Р Е Ш Е Н И Е И М Е Н Е М Р О С С И Й С К О Й Ф Е Д Е Р А Ц И И 23 июля 2012 г. Братский городской суд Иркутской области в составе: председательствующего судьи Ястребовой Ю. В., при секретаре Вологжиной Н. Е., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело №2-629/2012 по иску Кокорева В. С. к Обществу с ограниченной ответственностью «Братский завод ферросплавов» об установлении факта несчастного случая на производстве, У С Т А Н О В И Л: Истец Кокорев В. С. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью «Братский завод ферросплавов» (далее по тексту - ООО «БЗФ»), в котором просит установить факт несчастного случая на производстве, произошедшего с ним 25.08.2010 г. на рабочем месте в цехе ООО «БЗФ». В обоснование иска Кокорев В. С. указал на то, что работал на Братском заводе ферросплавов «Мечел» в качестве слесаря-ремонтника 6-го разряда на участке по ремонту металлургического оборудования ЭТЦ. 25.08.2010 г. получил сменное задание от старшего мастера Мацегоры К. Г. Совместно со слесарем Бубновым Э. Ю. они проверили состояние и работу оборудования насосно-аккумуляторных станций НАС 1-2 и НАС 3-4 на отметке 16-0. Затем произвели погрузку-разгрузку баллонов с азотом, регулировку вентилей станции гидроприжима. Около 10 часов утра 25.08.2010 г. он и слесарь Бубнов Э. Ю. получили от Для затягивания сжимающих пружин кольца газовым ключом № 5 пришлось приложить большие физические нагрузки. Стараясь быстрее произвести ремонт, тем самым сократив простой печи, они с большой интенсивностью и силой закручивали гайку пружины. Через 3-4 минуты от сильного перенапряжения он почувствовал резкую боль в груди и головокружение. Спустился на отметку 0 в мастерскую. Затем с большим трудом, превозмогая боль, дошел до медпункта. Там, ему была оказана первая медицинская помощь и экстренно на скорой помощи он был доставлен в реанимационное отделение ГБ № 5, где ему поставили диагноз: «ИБС передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка с зубцом КУ». 22.12.2010 г. после перенесенного заболевания ему была установлена *** по общему заболеванию. 25.02..2011 г. он был уволен по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса РФ в связи с отсутствием у работодателя работы в соответствии с медицинским заключением. После прохождения лечения он обратился к работодателю за страховой выплатой, так как был застрахован от несчастного случая на производстве, как работник, связанный с вредными условиями труда. Однако ему было отказано по причине того, что факт несчастного случая не был зафиксирован на производстве. Установление указанного факта несчастного случая на производстве необходимо ему для дальнейшего получения страховых выплат за несчастный случай на производстве. Самостоятельное получение надлежащих документов по данному факту является невозможным. В судебном заседании истец Кокорев В. С. исковые требования поддержал по доводам, изложенным в иске, дополнительно суду пояснил, что по заданию старшего мастера он с напарником должен был совершать аварийные работы на третьей печи, к которой они поднимались по задымленному пути и вдвоем тянули пружину ключом 3 - 4 минуты, после чего ему стало плохо, появилась боль в груди, и он вышел подышать воздухом, затем вернулся на рабочее место, но работы уже были закончены. Он пошел в медпункт и оттуда его увезли на скорой в реанимацию. При выписки из больницы ему поставили указанный диагноз. До инфаркта у него заболеваний не было, в карточке мед. осмотра, находящейся в медицинском центре ОАО «РУСАЛ», отметка о наличии у него заболеваний «гипертонии» либо «ишемической болезни сердца» отсутствует. Полагает, что инфаркт он получил в результате сильной загазованности, высокой температуры, тяжелой работы при выполнении им трудовых обязанностей 25.08.2010 г., а именно от того, что закручивал гайку с большими усилиями. Также пояснил, что ранее он уже выполнял аналогичную работу и также закручивал гайку с силой. Указал на то, что в домашних условиях, даже если он и напрягается, то это происходит не в таком температурном режиме и не в такой загазованности. Кроме того, пояснил, что любая остановка печи вне графика считается аварийной, и производимые при этом работы осуществляются при высоких температурах, что и имело место 25.08.2010 г., поскольку в дневном плане заданий был плановый ремонт четвертой печи, а ремонт третьей был аварийным. Считает неверным указание в акте расследования на то, что инфаркт он получил через час после произведенных работ. Просит