в переходе видеонаблюдение, но снять информацию с видеозаписью по техническим причинам нельзя. При просмотре в\записи было видно, что по переходу перемещался именно Ч. (разглядел его хорошо) - это точно был подсудимый, уверен в этом полностью. Он (Ч.) был в подземном переходе. Было видно лицо и тело. Когда разбивалось стекло, на лестничном марше - не зафиксировано, их в\камер на выходе не установлено. У потерпевшего своя видеокамера. Это был по видео точно подсудимый и больше никто в это время там не перемещался. Было примерно <данные изъяты>, когда его вызвал-сообщил Ч. - по поводу происшествия с киоском. Он приехал, примерно, через <данные изъяты>, заезжал и на другой объект. Полностью возместил ущерб по договору о материальной ответственности, не дожидаясь суда. Сумма ущерба – возмещения 10.810 рублей: стоимость похищенного и повреждение, восстановление). Имеет исковые требования к подсудимому на эту сумму и прилагает обосновывающие документы. Видеозапись пот тех.причинам не смогли сбросить. На <адрес> узнал задержанного Ч., которого видел на в\записи – это был точно он. Он (К. ) спросил: «Зачем?». Ч. пояснил, что поссорился с девушкой, кинул бутылку, разбилось стекло, оттуда забрал вещи. Этот разговор с Ч. был ближе к обеду. Через <данные изъяты> ему вернули похищенное имущество, так как Т. эти предметы не нужны, так как они были испорчены. Он обязательство следователю (составил опись) по хранению этих предметов, судьбу которых решит суд. Протокол опознания лица не составлялся, но он уже видел Ч. в ОП к этому времени. В связи с неточностями-деталями были оглашены показания свидетеля К. на предварительном следствии (т.1 л.д. 115-117), из которых следует, что он работает в должности <данные изъяты>. В его должностные обязанности входит охрана объектов, поддерживание общественного порядка и пресечение преступлений на охраняемых объектах, контроль за охранниками на охраняемом объекте. <данные изъяты> ему по радиостанции охранник Ч. , который находился на охраняемом объекте в подземном переходе, расположенном на <адрес> сообщил, что в павильоне, расположенном в <адрес> разбито стекло в витрине, и он видел, как неизвестный мужчина убегал к <данные изъяты>» с пакетом в руках. Он сказал, чтобы он зашел в помещение охраны и продолжал вести наблюдение по видеокамерам. Он приехал к подземному переходу около <данные изъяты> и от сотрудников охраны <данные изъяты> узнал, что те задержали парня, у которого при себе находился пакет с колонками и аксессуарами для сотовых телефонов. Он понял, что данный парень совершил кражу из павильона, где было разбито стекло, так как данный павильон занимается продажей бывших в употреблении сотовых телефонов и аксессуаров к ним. Видеонаблюдение по периметру <данные изъяты> ведется, но видеозапись не производится, так как сломалось оборудование, таким образом предоставить видеозапись не представляется возможным. После оглашения показаний свидетель К. пояснил, что видеонаблюдение ведется, сохраняется автоматически, просмотреть можно, но переписать - нет возможности (сложное оборудование). По времени все указано в допросе верно, тогда лучше помнил. Про Ч. его не спрашивали, он и не говорил. Пояснил, что следователь при нем передал Ч. ключи, найденные на месте происшествия. Уточнить не может, так как видел по записи только хождение Ч. по <данные изъяты>. Эту запись смотрели оперуполномоченные и оперативный дежурный в ОП. На месте происшествия сотрудники полиции утром нашли ключи от дома (квартиры), домофона, желтый ключ от дверей, маленький ключик – не знает, чьи это ключи. Из показаний в суде свидетеля Ч. следует, что он помнит, что его допрашивали на следствии, но показаний своих уже не помнит из-за прошедшего времени, просит огласить их в судебном заседании. С согласия сторон по ходатайству свидетеля были оглашены показания свидетеля Ч. , данные на предварительном следствии (т.1 л.д.47-50), который показал, что в должности <данные изъяты> Его пост расположен в <адрес> и в его должностные обязанности входит охрана объектов, расположенных в вышеуказанном подземном переходе, которое специально оборудовано видеомониторами, на которые выходит информация, поступающая с видеокамер. Так, <данные изъяты> он услышал в <данные изъяты> шум разбитого стекла. Он вышел из своего помещения, чтобы посмотреть что случилось, подошел к лестнице, ведущей из <адрес>», все было в порядке. После чего он пошел в другую сторону подземного перехода, чтобы осмотреть павильоны там. Он прошел все павильоны и, не увидев ни одной разбитой витрины, увидел силуэт мужчины, невысокого роста, около 170-175 см, одетого в куртку черного цвета, темные штаны, в руке у которого был пакет белого цвета, который был заполнен практически полностью, чем именно ему не было видно. Мужчина практически поднялся из подземного перехода и шел в сторону <адрес>». Он не придал этому значение, но решил проверить павильон, расположенный на <адрес>, который занимается торговлей сотовых телефонов и аксессуаров к ним. Когда он подошел к данному павильону, то увидел, что витринное стекло, входящее в сторону выхода из <адрес> разбито и на витрине отсутствует товар. Тогда он понял, что данное преступление совершил данный мужчина, так как он по пешеходному переходу не проходил. Он поднялся на верх к <данные изъяты>», но мужчины уже не было. После чего о произошедшем он доложил старшему смены К. и пошел в свое рабочее помещение. Камера наблюдения не охватывает данный павильон и поэтому он не видел момент совершения преступления. Впоследствии от сотрудников ЧОП, охраняющих <данные изъяты>», ему стало известно, что те задержали парня около <данные изъяты>», у которого при себе находился пакет с аксессуарами для сотового телефона. Мужчину, которого он видел, он опознать не может, так как тот находился далеко, и он его лица не видел. После оглашения показания свидетель