Дело № 2-345-10
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
08 ноября 2010 года
Центральный районный суд г. Читы в составе:
председательствующего судьи Казакевич Ю.А.,
при секретаре Швецовой М.В.
рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Чите гражданское дело по иску Антоновой Елены Витальевны к ГУЗ «Краевая инфекционная больница», МУЗ «Станция скорой медицинской помощи» о взыскании компенсации морального вреда,
У с т а н о в и л :
Истица Антонова Е.В. обратилась с вышеназванным иском в суд, просит взыскать с ГУЗ «Краевая инфекционная больница» и МУЗ «Станция скорой медицинской помощи» компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей с каждого из ответчиков. Требования обоснованы тем, что ДД.ММ.ГГГГ в 8 часов у ее супруга БИВ поднялась температура до 38 градусов, затем в 12 часов 43 минуты температура поднялась уже до 39,9 градусов. Истица сразу же вызвала скорую помощь, которая приехала только в 15 часов 40 минут. Врачи сообщили о необходимости госпитализации супруга в инфекционную больницу для консультации с врачом-инфекционистом. В 16 часов БИВ поступил в инфекционную больницу по адресу: г. Чита, ул. Амурская, 20. В 17 часов 06 мин супруг позвонил истице и сообщил о том, что его оставляют в больнице. На следующий день ДД.ММ.ГГГГ супруг истицы скончался, в соответствии со справкой о смерти – от инфекционно-токсического шока и от гриппа. Истица считает, что ответчиками ненадлежащим образом были оказаны медицинские услуги ее супругу, в связи с чем и наступила смерть БИВ
В судебное заседание истица не явилась, о слушании дела извещена надлежащим образом, причины неявки не сообщила.
Представитель истицы Сукачев Р.В., действующий в порядке ст. 53 п. 6 ГПК РФ, исковые требования поддержал в полном объеме, суду пояснил, что супругу истицы были ненадлежащим образом оказаны медицинские услуги, в результате чего он скончался. Доводы истицы частично нашли свое подтверждение в заключении экспертов: по несвоевременному обслуживанию бригадой скорой помощи, по транспортировке больного. Для больницы указан дефект диагностики заболевания, основное заболевание не диагностировано, выявлены дефекты ведения медицинской документации, дефекты наблюдения за больным, запоздалая организация консилиума, несвоевременный перевод на ИВЛ. Хотя указанные экспертами дефекты не повлияли на исход заболевания, тем не менее в действиях ответчиков имеется вина, поэтому исковые требования должны быть удовлетворены хотя бы частично.
Представители ответчика МУЗ «Станция скорой медицинской помощи» Маслаков А.А. и Татауров Д.Б., действующий на основании доверенностей, исковые требования не признали в полном объеме, суду пояснили, что в действиях медицинского персонала МУЗ «ССМП» ДД.ММ.ГГГГ во время обслуживания вызова к БИВ отсутствуют моменты противоправности и виновности в тяжких последствиях, а также причинно-следственная связь между действиями медицинского персонала и наступлением тяжких последствий. Вызов к БИВ поступил на пульт ССМП ДД.ММ.ГГГГ в 12 часов 43 минуты с поводом для вызова: высокая температура. Названный вызов в практике деятельности МУЗ «ССМП» расценивается как неотложный. Этот вызов был обслужен в 15 часов 06 минут общепрофильной бригадой. Задержка в обслуживании вызова была вызвана объективными причинами, а именно: поступлением большого количества вызовов на момент приема вызова к БИВ, отсутствием санитарного транспорта по причине его ремонта и невыходом на рабочую смену в этот день трех водителей медицинского автотранспорта. После обследования больного БИВ и выяснения анамнеза, а также с учетом состояния больного было принято единственно правильное решение о незамедлительной его госпитализации в инфекционный стационар. Вывод в заключении экспертов на несвоевременность на догоспитальном этапе обслуживания больного бригадой скорой медицинской помощи не основывается на каком-либо нормативно-правовом акте, который бы регламентировал эту своевременность., а, следовательно, не может быть положен в основу этого безапелляционного вывода экспертов. Понятие своевременности в данном случае является категорией относительной, зависящей от многочисленных объективных факторов, складывающихся в учреждении на момент получения вызова к больному. По мнению представителя ответчика, вывод экспертов о несвоевременности прибытия бригады скорой медицинской помощи к больному, не будучи основанным на нормативно-правовом базисе, является субъективным, сделанным без надлежащего изучения всех обстоятельств (включая оперативную обстановку, сложившуюся на тот момент в МУЗ «ССМП»). Просят в удовлетворении исковых требований отказать в полном объеме.