удовлетворить исковые требования. Представитель истца Кокорева В. С. - Краева Л. Н., действующая на основании доверенности серии 38АА № 0421560 от 21.11.2011 г., в судебном заседании исковые требования истца поддержала по доводам, изложенным в иске и данным им в судебном заседании, полагает, что повреждение здоровья истца связано с выполнением им трудовых обязанностей, обострение произошло 25.08.2010 г. из-за экстремальных условий труда, во время производства внеплановых работ. Кроме того, пояснила, что считает акт о расследовании происшествия незаконным и необоснованным, поскольку расследование не проводилось надлежащим образом. Также указала на то, что истец до произошедшего с ним случая постоянно проходил мед. комиссию и заключений по вопросу наличия у него каких-либо заболеваний, ему не выдавалось, от работы его не отстраняли, на диспансерном учете он не состоял. Просит удовлетворить заявленные истцом требования. В судебное заседание представитель ответчика ООО «БЗФ» - Федотов И. Г., действующий на основании доверенности № 9 от 01.12.2011 г., не явился, будучи надлежащим образом извещенным о времени и месте судебного разбирательства, просит рассмотреть дело в отсутствие представителя ООО «БЗФ». Ранее в судебном заседании исковые требования не признал, суду пояснял, что с момента последнего периодического медицинского осмотра истец был признан годным к выполнению работ слесарем-ремонтником, но при этом состоял на диспансерном учете в группе Д2 (хронические заболевания вне обострения) с заболеваниями сердечно-сосудистой системы (ВСД по гипертоническому типу) и опорно-двигательного аппарата (остеохондроз), о чем имеется отметка в карте периодических осмотров истца, выданной ООО «РУСАЛ Медицинский центр». Полагает, что данный случай не является несчастным случаем на производстве (отсутствует связь несчастного случая с производством). Не оспаривает факт выполнения истцом работ указанных в иске. По факту происшествия 25.08.2010 г. работодателем проводилось расследование на выявление признаков несчастного случая, однако данных признаков не выявлено. Также указал на то, что аварии 25.08.2010 г. на предприятии не было, работниками осуществлялась текущая работа. Считает доводы истца и его представителя необоснованными и просит отказать истцу в удовлетворении исковых требований. В порядке подготовки дела к судебному разбирательству, на основании определения судьи Братского городского суда Иркутской области от 27.01.2012 г. к участию в деле в качестве третьего лица привлечено государственное учреждение - Иркутское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (далее по тексту - «ГУ ИРО ФСС»). Представитель третьего лица ГУ ИРО ФСС - Глухова К. А., действующая на основании доверенности № 53 от 14.05.2012 г., в судебном заседании против удовлетворения исковых требований истца возражала. Суду пояснила, что диагноз «ИБС передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка с зубцом КУ», установленный Кокореву В. С. является общим заболеванием, которое не может быть признано событием, предусмотренным статьей 227 ТК РФ и пунктом 3 Постановления Минтруда РФ «Об утверждении форм документов, необходимых для расследования и учета несчастных случаев на производстве, и положения об особенностях расследования несчастных случаев в отдельных отраслях и организациях» от 24.10.2002 г. № 73. Доказательства обращения истца к работодателю с заявлением о расследовании, а также в государственную инспекцию труда в материалах дела отсутствуют. Факт несчастного случая на производстве не находит подтверждения, т.к. происшедшее с истцом 25.08.2010 г. не является событием, которое может быть признано несчастным случаем на производстве, ГУ ИРО ФСС не может квалифицировать инфаркт как несчастный случай, поскольку телесных повреждений нет и отсутствует событие предшествующее этим повреждениям. Полагает, что исковые требования истца не подлежат удовлетворению. Выслушав пояснения истца, его представителя, третьего лица, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему. В соответствии со ст. 227 Трудового кодекса Российской Федерации расследованию и учету в соответствии с настоящей главой подлежат несчастные случаи, происшедшие с работниками и другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя (в том числе с лицами, подлежащими обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний), при исполнении ими трудовых обязанностей или выполнении какой-либо работы по поручению работодателя (его