Решение об оспаривании договора купли-продажи жилого помещения и государственной регистрации права собственности на жилое помещение

именем Российской Федерации

г. Благовещенск                                           ***

Благовещенский городской суд Амурской области в составе:

председательствующего судьи Благова К.С.,

при секретаре Красавцевой О.Н.,

с участием: помощника прокурора г. Благовещенска - Фоняковой Е.А.,

представителя ответчика ТУ Росимущества в Амурской области - Заречной Е.А.,

представителя соответчика Зубаревой Ю.А. - Ермакова К.В.,

представителя третьего лица Синегубовой М.В.- Кожурина И.Н.,

представителя Управления образования Администрации г. Благовещенска - Кириленко О.А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению прокурора г. Благовещенска, действующего в интересах Синегубовой Елены Викторовны, к ТУ Росимущества в Амурской области, Зубаревой Юлии Александровне об оспаривании договора купли-продажи жилого помещения и государственной регистрации права собственности на жилое помещение,

УСТАНОВИЛ:

Прокурор г. Благовещенска, выступающий в защиту прав и законных интересов несовершеннолетней Синегубовой Е.В., обратился в суд с данным иском, в котором просит: 1) признать ничтожным договор купли-продажи недвижимого имущества *** от *** между Территориальным управлением Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Амурской области и Зубаревой Юлией Александровной; 2) признать недействительной регистрацию Управлением Росреестра по Амурской области от *** права собственности Зубаревой Ю.А. на жилое помещение, общей площадью 45,9 кв. метров, расположенное по адресу - ***.

Заявление принято к производству Благовещенского городского суда согласно определению судьи от ***, которым к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: ОАО «Далькомбанк», ОСП по г. Благовещенску, Синегубова Марина Владимировна; а в порядке ст. 47 ГПК РФ - орган опеки и попечительства - Управление образования Администрации г. Благовещенска.

Несовершеннолетняя Синегубова Е.В., а также представители привлеченных к участию в деле заинтересованных лиц в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Представители ОАО «Далькомбанк» и ОСП по г. Благовещенску просили в предоставленных суду письменных заявлениях о рассмотрении дела в своё отсутствие. При таких обстоятельствах и на основании правил ст. 167 ГПК РФ суд определил рассмотреть дело при данной явке

В обоснование заявленных требований в заявлении указано, а в ходе судебного разбирательства помощником прокурора г. Благовещенска Фоняковой Е.А. суду даны устные пояснения о том, что прокуратурой города Благовещенска проведена проверка по обращению несовершеннолетней Синегубовой Е.В., *** г.р., о нарушении ее жилищных прав при заключении договора купли-продажи недвижимого имущества от ***. В ходе проверки установлено, что Синегубова Елена Викторовна, *** г.р., с *** года проживает вместе со своей матерью Синегубовой М.В. в принадлежавшей последней на праве собственности квартире по адресу: ***, иным жильем не обеспечена. В силу норм п. 2 ст. 20 Гражданского кодекса РФ и ст. 40 Конституции Российской Федерации, указанная квартира является местом постоянного жительства несовершеннолетней Синегубовой Е.В., которая не может быть произвольно лишена этого жилища.

*** между ТУ Росимущества в Амурской области (продавец) и Зубаревой Ю.А. (покупатель) заключен договор купли-продажи недвижимого имущества - двухкомнатной квартиры, общей площадью 45,9 кв.м., расположенной по адресу: ***. Данный договор заключен сторонами по результатам публичных торгов, проведенных на основании постановления о передаче арестованного имущества на реализацию от ***, вынесенного судебным приставом-исполнителем ОСП по г. Благовещенску, акта приема-передачи документов на объект недвижимости от ***, и протокола о результатах торгов по продаже арестованного имущества и сделок с ним *** от ***. В настоящее время за соответчиком Зубаревой Ю.А. зарегистрировано право собственности на спорную квартиру, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права № *** от ***. В результате заключения между соответчиками указанного договора купли-продажи от *** нарушено право несовершеннолетней Синегубовой Е.В., которая фактически лишена жилища.