Представители ответчика ГУЗ «Краевая инфекционная больница» Веселова Е.В. и Дмитриев Д.В. исковые требования Антоновой Е.В. не признали в полном объеме, суду пояснили, что больной БИВ поступил в ГУЗ «Краевая инфекционная больница» ДД.ММ.ГГГГ в 16 часов по направлению врача станции скорой медицинской помощи с направительным диагнозом «Острая респираторновирусная инфекция. Менингиальный синдром». При осмотре в приемном покое состояние пациента было оценено как тяжелое, температура тела 40°. Сознание ясное. Кожные покровы чистые, горячие на ощупь. На слизистой ротоглотки имели место яркая разлитая гиперемия, зернистость задней стенки глотки, увеличение миндалин до 1 ст. Дыхание в легких выслушивалось везикулярное, с жестким оттенком, хрипов не было. ЧДД 18 в мин. Пульс 88 в мин., тоны сердца ритмичные, АД 110/70 мм.рт.ст. Живот мягкий, безболезненный. Размеры печени, селезенки не увеличены. Отмечалось наличие неврологической симптоматики: ригидность затылочных мышц, горизонтальный нистагм. С учетом данных истории заболевания, объективного осмотра при поступлении был выставлен диагноз: Острая респираторно-вирусная инфекция тяжелое течение. Синдром нейротоксикоза. Учитывая тяжелое состояние, пациент был госпитализирован в 16ч.
20мин. в отделение реанимации и интенсивной терапии, где ему было начато
интенсивное адекватное лечение в полном соответствии со стандартом
ведения больных острыми респираторно-вирусными инфекциями. Учитывая наличие неврологической симптоматики, после получения письменного согласия пациента была проведена с лечебной и диагностической целью спиномозговая пункция. Несмотря на выходной день из дому был вызван невролог. После получения результатов исследования спинномозговой жидкости в 20ч. 00 мин. больной был осмотрен неврологом, который также выставил диагноз: острая респираторно-вирусная инфекция. Синдром нейротоксикоза с явлениями менингизма. Учитывая тяжелое состояние, пациент находился под постоянным наблюдением врачебного и среднего персонала в условиях отделения реанимации и интенсивной терапии. На утреннем консилиуме ДД.ММ.ГГГГ был выставлен диагноз: Грипп, гипертоксическая форма осложненная: Инфекционно-токсический шок III ст.; Острая внебольничная двухсторонняя пневмония в нижних долях, тяжелое течение ДН III. отек легких. Синдром нейротоксикоза. ДВС синдром. Отек мозга. В связи с чем лечение было усилено: дополнительно назначены антибактериальные средства, гормоны, ингибиторы протеаз, увлажненный кислород. Проведение рентгенографии органов грудной клетки отложено до стабилизации состояния пациента. Несмотря на проводимую адекватную интенсивную терапию в 11 ч. 00 мин. зарегистрировано нарастание одышки, тахикардия, в связи с чем было принято решение о переводе больного на аппаратное дыхание. В 11 ч. 45 мин. на фоне проводимой ИВЛ произошла остановка сердечной деятельности, проводимые реанимационные мероприятия не имели желаемого эффекта, и в 12ч. 45 мин. была зарегистрирована смерть.
По факту смерти БИВ было проведено заседание Краевой лечебно-контрольная комиссия при Министерстве здравоохранения Забайкальского края (Протокол № 1 от 20.05.2009г.). Согласно заключения лечебно-контрольной комиссии случай смерти больного БИВ, 32 лет признан условно управляемым. По выставленному диагнозу «Грипп, гипертоксическая форма» терапия БИВ проводилась в соответствии с утвержденными стандартами оказания медицинской помощи больным гриппом и ОРВИ. Дефекты, имеющие место при оказании медицинской помощи больному БИВ, существенно не повлияли на исход заболевания, так как больной поступил уже с развернутой клиникой инфекционно-токсического шока и явлениями полиорганной недостаточности, которые носили необратимый характер.
Законодатель связывает наступление ответственности с недобросовестным выполнением медицинскими и фармацевтическими работниками своих профессиональных обязанностей, т.е. с виновными действиями причинителя вреда. Как было установлено Краевой лечебно-контрольной комиссией при Министерстве здравоохранения Забайкальского края при оказании медицинской помощи терапия БИВ проводилась в соответствии с утвержденными стандартами оказания медицинской помощи больным гриппом и ОРВИ. Дефекты, имевшие место при оказании медицинской помощи больному БИВ, связаны в первую очередь с оформлением медицинской документации и существенно не повлияли на исход заболевания. Представители ответчика считают, что доказательств подтверждающих наличие вины в действиях врачей и медицинского персонала ГУЗ «Краевая инфекционная больница» истицей не представлено. Действия медицинского персонала в течение всего периода лечения носили правомерный характер и были направлены исключительно на
качественное оказание медицинской помощи.. Данный факт отражен в карте
стационарного больного, в которой отражено, что пациент постоянно
находился под наблюдение медицинского персонала и ему оказывалась вся
необходимая медицинская помощь.
Суд, выслушав пояснения сторон, исследовав материалы дела в совокупности с действующим законодательством, находит требования не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.
В соответствии с пунктом 1 статьи 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда» под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.
Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.
В силу ст. 1099 ч.1 ГК РФ основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными настоящей главой и статьей 151 настоящего Кодекса.
На основании ст. 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.