представителя), а также при осуществлении иных правомерных действий, обусловленных трудовыми отношениями с работодателем либо совершаемых в его интересах. Расследованию в установленном порядке как несчастные случаи подлежат события, в результате которых пострадавшими были получены: телесные повреждения (травмы), в том числе нанесенные другим лицом; тепловой удар; ожог; обморожение; утопление; поражение электрическим током, молнией, излучением; укусы и другие телесные повреждения, нанесенные животными и насекомыми; повреждения вследствие взрывов, аварий, разрушения зданий, сооружений и конструкций, стихийных бедствий и других чрезвычайных обстоятельств, иные повреждения здоровья, обусловленные воздействием внешних факторов, повлекшие за собой необходимость перевода пострадавших на другую работу, временную или стойкую утрату ими трудоспособности либо смерть пострадавших, если указанные события произошли: в течение рабочего времени на территории работодателя либо в ином месте выполнения работы… Согласно ст. 3 ФЗ РФ от 24.07.1998 № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (далее по тексту - Федеральный закон № 125-ФЗ от 24.07.1998 г.) следует, что страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию; несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть. Пунктом 3 «Положения об особенностях расследования несчастных случаев на производстве в отдельных отраслях и организациях», являющегося приложением № 2 к Постановлению Минтруда РФ «Об утверждении форм документов, необходимых для расследования и учета несчастных случаев на производстве, и положения об особенностях расследования несчастных случаев в отдельных отраслях и организациях» от 24.10.2002 г. № 73 (далее - Положение № 73) предусмотрено, что расследованию в порядке, установленном статьями 228 и 229 ТК РФ и Положением № 73, подлежат события, в результате которых работниками или другими лицами, участвующими в производственной деятельности работодателя, были получены увечья или иные телесные повреждения (травмы), в том числе причиненные другими лицами, включая: тепловой удар; ожог; обморожение; утопление; поражение электрическим током (в том числе молнией); укусы и другие телесные повреждения, нанесенные животными и насекомыми; повреждения травматического характера, полученные в результате взрывов, аварий, разрушения зданий, сооружений и конструкций, стихийных бедствий и других чрезвычайных ситуаций, и иные повреждения здоровья, обусловленные воздействием на пострадавшего опасных факторов, повлекшие за собой необходимость его перевода на другую работу, временную или стойкую утрату им трудоспособности либо его смерть. Исходя из положений ст. 231 Трудового кодекса Российской Федерации разногласия по вопросам расследования, оформления и учета несчастных случаев, непризнания работодателем (его представителем) факта несчастного случая, отказа в проведении расследования несчастного случая и составлении соответствующего акта, несогласия пострадавшего (его законного представителя или иного доверенного лица), а при несчастных случаях со смертельным исходом - лиц, состоявших на иждивении погибшего в результате несчастного случая, либо лиц, состоявших с ним в близком родстве или свойстве (их законного представителя или иного доверенного лица), с содержанием акта о несчастном случае рассматриваются федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным на осуществление федерального государственного надзора за соблюдением трудового законодательства и иных нормативных правовых актов, содержащих нормы трудового права, и его территориальными органами, решения которых могут быть обжалованы в суд. В этих случаях подача жалобы не является основанием для невыполнения работодателем (его представителем) решений государственного инспектора труда. В соответствии с ч. 1 ст. 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. В силу ст. 60Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами. Статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации определено, что суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Допрошенный ранее в судебном заседании свидетель Мацегора К. Г., показал суду, что он являлся непосредственным руководителем истца. 