В силу требований п. 4 ст. 292 ГК РФ данная сделка могла быть совершена не иначе как только с согласия органа опеки и попечительства, однако соответствующее разрешение (согласие) такого органа на продажу квартиры получено не было. При таких обстоятельствах и на основании норм ч. 1 ст. 166, ст. 168, ч 1,2 ст. 167 ГК РФ прокурор г. Благовещенска полагает договор купли-продажи недвижимого имущества *** от *** недействительной сделкой в силу ничтожности и, как следствие - недействительной совершенную Управлением Росреестра по Амурской области государственную регистрацию права собственности Зубаревой Ю.А. на спорный объект недвижимости.

Представитель ответчика ТУ Росимущества в Амурской области по доверенности Заречная Е.А. иск не признала. В обоснование возражений привела доводы о том, что *** в отношении Синегубовой М.В. службой судебных приставов-исполнителей было возбуждено исполнительное производство на взыскание с нее в пользу ОАО «Далькомбанк» задолженности в сумме *** рублей и на обращение взыскания на заложенное имущество - спорную 2-х комнатную квартиру № 97 по ***. В предоставленном судебным приставом-исполнителем пакете документов содержалась справка от *** отдела регистрации МП г. Благовещенска «Единый информационно-расчётный центр», согласно которой по месту жительства в спорной квартире была зарегистрирована одна Синегубова Марина Владимировна, *** г.р.. К моменту регистрации по указанному адресу несовершеннолетней Синегубовой Е.В., зарегистрированной ***, спорное имущество уже было арестовано и передано на реализацию. Исходя из указанных обстоятельств, в действиях Синегубовой М.В. усматриваются признаки злоупотребления правом, совершенного в целях уклонения от исполнения обязательств по договору и уклонения от исполнения вступившего в законную силу судебного решения. Учитывая положения ч. 2 ст. 40 Федерального закона «Об ипотеке», ТУ Росимущества в Амурской области полагает, что поскольку на момент передачи недвижимого имущества на реализацию дочь должницы не была зарегистрирована в данной квартире, постольку необходимое в силу ч.4 ст. 292 ГК РФ согласие органа опеки и попечительства на отчуждение квартиры не требовалось. В исковом заявлении не содержится ни одной ссылки на нормы права, в нарушение которых ответчиком был заключён оспариваемый прокурором договор купли-продажи *** от ***, какие именно пункты договора не соответствуют закону - истец также не указывает. Кроме того, истцом не оспорены торги, по результатам которых с Зубаревой Ю.А. был заключён названный договор. Полагая при таких обстоятельствах об отсутствии правовых оснований к признанию данного договора ничтожным, в удовлетворении заявленных требований просит отказать в полном объёме.