Ч. в суде подтвердил показания, данные на предварительном следствии. Пояснил, что в полицию не сообщал, а только старшему сены. Потом он видел ЧОПовцев и полицию. Разбитое стекло было не с той стороны, где он смотрел вначале – не видно из перехода. Это павильон этот находится на лестничной площадке к выходу. Стекла упали с той стороны, с которой не видно было ему вначале. Было выбито стекло со стороны выхода. Он быстро заглядывал на все лестницы, бегая. Так снизу не было видно. Люди ходят там. Мужчина пошел и поднялся на <адрес>. Шум может быть был и не от стекла, там шумное место – дорога рядом. К. приехал через некоторое время, точно не помнит, они с ним о чем-то говорили. Ночью люди идут через переход, но после звука (получается, от разбитого стекла) никто по переходу не переходил и не проходил, он в это время бегал и увидел бы прохожих. Заметил только человека, уходившего по лестнице в сторону Торгового центра, то есть как бы от разбитого стекла из киоска. Все это произошло в пределах 10-15 минут, может быть 5 минут. Охранников Торгового центра в тот период он не знал, но может быть в лицо может их узнать. Из показаний в суде свидетеля Б. следует, что он работает <данные изъяты>. В <данные изъяты> они делали обход территории у <данные изъяты>, увидели молодого человека в районе <данные изъяты> – это подсудимый, который сидел на парапете и разглядывал вещи в пакете светлого цвета. Они подошли, так как был третий час ночи. На охраняемой территории сидел молодой человек и что-то разглядывал. Они спросили, кто такой и что делает, так как он не выглядел достаточно взрослым. Ч. был в легкой степени алкогольного опьянения. На вещах, которые Ч. осматривал, были ценники. Он сделал вывод, что возможно было хищение, вызвал полицию. Были предметы – зарядное устройство и что-то к мобильному телефону. На его вопрос о вещах, Ч. сказал, что это его вещи. Больше ничего не пояснил. До вызова полиции, примерно через 10-20 минут, общался с Ч.. Потом приехала полиция в пределах 10-20 минут, точно не помнит. Никто не убегал и физического воздействия ни с чьей стороны не было. По приезду полиции он был на месте задержания Ч., но не прислушивался и не присматривался больше к происходящему. Они забрали Ч. с пакетом. Потом что стало с Ч., он не знает. К утру узнали, что кража была ночью с <данные изъяты> по продаже мобильных телефонов, скорее всего это те же предметы, но это он уже узнал позже. Потом со слов охранников слышал, что в эту ночь похитили имущество. Он визуально увидел Ч., сидевшего с пакетом. Видеозаписью он не интересовался. О краже в киоске узнал уже утром, по цепочке от охранников. Уверен, что это был именно Ч.. Ч. был одет в куртке-ветровке, остальное - он не запоминал. Просит огласить его показания на следствии, когда лучше помнил события. В связи с этим с согласия сторон были оглашены показания свидетеля Б. (т.1 л.д.75-77), данные на предварительном следствии, который пояснил, что работает в должности <данные изъяты>. В его должностные обязанности входит охрана объектов, поддержание общественного порядка и пресечение преступлений на охраняемом объекте. Его график работы сутки через двое. <данные изъяты> он заступил на суточное дежурство совместно с сотрудником <данные изъяты> Б. Их охраняемый объект является <данные изъяты> Обход территории <данные изъяты> вокруг здания, осуществляется каждый час. Так, <данные изъяты>, обходя вокруг здания <данные изъяты>» около здания торгового центра со стороны <адрес> был обнаружен молодой человек, который сидел на парапете и смотрел содержимое полиэтиленового пакета белого цвета. После чего, он и Б. подошли к молодому человеку, который назвался Чукарева О.С., <данные изъяты> г.р. Он заглянул в пакет, в котором находились колонки различных моделей и аксессуары для сотовых телефонов, что именно конкретно он не рассматривал. Он спросил, откуда у того данные вещи, на что Чукарев О.С. пояснил, что данные вещи принадлежат ему. После чего он вызвал по радиостанции через дежурного сотрудников полиции. Чукарев О.С. находился в состоянии алкогольного опьянения, он это понял по специфическому запаху алкоголя. Через некоторое время приехали сотрудники полиции и забрали Чукарева О.С. вместе с пакетом. Впоследствии от охранника, находящегося в подземном переходе, ему стало известно, что около <данные изъяты> разбили витрину в павильоне, торгующем аксессуарами для сотовых телефонов, расположенном в <адрес>. Он понял, что Чукарев О.С. похитил вещи, находящиеся у того в пакете из павильона, в котором разбил стекло. Каких-либо телесных повреждений он на лице Чукарева О.С. не видел, так как было темно. После оглашения показаний свидетель Б. подтвердил данные показания полностью, просит им доверять. Из показаний в суде свидетеля Б. следует, что он ранее работал в <данные изъяты> В <данные изъяты> он был на дежурстве вместе с Б. . Они ежечасно обходили объект – <данные изъяты>. При обходе ночью, примерно, в период около <данные изъяты> на <данные изъяты> при освещении увидели человека на парапете <данные изъяты> Это точно был подсудимый, который разложил какие-то предметы, вертел их в руках, видел заводскую упаковку предметов с ценниками. Это вызвало подозрение. Он задал вопрос Ч., так как опасался, что был вскрыт охраняемый объект (<данные изъяты>) и что-то похищено. Ч. ответил, что купил товар в магазине, товарищ сейчас привезет товарный чек. Он предложил позвонить товарищу, чтобы тот приехал и подтвердил, что тут нет хищения. Подождав 2-3 минуты, предложил показать документы, Ч. предъявил: паспорт и еще какие-то документы с фотографией. Он сверил паспорт с личностью, это был точно подсудимый. Он пошел смотреть целостность витражей <данные изъяты>. Напарник Б. остался с задержанным Ч.. В это время кто-то вызвал полицию, но это не он (Б. ). Когда он вернулся с обхода, примерно через 15 минут, уже стоял экипажи: полиция и ЧОПа. Сотрудников полиции было несколько человек в форме, примерно 3-4 человека. Он доложил, что на объекте «все в норме». Полицейские забрали Ч. в ОП. Они тоже поехали и дали пояснения. В это время еще ничего о краже в подземном переходе никто не слышал. После возвращения из ОП, узнал, что была кража в подземном переходе, где охраняет другой ЧОП. Поскольку не у них в <данные изъяты> похитили, то, приехав из ОП, там стали спрашивать, где могли похитить. Решили, что может быть - в подземном переходе, где есть такой торговый павильон с таким вещами. На ценниках вещей стояло указание ИП- с фамилией и печатью. До приезда полиции у <данные изъяты> Ч. оставался некоторое время с Б. . Был у Ч. паспорт, его об этом на допросе не спросили, а на очной ставке он сказал, что видел паспорт раскрытый с фамилией и фото подсудимого. Он помнит, что видел паспорт. Пакет у Ч. был светлый, стандартный, примерно размерами в 30-40 см. Он был наполнен, но не знает степень наполненности. Он не поверил Ч. сразу о том, что в <данные изъяты> можно получать какой-то товар. В <данные изъяты> он никого не знает, с потерпевшим говорил, примерно, через 1-2 недели после этих событий. Ч. (как помнит) был одет в светлую куртку, светлую шапку, штаны. Он не рассматривал других документов и паспорт, хотя тот раза три показывал ему паспорт, держа в руках. Другие документы не разглядывал. Пояснил, что ничего не путает. Он охраняет свою территории. В то время была повреждена камера и на месте задержания все-равно ничего не было бы видно, максимум тени. Из показаний в суде свидетеля Е. следует, что он работает <данные изъяты>. В <данные изъяты> (в <данные изъяты>) он находился на суточном дежурстве в ОВО. Когда заехали в <данные изъяты>, примерно в <данные изъяты>не помнит точно), от оперативного дежурного в <данные изъяты> куда заехали туда по службе, сообщили, что у <данные изъяты>» задержали гражданина, который нес пакет с вещами, которые могут быть похищены. Взяв с собой дежурившего оперуполномоченного Т. , проехали втроем к <данные изъяты>. На <адрес> обнаружили 2 ЧОПовцев <данные изъяты> и подсудимого (он его запомнил). При Ч. был белый полиэтиленовый пакет с аксессуарами к мобильным телефонам, он эти предметы не разглядывал. Выяснял случившееся Т. . Он слышал, что у Ч. спрашивали: откуда эти предметы, есть ли чек? На что Ч. ничего пояснить не мог. От Ч. шел запах алкоголя, телесных повреждений у него не видел. Ч. назвал свою фамилию, но это его (Е. ) не интересовало. На месте происшествия были в пределах 30 мин., может быть и меньше (не запомнил), никакого насилия на месте задержания не было, физическая сила ни к кому не применялась. Потом задержали Ч. и отвезли его и ЧОПовцев на автомобиле в <данные изъяты>. Т. , взяв указанный пакет в машину, отвез его в ОП<данные изъяты> Потом он (Е, ) в дежурной части писал рапорт о случившемся, там все точно и верно указано. Никаких конфликтов не было. Личность Ч. установили по пояснениям, но точно не знает. На очной ставке и сейчас уже данных Ч. не помнит. Из оглашенного рапорта Е. от <данные изъяты> (т.1 л.д.5) следует, что находясь на дежурстве вместе с С. <данные изъяты> в составе <данные изъяты>, получили сообщение от деж.<данные изъяты> о том, что охраной <данные изъяты> задержан подозрительный гр-н, который имел при себе белый полиэтиленовый пакет.в котором находились акстические приборы с упаковкой и ценниками из магазина. Выехав в <данные изъяты> вемстес о\у Т. к <адрес>» обнаружили охрану <данные изъяты> с задержанным лицом и пакетом белого цвета. с предметами из магазина. На вопрос, откуда предметы – задержанный ничего пояснить не смог. Данный гражданин назвался Чукаревым О.С., <данные изъяты>, данный гр-н был доставлен в <данные изъяты> для дальнейшего разбирательства. Свидетель полностью подтвердил содержание рапорта и указал, что именно так все и было. Из показаний в суде свидетеля С. следует, что в <данные изъяты> от оперативного дежурного поступила информация, и он направился в <данные изъяты> где охрана ЧОП задержала человека, не сказав по какому поводу. Со стороны входа на <адрес> прибыли со старшим группы Е. , увидел двух человек, с которыми был гражданин. Это был молодой человек, внешне похожий на подсудимого. Сотрудники охраны пояснили, что увидели человека. Был еще с ними дежурный оперуполномоченный. Он не слышал всего, что говорили ЧОПовцы. Он видел молодого человека с пакетом, в котором были зарядка и другие аксессуары к сотовым телефонам с ценниками. Он не разглядывал вещи. Смысл (как он понял), этот человек рассматривал эти аксессуары, которые были в пакете, и в это время его задержали ЧОПовцы. Молодой человек не сопротивлялся и ничего не пояснял. У него была шаткая походка, невнятная речь, вероятно, в состоянии алкогольного опьянения, так как был и запах алкоголя, был перегар. На нашем автомобиле в <данные изъяты> доставили его, вместе с оперуполномоченным в дежурную часть. Все это заняло примерно 20-30 минут, точно не помнит. Пакет с вещами прихватили тоже. После этого уехали. При нем никакого насилия к задержанному не применялось, он не сопротивлялся. Он не видел телесных повреждений на лице, конфликтов у задержанного ни с кем не было. Они патрулировали на автомобиле <данные изъяты>, цвета <данные изъяты>, вдвоем, ездили по улицам <адрес>. Они патрулировали от <адрес> Все вызовы регистрируются, в том числе у оперативного дежурного. По приезду в дежурную часть получили информацию от оперативного дежурного ОП, в тот момент заехали в отдел полиции. Пакет у Ч. был средний, стандартный, примерно 40-50 см сторонами. Они с Е. были в форме: он (С. ) – старшина полиции, а старший патруля Е. – сержант полиции. Они не оставляли задержанного с ЧОП (после их приезда) одного. Из показаний в суде свидетеля-о\у полиции Т. следует, что <данные изъяты> он был на дежурстве в <данные изъяты>. Примерно, в <данные изъяты> поступило сообщение в дежурную часть о том, что задержан молодой человек с пакетом (с приборами, аксессуарами). Нужно было ехать в сторону <данные изъяты>, со стороны улицы, которая выходит на <адрес>. Он выехал с сотрудником ОВО на их машине, приехали на место и увидели сотрудников <данные изъяты> и подсудимого, у которого был белый полиэтиленовый пакет. ЧОПовцы пояснили, что этот молодой человек «копошился» в пакете у <данные изъяты>, чем вызвал подозрение у них. Парень не мог объяснить: откуда пакет и вещи с ценниками, поскольку ситуация более, чем странная, то они (ЧОПовцы) решили вызвать полицию. Ч. говорил, что «ждет друга», это его вещи. Он понял, что Ч. в состоянии алкогольного опьянения, неясным было: откуда вещи – аксессуары для мобильных телефонов, их много было, явно не для одного человека, часть вещей была в упаковке, и часть уже без упаковки, несколько пустых упаковок валялось отдельно. Никто насилия к Ч. не применял. Он все время был рядом с Ч., но насилия к последнему не применял. Он был в форме – старшего лейтенанта полиции, других офицеров на месте (у <данные изъяты>) не было. На месте происшествия пробыли примерно <данные изъяты> На месте происшествия не делали осмотров или изъятий, он ничего не оформлял, хотя указанный пакет забрал с собой в <данные изъяты> вместе с Ч.. Следователь с ним на место происшествия не выезжал, и он не оформлял никаких документов. Взяли Ч. и пакет с собой, а три ЧОПовца подъехали на своем автомобиле, они в <данные изъяты> писали рапорта или объяснения (не знает точно). Он привел Ч. к тамбуру первого этажа у дежурной части. Ч. ждал на лавочке. Где находился пакет, не знает, так как он уехал на другой вызов, оставив его в дежурке. Никто с Ч. больше не работал, так как тот был пьян. Утром протоколом осмотра он изъял предметы. В это время уже поступило сообщение о взломе киоска у <адрес> На момент задержания и доставления Ч. - сведений о взломе еще не было. При личном досмотре в ОП были изъяты: аксессуары, зарядные устройства, аккумуляторы и коробки от зарядных устройств, точно уже не помнит предметов. Были понятые при этом досмотре. Ч. пояснил, что разбив витрину в подземном переходе (со стороны <данные изъяты>), похитил вещи. Потом Ч. написал явку с повинной. Он не видел телесных повреждений у Ч.. Ч. писал явку с повинной добровольно. Потом Ч. сидел в дежурной части. Он работал, примерно, до <данные изъяты>, потом ушел домой. Не было у Ч. видимых телесных повреждений, дальше с задержанным работал следователь. Он насилия к Ч. не применял и телесных повреждений ему не причинял. Что касается степени алкогольного опьянения - точно ее не может определить, но был запах и по поведению было видно. Был пьяный это точно, а насколько сильно - не может сказать. Совсем сильно пьян точно не был. На месте происшествия были 3 или 4 ЧОПовца, стоял их автомобиль. Он приехал с ОВО на полицейском автомобиле. Пакет был белый среднего размера, размеры приблизительно 50х60 см. (точно не помнит) Регистрация идет по сообщению о происшествии. Не знает, почему дежурная часть не зарегистрировала сразу доставленного. Это их работа. Он не видел телесных повреждений. После досмотра и принятия явки с повинной он передал следователю Ч., следователь вызвал адвоката. Не помнит, в чем был одет. Он забирал с сотрудниками ОВО Ч. с <адрес> Он видел какой-то документ у Ч. с фотографией, не помнит, какой. Он говорил с Ч.. Он не изымал личные документы, они остались у него. Содержимое карманов - не помнит проверяли или нет. После оглашения: 1)протокола личного досмотра Чукарева О.С., проведенного <данные изъяты>, с участием понятых К. и Ш., следует, что у Чукарева О.С. был изъят пакет (с перечисленными аксессуарами), последний пояснил, что похитил эти предметы из киоска в поземном переходе у <данные изъяты> разбив стекло в витрине (т.1 л.д.6-7); 2)явки с повинной Ч., данной <данные изъяты>, о совершении указанной кражи (т.1 л.д.8), свидетель Т. пояснил, что время указано в документах верно, понятые при досмотре были, хотя реально пакет он забрал еще с места происшествия и тот был в ОП, а не при Ч.. Из показаний в суде свидетеля Ш. следует, что в <данные изъяты> был в <данные изъяты>. Он ранее не знал Ч.. Там был еще один понятой, а также парень – это подсудимый и он (Ш. ). Сотрудники пригласили в кабинет поучаствовать в качестве понятого, Ч. достал вещи (аксессуары к мобильным телефонам, адаптеры, зарядки), были отдельные предметы и упаковки. Все это доставалось из пакета белого цвета. Все это было похищено у <данные изъяты> Так сам Ч. сказал о случившемся. Не было телесных повреждений на лице подсудимого. Говорил он добровольно. Не видел состояния алкогольного опьянения, вел Ч. себя адекватно. Когда он зашел в кабинет, пакет был полный, стоял рядом с Ч., пакет был большой, белый, но не мешок. Был еще один мужчина – понятой и сотрудники полиции. Все это было утром, точно по времени - не помнит. Конкретных обстоятельств Ч. не рассказывал. Одежда вроде бы у Ч. была спортивная, но он не обращал на это внимания. Пакет был рядом со столом. Из пакета Ч. достал колонки, а затем уже сотрудники стали доставать все предметы из пакета - все вынули. показали. Он не видел телесных повреждений у Ч. и опухшего лица тоже не видел. Таким образом, все указанные выше свидетели и потерпевший (в известных им обстоятельствах происшедшего) дают по юридически значимым по делу обстоятельствам последовательные, согласующиеся между собой и с другими доказательствами по делу показания. Никаких значимых (имеющих существенное значение для дела) несоотвествий в данных показаниях не имеется. По факту задержания у <данные изъяты> Чукарева О.