25.08.2010 г. был плановый ремонт четвертой печи, где истец вместе с напарником производили работы. В связи с тем, что на третьей печи с утра не шел перепуск электродов, был произведен ее плановый простой, и истец вместе с напарником направлены на ремонт третьей печи производить регулировку колец перепуска (протяжку, регулировку колец перепуска). Простой печи длился 15 минут, ее остановка была запланирована и согласована с мастером смены, и не являлась аварийной. Также пояснил, что времени для остывания печи не нужно, так как работы ведутся на отметке 16,8, где нет ни тепловых излучений, ни вредных факторов, температурная нагрузка на данной отметке также отсутствует. Судом установлено, что согласно записям в трудовой книжке серии *** на имя истца, трудовому договору № 256 от 05.05.2004 г., дополнениям к нему, Кокорев В. С. с 2003 г. по 25.02.2011 работал в ООО «БЗФ» в качестве слесаря - ремонтника по основному месту работы на неопределенный срок. На основании приказа управляющего директора ООО «БЗФ» № BZF00000265 от 25.02.2011 г. трудовой договор с Кокоревым В. С. был прекращен по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации - в связи с отсутствием у работодателя работы в соответствии с мед. заключением. В качестве основания указана справка МСЭ-2009 № 2085292 от 22.12.2010 г., уведомление об имеющихся вакансиях в ООО «БЗФ» от 25.02.2011 г. С данным приказом истец был ознакомлен под роспись 25.02.2011 г. В соответствии с актом о расследовании происшествия от 27.08.2010 г., в ходе проведенного расследования случая, происшедшего 25.08.2010 г. с Кокоревым B. C. комиссия в составе представителей ООО «БЗФ», установила, что 25.08.2010 г. бригада слесарей - ремонтников, в составе которой был Кокорев B. C., выполняла работы по протяжке пружин механизмов перепуска электродов на РТП -3. Работа была начата в 10-30 час. и окончена в 10-55 час., о чем было доложено старшему мастеру Мацегоре К. Г. В 11-55 час Кокорев B. C. почувствовал недомогание и, не сообщив мастеру, обратился в здравпункт завода. Перед началом работы жалоб на ухудшение самочувствия от Кокорева B. C. не поступало. В здравпункте ООО «БЗФ» ему была вызвана машина скорой помощи, и он был доставлен в приемный покой ГБ -5. Согласно полученной из ГБ-5 информации Кокореву B. C. был поставлен диагноз «Инфаркт миокарда». Заключение комиссии: так как данный диагноз относится к общему заболеванию, и работа осуществлялась не в аварийной ситуации, комиссия установила, что данный случай не относится к несчастному случаю, связанному с производством. Как следует из сообщения Государственной инспекции труда в Иркутской области, инспекция не принимала участия в расследовании несчастного случая, происшедшего 25.08.2010 г. с Кокоревым В. С., извещения о несчастном случае от ООО «БЗФ» и заявления об установлении факта несчастного случая на производстве от Кокорева В. С. в государственную инспекцию труда не поступали. В соответствии с выпиской из карты периодических медицинских осмотров Кокорева В. С. с 2003 г., выданной ООО «РУСАЛ Медицинский Центр» от 09.11.2011 г., истец ежегодно проходил периодические медосмотры и допускался к работе. Вместе с тем, при прохождении медицинских осмотров в период с 2003 г. по 2007 г. ему устанавливался диагноз «поясничный остеохондроз, ремиссия»; в 2008 г. ему был также установлен диагноз «поясничный остеохондроз» и «ВСД» под вопросом. При прохождении последнего ПМО 05.11.2009 г. ему выставлен диагноз «ВСД по гипертоническому типу, поясничный остеохондроз». Согласно заключению, истец признан годным к работе в качестве слесаря - ремонтника. При этом имеется отметка о том, что он состоял на диспансерном учете в группе Д2 (хронические заболевания вне обострения) с заболеваниями сердечно-сосудистой системы (ВСД по гипертоническому типу) и опорно-двигательного аппарата (остеохондроз). За период с 2003 по 2010 гг. в поликлинику медосмотров по заболеваниям не обращался. Данные обстоятельства подтверждаются также записями в карте периодического медицинского осмотра поликлиники медицинских осмотров ОАО «БрАЗ» на имя Кокорева В. С. Записями в индивидуальной карте амбулаторного больного № 76258 ГБ № 1 на имя Кокорева В. С. подтверждается, что при обращении истца 18.11.2002 г. в ГБ № 1, ему был поставлен диагноз: «Вегетососудистая дистония по кардиальному типу». 