В судебном заседании установлено, что ДД.ММ.ГГГГ умер муж истицы Антоновой Е.В. – БИВ В соответствии с медицинским свидетельством о смерти, причиной смерти явился инфекционно-токсический шок; септицемия, вызванная Streptococcus pneumoniae; гипоспленизм.
Каждый гражданин в случае причинения ему морального вреда имеет право на защиту своих прав и интересов. Близкие родственники лица, смерть которого наступила по их мнению, в результате виновных действий, вправе требовать компенсации морального вреда за причиненные им нравственные страдания, при условии наличия вины причинителя вреда. Об этом же указывает Верховный Суд РФ в п. 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26.01.2010 N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина».
В силу п. 8 «Стандарта муниципальной услуги «Оказание скорой медицинской помощи (за исключением санитарной авиации)», утвержденного Постановлением Мэром г. Читы от 19.06.2009 года № 116, к требованиям, обеспечивающим доступность муниципальной услуги для потребителей относится своевременность выезда бригад скорой медицинской помощи: время выезда на экстренный вызов – 6-7 минут, на неотложный вызов – 29-30 минут.
В соответствии с картой экспертной оценки качества диагностики и лечения по результатам патологоанатомического вскрытия трупа и клинико-патологоанатомических сопоставлений СИ № 5 от 07.04.2009 года непосредственной причиной смерти БИВ явился инфекционно-токсический шок. Дефектами диагностики и лечения для станции скорой медицинской помощи явился дефект транспортировки (несвоевременное обслуживание вызова бригады скорой медицинской помощи). Для ГУЗ Краевая инфекционная больница» - дефект диагностики (не диагностировано основное заболевание, гипердиагностика «гриппа»), дефекты ведения медицинской документации (в карте стационарного больного № допущены исправления, отсутствие кодировки основного заболевания по МКБ-10), дефекты организации работы (отсутствие динамического наблюдения за больным в промежуток с 16.20. до 18.00 от ДД.ММ.ГГГГ и 02.00. до 07.00 от ДД.ММ.ГГГГ, запоздалая организация консилиума), дефекты диагностики (отсутствие экспресс-диагностика инфекционных заболеваний, рентгенологического обследования, бактериологического исследования ликрова), дефекты лечения (запоздалое проведение ИВЛ).
По заключению Краевой лечебно-контрольной комиссии по терапии Министерства здравоохранения Забайкальского края по разбору случая смерти БИВ, смерть которого наступила в ГУЗ «Краевая инфекционная больница» ДД.ММ.ГГГГ, случай смерти больного БИВ признан условно управляемым; по выставленному диагнозу «Грипп, гипертоксическая форма» терапия БИВ провдоилась в соответствии с утвержденными стандартами оказания медицинской помощи больным гриппом и ОРВИ; дефекты, имеющие место при оказании медицинской помощи больному БИВ существенно не повлияли на исход заболевания, так как больной поступил уже с развернутой клиникой инфекционно-токсического шока и явлениями полиорганной недостаточности, которые носил необратимый характер. Учитывая молниеносный характер заболевания, правильно поставить диагноз в данном случае было практически невозможно из-за нетипичного, молниеносного течения пневмококковой инфекции.
На основании определения суда по делу была назначена судебно-медицинская экспертиза, по заключению которой установлено, что при оказании медицинской помощи БИВ в ГУЗ «Краевая инфекционная больница» отступлений от утвержденных стандартов лечения больных с диагнозом «Грипп и ОРВИ» допущено не было. При оказании медицинской помощи БИВ были допущены следующие дефекты: на догоспитальном этапе: несвоевременное (через 2,5 часа от момента приема) обслуживание вызова бригадой скорой медицинской помощи; - ГУЗ «Краевая инфекционная больница»: дефекты ведения медицинской документации (отсутствие данных о центральном венозном давлении, характеристиках пульса у больного с ИТШ); несвоевременный перевод на ИВЛ. На исход заболевания указанные дефекты не повлияли. Причиной смерти БИВ явилось злокачественное течение генерализованной инфекции в виде стрептококкового сепсиса с наличием гнойного очага инфекции в миндалинах (тонзиллогенный сепсис), септицемии, осложненной инфекционно-токсическим шоком 3-й степени, полиорганной недостаточностью (отеком – набуханием головного мозга, отеком легких, ДВС-синдромом с множественными кровоизлияниями во внутренне органы, при наличии фоновых заболеваний: хронический пансинусит; гипоспления с периспленитом. В данном случае смерть больного является непредотвратимой.
Учитывая то, вышеприведенные доказательства не свидетельствуют о том, что причиной смерти БИВ явились виновные действия ответчиков, оснований для удовлетворения требований истицы не имеется.
Руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд
Решил:
В удовлетворении исковых требований Антоновой Елены Витальевны отказать в полном объеме.
Решение может быть обжаловано в Забайкальский краевой суд в течение 10 дней со дня изготовления мотивированной части решения путем подачи кассационной жалобы через Центральный районный суд г. Читы.
Председательствующий Казакевич Ю.А.