С. дали показания незаинтересованные в исходе дела, охраняющие совершенно иной (от места преступления) объект, свидетели Б. и Б., их показания по месту и обстоятельствам задержания Ч. подтвердили свидетели- сотрудники ОВО Е. и С., прибывшие на место происшествия. Данные показания согласуются с показаниями: свидетеля- о\у Т. по месту и обстоятельствам задержания, а также показаниями незаинтересованных свидетелей Ч. и К. – прямо указывающих на Ч. как лицо проходившее по подземному переходу в соответствующее совершению преступления время. Данные показания свидетелей в известных ему обстоятельствах дела полностью подтвердил и потерпевший Т. незаинтересованный свидетель Ш. в известных ему обстоятельствах дела также подтвердил показания указанных выше свидетелей и пояснения доставленного в <данные изъяты> Ч. по поводу совершенной им кражи. Данные показания со стороны обвинения (в юридически значимых по делу моментах) с учетом индивидуального характера восприятия событий каждым, объема виденных событий и прошедшего значительного периода времени - никем опровергнуты и не содержат никаких существенных противоречий. Наоборот показания взаимно дополняют и подтверждают друг друга в деталях. Значимых расхождений в описании происшедших событий, в том числе, данных со слов Ч. о совершении преступления – не имеется. Из показаний в суде свидетеля Л. следует, что она работает <данные изъяты>, продает сотовые телефоны, аксессуары к ним. В <данные изъяты> она пришла в <данные изъяты>, была разбита застекленная витрина киоска, стоял охранник, все было огорожено. На витрине не было товара, ее не пустили. С витрины исчезли товары: колонки и еще что-то «по мелочи» (точно не помнит). Она позвонила Т., тот сказал, что уже в курсе. Приехала полиция, стали делать осмотр. Есть у киоска видеокамера, смотрели сотрудники видеозапись. Т. смотрел видеозапись, она в это время убиралась в киоске. Она поняла из разговора Т. и сотрудников полиции, что момент преступления был зафиксирован на видеозаписи. Не может сказать, какое было время преступления, видеокамера расположена не в том месте - видно не все. Она не прислушивалась, убиралась после этого происшествия. За неделю до случившегося, она была в больнице. Каждую смену они сверяют товар, то есть каждый день. После этого происшествия точка не работала, до момента инвентаризации. В этот же день сделали инвентаризацию, были бухгалтер и она. Часть имущества пропала, колонки, валялись поврежденные колонки, модем МТС, наушники и еще что-то, так как на витрине было (до этого события) много предметов. Инвентаризацию сделали в этот же день: часть имущества пропала, в том числе, колонки, модемы, наушники и еще что-то - не может сейчас назвать какие точно, также валялись поврежденные предметы, в том числе, колонка. На л.д.17 действительно есть акт инвентаризации, составленный Т., а на л.д.34 – закупочный акт на товары, там указана и цена. Считает, что все похищенное можно сложить в 1 стандартный пакет и уложить (спрятать) потом его под обычную куртку. Допускает, что в инвентаризацию как похищенное могла быть включена 1 большая колонка (марку не знает), которая лежала на полу – осталась на месте происшествия, а остальное – точно все было похищено. Есть договор с охранной фирмой «Сечь», которая и возместила ущерб от случившегося. Повторно был допрошен в судебном заседании потерпевший Т., который показал, что наименования, количество и размер похищенного определены точно. Действительно, может быть какие-то вещи лежали на полу, в том числе – большая колонка, но эти вещи в объем похищенного не указывались. По объему весь похищенный товар мог уместиться в стандартном пакете и мог быть спрятан под куртку. Категорически указывает на точность в определении наименований и объема похищенного. Похищенные предметы сейчас ценности не представляет, продать невозможно из-за повреждений, вскрытий упаковки и нетоварного вида. Вероятно, эти предметы роняли, внешний вид безвозвратно испорчен. Инвентаризацию проводили он и продавец на следующий день. Таким образом, показания потерпевшего по наименованию, количеству, размеру и стоимости похищенного определены точно, подтверждаются документальной ревизией и фктом последующего изъятия похищенного у Ч.. Возникшие неконкретные (предмет точно назван не был) сомнения у стороны защиты о правильности указаний на хищение «большой колонки», высказанных свидетелем Л. устранены в результате доп.допроса потерпевшего и исследования материалов дела. Из показаний свидетелей защиты в суде следует, что никто из них не был очевидцем происшедшего и знает о случившемся только со слов Чукарева О.С. Из показаний в суде свидетеля Л. следует, что Чукарев О.С. ей <данные изъяты> Ч. позвонил ей около <данные изъяты> и сказал, что едет домой с работы, предупредил, чтобы она его ждала. Она ждала его до утра. Потом узнала, что Ч. был не дома, а в полиции. Она видела Ч. (у него дома) с синяками и разбитой губой, это было <данные изъяты>. Она переживала случившееся с Ч.. Поэтому подробно интересовалась ситуацией. Он рассказал, что вечером стоял на остановке, подошли сотрудники полиции, которые оскорбили его; он сделал им замечание; его отвезли в полицию, так как ему сказали «самый умный». В полиции его побили, заставляя сознаться в преступлении. Задержали Ч. (с его слов) где-то по дороге на остановку, где он должен был пересаживался, проходил по <адрес>. Он шел на остановку, чтобы поехать домой. Ч. может охарактеризовать только с положительной стороны. Со слов Ч., его оскорбили, он сделал им замечание, но они не извинились. Она интересовалась у Ч. всей этой ситуацией. В полиции Ч. должен был взять на себя «ларек» - <данные изъяты>. В полиции на кого-то надо было «повесить преступление», так сказал Ч.. С работы Ч. мог ехать сразу домой. Если ехать по <адрес> то с пересадкой, но не знает, где и как пересаживаться. На вопросы защиты свидетель пояснила, что понимает, если ехать домой по <адрес> (как она поняла и ехал Ч.), то он должен был пересаживаться и идти на остановку, но не знает точно (Ч. не говорил), где должен был пересаживаться, чтобы ехать домой. Из показаний в суде свидетеля Ч. следует, что Чукарев О.