30.06.2006 г. - «Артериальная гипертония 2 стадия, бескризовое течение, риск 2 ХСН 0 вне криза». Аналогичный диагноз был поставлен истцу и в 2007 г. При обращении в больницу 14.09.2009 г. ему выставлен диагноз «Артериальная гипертония 1 ст., риск 2 ст., стабильное течение». В карте имеется запись об осмотре истца на дому 13.09.2010 г. с указанием диагноза «ИБС, острый передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка с зубца Q от 25.08.2010 г. Осложнение.» Как следует из медицинской карты стационарного больного № 5883 МУЗ ГБ № 5 на имя Кокорева В. С., истец 25.08.2010 г. в 12-40 по экстренным показаниям, примерно через 4 часа после начала заболевания, поступил в реанимационное отделение МУЗ ГБ-5 с направительным диагнозом: «ИБС. Стенокардия напряжения». Ему был установлен предварительный диагноз: «ИБС. Острый коронарный синдром». Назначено обследование и лечение. Заключительный диагноз «ИБС: передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка с зубцом Q от 25.08.20 г». Осложнение диагноза: «ХСН 1, ФК2. Тромб в полости левого желудочка». Сведениями, указанными в копии выписки из журнала регистрации амбулаторных больных ООО «РУСАЛ Медицинский Центр» филиал в г. Братске, ЗП ООО «БЗФ» от 01.03.2012 г., подтверждается, что Кокорев B. C. обратился самостоятельно в здравпункт ООО «БЗФ» 25 августа 2010 г. в 11 -35 час. и был осмотрен фельдшером. При обращении предъявлял жалобы на приступообразные боли за грудиной без иррадиации, нарастающие по интенсивности. Заболел утром при выполнении физической нагрузки. В анамнезе гипертоническая болезнь 1 ст., риск 2. Выставлен диагноз: «ИБС: стенокардия напряжения, впервые выявленная. Инфаркт миокарда под вопросом». Оказана первая медицинская помощь. После оказания первой медицинской помощи фельдшером доставлен в приемный покой МУЗ ГБ № 5 в 12-35 час. машиной скорой помощи. Согласно выписному эпикризу из истории болезни № 5883 кардиологического отделения № 1 Городской больницы № 5 на Кокорева В. С., истец поступил в указанное отделение 25.08.2010 г. с жалобами на приступы дискомфорта за грудиной, жжение в межлопаточной области. Ему был установлен основной диагноз «ИБС передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка с зубцом КУ». После проведенного лечения, истец был выписан 25.08.2011 г. Из справки серии МСЭ-2009 г. № 2085292 следует, что Кокорев B. C. впервые был освидетельствован филиалом № 32 ГБ МСЭ г.Братска и 22.12.2010 г. ему установлена вторая группа инвалидности по общему заболеванию на срок до 01.01.2012г., с последующим переосвидетельствованием в ноябре 2011 г. Определением Братского городского суда Иркутской области от 03.04.2012 г. по данному гражданскому делу была назначена комиссионная судебно-медицинская экспертиза, проведение которой поручено Иркутскому областному бюро судебно-медицинской экспертизы (отдел сложных экспертиз) Из заключения № 209 судебно-медицинской экспертной комиссии судом установлено, что на основании изучения медицинских документов, экспертная комиссия пришла к выводу о том, что согласно имеющейся в деле медицинской документации (индивидуальная карта амбулаторного больного № 76258, карта периодического медицинского осмотра, медицинская карта стационарного больного № 5883 от 25.08.10 г.) у Кокорева B. C. имеются следующие заболевания: вертеброгенная люмбалгия на фоне остеохондроза (с 1999 года); грыжа Шморля (с 2003 года); нейроциркуляторная (вегетососудистая) дистопия но кардиальному типу (с 2002 года); артериальная гипертензия 1 ст., риск 2 (с 2006 года); ишемическая болезнь сердца: перенесенный передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка (25.08.10 г.). Ведущим заболеванием у Кокарева B. C. в настоящее время является ишемическая (коронарная) болезнь сердца - это хронический патологический процесс, обусловленный недостаточностью кровоснабжения миокарда, и в подавляющем большинстве (97-98%) случаев является следствием атеросклероза коронарных артерий. Развитию данной патологии способствуют и факторы риска: артериальная гипертензия, сахарный диабет, склонность к повышенному тромбообразованию, нарушение липидного обмена, курение, генетическая предрасположенность, гиподинамия. 25.08.2010 г. у Кокорева В. С. развился передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка, диагностированный в кардиологическом отделении больницы № 5 г. Братска. Инфаркт миокарда у Кокарева B. C. явился проявлением не диагностированного ранее заболевания - ишемическая болезнь сердца, атеросклероз, коронаросклероз. Существенную роль в патогенезе инфаркта миокарда занимает спазм коронар ных артерий на фоне отрицательных эмоций, умственного и физического перенапряжения. В связи с этим не исключено, что перечень работ по проверке состояния и работы оборудования насосно-аккумуляторных станций НАС 1-2 и НАС 3-4 на отметке 16-0, производстве погрузки-разгрузки баллонов с азотом, регулировке вентилей станции гидрорежима, устранении причины неисправности системы перепуска электродов на печи № 3 фазы 11, сразу после отключения печи, на отметке кольца перепуска, при затягивании сжимающих пружин кольца газовым ключом №5, выполняемых Кокоревым B.C. мог дать толчок к развитию острого инфаркта миокарда на фоне уже имевшихся изменений сосудов сердца. Следует отметить, что подобная ситуация могла случиться и вне работы в любое время суток. Кроме того, в экспертном заключении указано, что диагноз АГ 1 степени, риск 2 прослеживается в записях индивидуальной карты амбулаторного больного Кокорева B. C. с 30.01.06 г. Явные клинические симптомы ишемической болезни сердца возникли 25.08.2010 г. Однако еще в 2002 году отмечались приступы болей в области сердца, сердцебиение, чувство нехватки воздуха в ночное время, связанные с нервным перенапряжением и расцениваемые врачами как проявления вегетососудистой дистонии по кардиальному типу. На вопрос, поставленный перед экспертами судом: «Могла ли физическая нагрузка при выполнении Кокоревым B. C. работ 25.08.2010 г., указанных о иске, привести к инфаркту?» экспертами указано, что к ишемической болезни сердца, и в частности инфаркту миокарда, приводит развитие атеросклеротических процессов в коронарных сосудах. Физическая нагрузка и ряд других факторов могут выступать лишь в качестве пускового механизма, но не являются основной причиной развития заболевания. Анализируя исследованные в судебном заседании доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему. Из материалов дела, пояснений сторон судом достоверно установлено, что Кокорев В. С. состоял в трудовых отношениях с ООО «БЗФ» с 2003 г. по 25.02.2011. 25.08.2010 г. при выполнении трудовых обязанностей он почувствовал боли в области грудной клетки, в связи с чем обратился в здравпункт ООО «БЗФ», где ему поставили предварительный диагноз «Инфаркт миокарда» под вопросом, оказали первую медицинскую помощь и доставили в МУЗ ГБ № 5 машиной скорой помощи. В ГБ № 5 ему установили диагноз «ИБС: передне-перегородочно-боковой инфаркт миокарда левого желудочка с зубцом Q от 25.08.20 г». Впоследствии истцу была установлена вторая группа инвалидности по общему заболеванию. Указанные обстоятельства не являются предметом спора, подтверждаются исследованными материалами дела и не оспариваются сторонами. При этом, как установлено из материалов дела и подтверждается заключением судебно-медицинской экспертной комиссии Иркутского областного бюро СМЭ, инфаркт миокарда у Кокорева В. С. 25.08.2010 г. явился проявлением не диагностированного ранее заболевания - ишемическая болезнь сердца, атеросклероз, коронаросклероз. Тяжесть причиненного вреда здоровью определяется при наличии последствий воздействия факторов внешней среды, и не определяется при наличии (возникновении) соматических заболеваний. Из представленных в материалы дела медицинских документов усматривается, что у истца с 2002 г. отмечались приступы болей в области сердца, сердцебиение, чувство нехватки воздуха в ночное время, связанные с нервным перенапряжением и расцениваемые врачами как проявления вегетососудистой дистонии по кардиальному типу. Диагноз АГ 1 степени, риск 2 прослеживается в записях индивидуальной карты амбулаторного больного с 30.01.2006 г. 25.08.2010 г. возникли явные клинические симптомы ишемической болезни сердца у истца. Как следует из заключения экспертов, существенную роль в патогенезе инфаркта миокарда занимает спазм коронар ных артерий на фоне отрицательных эмоций, умственного и физического перенапряжения. В связи с этим не исключается, что работы, выполняемые истцом 25.08.2010 г. по проверке состояния и работы оборудования насосно-аккумуляторных станций НАС 1-2 и НАС 3-4 на отметке 16-0, производстве погрузки-разгрузки баллонов с азотом, регулировке вентилей станции гидрорежима, устранении причины неисправности системы перепуска электродов на печи № 3 фазы 11, сразу после отключения печи, на отметке кольца перепуска, при затягивании сжимающих пружин кольца газовым ключом №5, могли дать толчок к развитию острого инфаркта миокарда на фоне уже имевшихся изменений сосудов сердца. Однако, подобная ситуация могла случиться и вне работы в любое время суток. Кроме того, в указанном заключении № 209, экспертами разъяснено, что к ишемической болезни сердца, и в частности инфаркту миокарда, приводит развитие атеросклеротических процессов в коронарных сосудах. Физическая нагрузка и ряд других факторов могут выступать лишь в качестве пускового механизма, но не являются