С. <данные изъяты>. <данные изъяты> ей <данные изъяты> сказал, что приедет домой ночевать, чтобы не ночевать на работе. Уже <данные изъяты> стали искать <данные изъяты>. В. сказал, что Ч. нет на работе. Л. тоже искала Ч.. <данные изъяты> подали на розыск <адрес>, так как потеряли его и его мобильный телефон не отвечал. Стали названивать в различные организации, сын у них домашнего поведения. Уже <данные изъяты> сам сообщил по мобильному телефону: «<данные изъяты>». Поехали родственники по телефонному звонку, нашли его идущим в <адрес>, он шел домой. Сын пояснил, что мобильный телефон сломался и позвонить он не мог. <данные изъяты> рассказал, что произошло, у сына был синяк под правым глазом, разбита губа, грудь и правая нога болели. Со слов сына все в районе «<данные изъяты>», напротив на остановке. Так, в <данные изъяты> сын позвонил Л. ) и в <данные изъяты> он ушел с работы. Поехал сын на <данные изъяты>, доехал до Главпочтампта, по <адрес> и пошел пешком до <адрес> Не знает, перешел ли сын дорогу (<адрес>): через <адрес> (сын не говорил этого), и он стал ждать автобуса на остановке в районе <данные изъяты>. В сторону <данные изъяты> Ч. не должен был идти. Он ждал на остановке, подъехала «<данные изъяты>», там два полицейских, которые проверили паспорт, стали выхватывать паспорт. Один полицейский грубо сказал и выхватил паспорт, завернули руки, ударили один раз в грудь, посадили в автомобиль, увезли в <данные изъяты>. там они стали допрашивать, продержав внизу некоторое время, говоря то, про «покрышки с колес», то «бери витрину» с перехода. Ч. отказался. Его стали бить. Он не смог выдержать, взял и подписал вину, что «разбил витрину», чтобы уйти домой. Она сыну верит и положительно его характеризует. Пояснила, что он ни в чем не замешан. У него есть все необходимое. Алкоголем он не злоупотребляет, курит. Сын был побит. Сын мог уехать на <данные изъяты>, он стоял напротив (через дорогу), может быть через подземный переход. Сын взял на себя разбитую витрину, так как ему сказали, что если не «возьмет витрину», то подбросят наркотики ему. Они обжаловали действия сотрудников. Из показаний свидетелей Л. и Ч., узнавших об обстоятельствах происшедшего со слов Чукарева О.С. сразу же по его возвращению домой следует, что с работы Ч. отправился <данные изъяты>, двигался на <адрес>, где должен был пересесть на другой автобус, следующий в <адрес> Более того, свидетель Л. прямо указала, что Чукарев О.С. шел по <данные изъяты>, а свидетель Ч. предполагал, что он пересек дорогу прямо через проезжую часть или по <данные изъяты>. Показания указанных свидетелей защиты полностью опровергают данные в суде показания Чукарева О.С. по времени и месту его движения-перемещения от места работы к <данные изъяты> Из показаний в суде свидетеля В. следует, что Ч. ему <данные изъяты>. Он работает в «<данные изъяты>» вместе с Ч.<данные изъяты> работали, смена суточная. Ч. работал, примерно, до <данные изъяты>, убираемся (в том числе, снег). Ч. оставил мобильный телефон на работе, так как тот сломался. Он на следующий день отвез его в <данные изъяты>. Ч. уехал домой, должен был встретиться в <данные изъяты> на работе, но Ч. не пришел на работу. Он стал звонить брату Ч. – С. , потом девушке Ч. – Л. , но Ч. никто не видел. <данные изъяты> увидел Ч., уже после подачи в <данные изъяты>. Брату Ч. – С. был звонок, что Ч. находится на Театральной <данные изъяты> Нашли его после звонка, уже избитого, были телесные повреждения. Говорил, что его задержали на остановке «<данные изъяты>» сотрудники полиции при проверке документов, привезли в ОП, не помнит всего. Но на него хотели «повесить» кражу или еще что-то. Подробностей Ч. не рассказывал, просто – его задержали и пытали. В суде был допрошен свидетель Ч., который пояснил, что является <данные изъяты>. О преступлении не знал. Потерял <данные изъяты>. <данные изъяты> сын ушел на работу, вечером позвонил, собираясь домой, не желая ночевать на работе. Потом уточнили, звонил около <данные изъяты>. Но не приехал. Он вернулся вечером поздно, сына не было дома, не приехал. Предположили, что может быть заночевал на работе, так как нужно быть на работе. На следующий день жена позвонила, сообщили, что Ч. не вышел на работу и домой не пришел. Мобильный телефон не отвечал. Обратились в <данные изъяты> с заявлением о розыске. От племянника, который работает с Ч., узнал, что мобильный телефон сломался и оставил на работе. Не было информации о задержании Ч. или несчастных случаев. Такого никогда не было, чтобы «потерялся», по ночам не гулял. Обнаружился Ч., примерно, в <данные изъяты>. Младший сын сообщил, что Ч. звонил и сказал забрать его от остановки «<данные изъяты>», звонок оборвался. Это был звонок с чужого мобильного телефона (от прохожего). Обнаружили сына по <адрес>, который шел в <адрес>. Заметили у Ч. синяк под правым глазом, была разбита губа и как бы опухшее лицо. Ч. сказал, что был в полиции. Рассказал, что стоял на остановке у Главпочтамта. Двое в полицейской форме проезжавшие попросили паспорт. Паспорт держал в руках. Произошел конфликт, из-за того, что стали из его рук вырывать паспорт. Сына обозвали нецензурно, сразу ударили в грудь, ему скрутили руки, на заднем сиденье полицейского автомобиля отвезли в полицию (за <данные изъяты>). Когда привезли, посадили в дежурную часть, подняли на 3-й этаж, где стали говорить про «снятие покрышек с автомобилей». Ч. сказал, что ничего такого не делал, и про разбитую витрину – не говорил. Один сотрудник казахской национальности стал его избивать, в основном в грудь и лицо. Били, требуя сознаться в преступлении: разбил витрину. Иначе сделают «наркотики». Так хулиганство, а иначе будут серьезная статья. Сын был испуган. Он сообщил в полицию о обнаружении сына, затем обратился в прокуратуру и следственный комитет по поводу избиению в полиции. Сына заставили взять на себя преступление, он был напуган. Хотел уехать домой из ОП. Он верит сыну, сын никогда ничего такого не дела. У сына не было признаков алкогольного опьянения. Сына о\у - «<данные изъяты>» заставил сознаться в преступлении угрозами и физическим насилием. Сын пояснил, что адвоката не дали и связаться с родными, заходил какой-то мужчина, оказавшийся адвокатом, который все время был на допросе. Характеризует сына положительно, ранее конфликтов с полицией не было. Таким образом, только свидетель защиты Ч. – отец подсудимого, допрошенный последним из всех свидетелей защиты (в другой день), дал показания в целом соответствующие показаниям Чукарева О.