основной причиной развития заболевания. Оснований не доверять выводам экспертов, участвовавших в проведении экспертизы, у суда не имеется. Эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Выводы экспертов мотивированы, экспертиза содержит описательную и исследовательскую часть, выводы эксперта не противоречат фактическим обстоятельствам дела, установленным судом, согласуются с другими материалами дела, Предупреждение экспертов об уголовной ответственности позволяет суду исходить из того, что последние в рамках своей квалификации правдиво отвечают на поставленные вопросы. Стороной истца не представлено суду никаких доказательств заинтересованности экспертов, в связи с чем, суд не находит оснований для невозможности использования заключения в качестве доказательства. При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что доводы истца об отсутствии у него каких-либо заболеваний до 25.08.2010 г., не нашли своего подтверждения в судебном заседании и опровергаются исследованными судом доказательствами. В ходе судебного разбирательства судом достоверно установлено, что жалобы на боли в области сердца прослеживаются у истца уже с 2002 года, из заключения экспертной комиссии следует, что диагностированный у Кокорева В. С. 25.08.2010 г. «инфаркт миокарда» явился проявлением не диагностированного ранее заболевания - ишемическая болезнь сердца, атеросклероз, коронаросклероз. Таким образом, поскольку физическая нагрузка при выполнении указанных истцом трудовых обязанностей 25.08.2010 г. могла выступать лишь в качестве пускового механизма для обострения ишемической болезни сердца на фоне уже имеющихся заболеваний, в том числе АГ 1 степени, риск 2, которая прослеживается в медицинских документах истца с 2006 года, и не могла являться основной причиной развития установленного истцу заболевания, суд находит, что оснований для признания выявленного у истца 25.08.2010 г. заболевания «инфаркт миокарда» в качестве несчастного случая, связанного с производством, не имеется. Обстоятельств, свидетельствующих о том, что повреждение здоровья истца в виде заболевания «инфаркт миокарда» находится в причинно-следственной связи с воздействием внешних факторов при исполнении истцом трудовых обязанностей 25.08.2010 г., и именно выполнение истцом трудовых обязанностей 25.08.2010 г. повлекло за собой указанное заболевание, судом не установлено. Данные доводы истца опровергаются представленными в материалы дела доказательствами. К доводам истца о том, что он не согласен с актом о расследовании происшествия от 27.08.2010 г. суд относится критически, и находит их несостоятельными, поскольку доказательств обращения истца в связи с имеющимися разногласиями по вопросу непризнания работодателем факта несчастного случая, либо несогласия с содержанием указанного акта, в Государственную инспекцию по труду, в порядке, предусмотренном ст. 231 Трудового кодекса Российской Федерации, суду не представлено. Кроме того, из сообщения Государственной инспекцией труда в Иркутской области следует, что инспекция не принимала участия в расследовании несчастного случая, происшедшего 25.08.2010 г. с Кокоревым В. С., извещения о несчастном случае от ООО «БЗФ» и заявления об установлении факта несчастного случая на производстве от Кокорева В. С. в государственную инспекцию труда не поступали. На основании изложенного, оценив представленные доказательства в их совокупности, суд приходит к выводу о том, что в удовлетворении исковых требований Кокорева В. С. об установлении факта несчастного случая на производстве, произошедшего с ним 25.08.2010 г. на рабочем месте в цехе ООО «БЗФ», следует отказать. На основании вышеизложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд Р Е Ш И Л: В удовлетворении исковых требований Кокорева В.С. к Обществу с ограниченной ответственностью «Братский завод ферросплавов» об установлении факта несчастного случая на производстве, произошедшего с ним 25.08.2010 г. на рабочем месте в цехе Общества с ограниченной ответственностью «Братский завод ферросплавов», - отказать. Решение может быть обжаловано в Иркутский областной суд через Братский городской суд Иркутской области в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме. Судья: Ю. В. Ястребова Решение вступило в законную силу 04.09.2012 г.
старшего мастера Мацегоры К. Г. устное задание об устранении причины неисправности системы перепуска электродов на печи № 3 фазы 11. После отключения печи он и Бубнов Э. Ю, поднялись на отметку кольца перепуска.