С., однако по обстоятельствам происшедшего он знает только со слов самого Чукарева О.С. и только в общих чертах. Таким образом, непоследовательные показания Чукарева О.С. в рамках оценки их достоверности в судебном заседании частично (по времени, месту и обстоятельствам его перемещения в районе совершения преступления) фактически опровергнуты показаниями свидетелей Л. и Ч., узнавших об обстоятельствах происшедшего со слов Чукарева О.С. сразу же по его возвращению домой. Также позиция и показания подсудимого опровергнуты указанными выше показаниями потерпевшего и свидетелей обвинения. Также в судебном заседании были исследованы письменные доказательства по делу. Постановление от <данные изъяты> о ВУД, согласно которому возбуждено уголовное дело в отношении неизвестного лица по признакам состава преступления, предусмотренного п. Б ч. 2 ст. 158 УК РФ (т.1 л.д.1). Заявление потерпевшего Т. от <данные изъяты>, согласно которого он просит привлечь к уголовной ответственности неизвестное лицо, которое в <адрес>, тайно похитило принадлежащее ему имущество, причинив ущерб (т.1 л.д.14). Протокол явки с повинной от <данные изъяты>, согласно которой Чукарев О.С. чистосердечно признается и раскаивается в том, что, находясь в <адрес> одном из киосков разбил витрину и похитил аудиотехнику, зарядные устройства. Написано собственноручно, без физического и психического воздействия (т.1 л.д. 8). Протокол осмотра места происшествия от <данные изъяты>, согласно которому осмотрен торговый павильон, расположенный <адрес> в ходе которого ничего обнаружено и изъято не (т.1, л.д. 10-13, было с фототаблицей). Свидетельство о государственной регистрации физ.лица в качестве <данные изъяты> на Т. (т.1 л.д. 19). Расходная накладная от <данные изъяты> на товары ИП (т.1 л.д. 34). Протокол выемки от <данные изъяты>, согласно которого у свидетеля Т. было изъято: <данные изъяты>» (т.1 л.д. 68-71). Протокол выемки от <данные изъяты>, согласно которого у потерпевшего Т. изъято: <данные изъяты> (т.1 л.д. 91-93). Протокол осмотра от <данные изъяты>, согласно которого были осмотрены: <данные изъяты>, изъятые у подозреваемого Чукарева О.С., полностью идентичны по моделям и внешним признакам с изображениями, нанесенными на коробках, предоставленных потерпевшим Т., которые по постановлению следователя от <данные изъяты> признаны и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств (т.1 л.д.94-97), которые возвращены по сохранную расписку потерпевшему Т. (т.1 л.д.111, 114). Протокол осмотра от <данные изъяты>, согласно которого были осмотрены: детализация предоставленных услуг за период с <данные изъяты> абонента Чукарева О.С., телефон 7<данные изъяты> в ходе осмотра детализации установлено, что последний исходящий звонок с абонентского номера <данные изъяты> был осуществлен <данные изъяты>, которая по постановлению следователя от <данные изъяты> признана и приобщена к материалам уголовного дела в качестве вещественного доказательства (т.1 л.д.143-144, 146, 147). Указанные доказательства также объективно подтверждают виновность подсудимого в совершении инкриминируемого ему преступления. Протокол личного досмотра от <данные изъяты> согласно которого оперуполномоченным <данные изъяты> Т. у Чукарева О.С. было изъято: <данные изъяты> (т.1 л.д. 6-7) суд признает недопустимым доказательством и не учитывает его при оценки ситуации по делу в связи с нарушением уголовно-процессуального закона при его оформлении. В суде было установлено, что задержание Чукарева О.С. было произведено у <адрес>». Пакет с предметами хищения был у него изъят не в месте его оформления протокола досмотра и при Ч. в <данные изъяты> пакет не находился в течении нескольких часов, на момент процессуального оформления досмотра пакет последний был предоставлен на место досмотра сотрудниками полиции. Кроме того, в указанном протоколе досмотра не отражено место проведения самого досмотра. Однако исключение данного документа как одного из доказательства не ставит под сомнение факт совершения преступления и виновность в нем именно Чукарева О.С.. обнаружение при нем у <адрес> похищенных предметов. В судебном заседании также исследовались показания и документы, относящиеся к заявленному гражданском иску. Суд берет за основу приговора последовательные и непротиворечивые показания указанных выше свидетелей обвинения, потерпевшего, показания самого подсудимого, данные им на допросе в качестве подозреваемого <данные изъяты>, а также отраженные в явке с повинной. К остальным показаниям подсудимого суд относится критически, полагая их недостоверными и данными в рамках избранной линии защиты. Показания свидетелей защиты, не являвшихся очевидцами или прямыми свидетелями обстоятельств дела, знающие о случившемся со слов только самого Чукарева О.С., дававшего в разное время данным свидетелям противоречивые в указанных выше моментах пояснения, суд признает недостоверными и данными со слов лица, избравшего свою линию защиты в сложившейся следственно-судебной ситуации по делу, и вводившего их в заблуждение относительно обстоятельств происшедшего. Доводы защиты, за исключением допущенного нарушения законодательства при оформлении протокола досмотра Чукарева О.С., суд признает несостоятельными и основанными на предположениях и избранной линии защиты. Это относится ко времени нахождения Чукарева О.С. на месте происшествия и доставлении в <данные изъяты>. По этому поводу, кроме свидетелей обвинения, дали показания даже свидетели защиты Л. и Ч., узнавших об обстоятельствах происшедшего со слов Чукарева О.С. сразу же по его возвращению домой. Никаких фактически данных, ставящих под сомнения процессуальную состоятельность допроса Чукарева О.С. в качестве подозреваемого <данные изъяты> защитой не приведено. Факт присутствия адвоката, зафиксированный в протоколе допроса, не оспаривается даже подсудимым, который никаких замечаний или возражений не высказывал. Вопрос технического оформления ордера адвоката на участие в деле, предоставившего его следователю, и его соответствие корешку ордера, имеющегося в филиале <данные изъяты> - не имеют прямого отношения к правомочиям данного адвоката при участии в следственном действии и оказании юридической помощи подзащитному, носят иной (не уголовно-процессуальный) характер отношений конкретного адвоката и филиала <данные изъяты> по поводу выдачи ему ордеров. Возможность психического или физического насилия к Чукареву О.С. по данному поводу носит только характер предположения со стороны защиты. В материалах дела имеется неотменное до настоящего времени постановление <данные изъяты> об отказе в возбуждении уг.дела в отношении сотрудников полиции по данному факту на основании п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ, проверявшего данное заявление Ч.. Характер повреждения витрины киоска и указанный защитой механизм самого повреждения (разбивание витрины продолжительное время) носит исключительно предположительный самой защитой механизм повреждений стеклянной витрины как по количеству, так и по продолжительности «разбивания». Довод защиты о том, когда именно по времени было возможно теоретически повредить киоск и совершить кражу (со ссылкой на анализ показаний свидетеля Ч. ) – а именно возможность совершения деяния ранее, чем указано в обвинении - суд оценивает также как предположение защиты. Из имеющихся показаний именно свидетеля Ч. сделана привязка к моменту совершения и обнаружения деяния. Эти показания были также подтверждены показаниями подозреваемого Ч. в показаниях от <данные изъяты>. Таким образом, суд признает доказанным, что Чукарев О.С. совершил преступление, предусмотренное п. Б ч.2 ст.158 УК РФ – кража, то есть тайное хищении чужого имущества, совершенная с незаконным проникновением в помещение. При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, относящееся к категории средней тяжести, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих наказание обстоятельств. Обстоятельствами, смягчающими наказание Чукареву О.С., согласно ст. 61 УК РФ суд признает: явку с повинной, молодой возраст. При назначении наказания суд учитывает также конкретные данные о личности подсудимого, ранее не привлекавшегося к уголовной ответственности и характеризующегося в целом удовлетворительно, степень его социальной обустроенности и трудовую деятельность, а также мнение потерпевшей стороны по данному поводу. С учётом вышеизложенного, положений ч.1 ст.62 УК РФ о предельном размере наказания при явке с повинной, а также требований закона о целях и задачах уголовного наказания, суд полагает справедливым и обоснованным назначить Чукареву О.С. в данной конкретной ситуации по делу такой вид наказания как лишение свободы, но не связанного с реальной изоляцией от общества – в условной форме, с применением положений ст.73 УК РФ, полагая, что исправление виновного, несмотря на непризнание им вины в суде, возможно без реального отбывания наказания, с возложением на него определенных обязанностей. Дополнительное наказание в виде ограничении свободы с учетом обстоятельств дела и данных о личности суд полагает возможным не назначать. Оснований для назначения иного (более мягкого) вида наказания, изменения категории преступления или прекращения дела – суд не усматривает. Заявленный гражданский иск <данные изъяты> полностью возместивший имущественный ущерб потерпевшему по делу как в части похищенного имущества, так и поврежденного имущества (с ремонтными работами), предоставившей документальное обоснование своих понесенных затрат, в соответствии с требованиями ст. 1064 ГК РФ о взыскании суммы невозмещенного ущерба в размере 5.590 рублей от хищения и 5.220 рублей от повреждения с причинителя вреда - подлежит удовлетворению в полном объеме. Указанная в заявлении сумма в 10.810 (5.220 + 5.590) рублей подлежит взысканию с причинителя вреда Чукарева О.С. На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.304, 307-309 УПК РФ, суд П Р И Г О В О Р И Л : Признать Чукарева О.С. виновным в совершении преступления, предусмотренного п. Б ч.2 ст.158 УК РФ, за которое назначить ему наказание в виде 1 (одного) года лишения свободы без дополнительного наказания в виде ограничения свободы. Назначенное Чукареву О.С. наказание согласно положений ст.73 УК РФ считать условным с испытательным сроком 1 (один) год. Возложить на осужденного обязанности: не менять места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, регулярно являться в этот органа на регистрационные отметки. Меру пресечения Чукареву О.С. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении - оставить прежнюю до вступления приговора в законную силу. Гражданский иск <данные изъяты> удовлетворить и взыскать с Чукарева О.С. в пользу <данные изъяты> в счет возмещения имущественного вреда 10.810 рублей. Вещественные доказательства по делу по вступлении приговора в законную силу: <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Омский областной суд в течение 10 суток со дня провозглашения через Центральный районный суд г. Омска. Судья А.А. Полищук