Представитель соответчика Зубаревой Ю.А. по доверенности Ермаков К.В. иск не признал. Считает норму п. 4 ст. 292 ГК РФ о необходимости получения согласия органа опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний ребенок, - не подлежащей применению к спорному правоотношению, так как на момент покупки Зубаревой Ю.А. спорной квартиры у ТУ Росимущества в Амурской области по результатам публичных торгов несовершеннолетняя Синегубова Е.В. не относилась к категории находящихся под опекой и попечительством, либо оставшихся без родительского попечения несовершеннолетних членов семьи собственника спорной квартиры - Синегубовой М.В.. Последняя как мать истца Синегубовой Е.В. была обязана добросовестно защищать права и отстаивать законные интересы своего ребенка, на момент совершения оспариваемой сделки купли-продажи родительских прав в отношении дочери Синегубовой Е.В. лишена не была, оснований считать несовершеннолетнюю Синегубову Е.В. оставшейся на момент совершения оспариваемой прокурором сделки без родительского попечения - также не имеется. Кроме того, другая сторона в сделке - ТУ Росимущества в Амурской области - не является лицом, на котором в силу закона лежит обязанность обеспечивать защиту прав и законных интересов несовершеннолетней Синегубовой Е.В.. В этой связи изложенная в иске прокурором правовая позиция свидетельствует о неверном толковании норм материального права. Кроме того, зная о вынесении *** приставом-исполнителем постановления о передаче арестованного имущества на реализацию в ТУ Росимущества в Амурской области и явно злоупотребляя своим правом, Синегубова М.В. зарегистрировала *** в спорной квартире свою несовершеннолетнюю дочь Синегубову Е.В., которая спустя два месяца обратилась к прокурору города с соответствующим заявлением. Просит учесть, что в данном обращении несовершеннолетняя Синегубова Е.В. просила прокурора города принять меры прокурорского реагирования путем подачи в суд иска об оспаривании договора залога, заключенного между ее матерью Синегубовой М.В. и ОАО «Далькомбанк», но никак не по поводу законности договора купли-продажи от *** с участием ТУ Росимущества в Амурской области и Зубаревой Ю.А.. Помимо прочего, оспариваемая сделка купли-продажи была совершена во исполнение вступившего в законную силу и обязательного к исполнению судебного решения, в связи с чем получение согласия каких-либо органов власти на отчуждение спорной квартиры не требовалось.

Представитель третьего лица Синегубовой М.В. по доверенности Кожурин И.Н. полагал заявленный прокурором г. Благовещенска в интересах несовершеннолетней Синегубовой Е.В. иск подлежащим удовлетворению, при этом подтвердив факт проживания дочери Синегубовой М.В. - Синегубовой Е.В. - в *** в период с момента покупки ее матерью указанной квартиры в 2004 году и вплоть по настоящее время. Также указала, что до состоявшейся *** регистрации в спорной квартире Синегубова Е.В.

Согласно доводам представленного суду письменного отзыва от ***, представитель третьего лица ОАО «Далькомбанк» Хасымбаев С.О. полагает иск прокурора г. Благовещенска не подлежащим удовлетворению. В обоснование возражений указано, что согласно ч.1 ст. 45 ГПК РФ заявление в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина может быть подано прокурором только в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может обратиться в суд самостоятельно. В случае обращения прокурора в защиту законных интересов гражданина в заявлении должно содержаться обоснование невозможности предъявления иска самим гражданином. В данном заявлении прокурора такого обоснования не содержится и доказательства, подтверждающие невозможность предъявления в суд иска самой Синегубовой Е.В. либо её законным представителем, отсутствуют. Таким образом, полномочий на представление заявления прокурором не имелось. В нарушение своей обязанности Синегубова М.В. *** после составления акта описи (ареста) на квартиру и без согласия залогодержателя и судебного пристава, зарегистрировала в предмете залога Синегубову Е.В., ранее зарегистрированную по месту постоянного проживания у своей бабушки, для целей последующего оспаривания договора залога и договора купли-продажи квартиры. В последующем Синегубова М.В. обратилась от имени дочери в прокуратуру г. Благовещенска. Из материалов дела следует, что Синегубова М.В. не продавала квартиру по адресу ***, чем могла бы нарушить права своей несовершеннолетней дочери, так как квартиру продало ТУ Росимущества в Амурской области, не являющееся законным представителем (родителем) Синегубовой Е.В. и лицом, имеющим по отношению к ней родительских обязанностей, а лишь выполняло публично правовую обязанность.

Выслушав пояснения участников процесса, исследовав материалы дела и заслушав заключение представителя органа опеки и попечительства Управления образования Администрации г. Благовещенска Кириленко О.А., полагавшей иск прокурора г. Благовещенска подлежащим удовлетворению в интересах несовершеннолетней Синегубовой Е.В. и при этом не оспаривавшей факт отсутствия у органа опеки и попечительства информации об отсутствии попечения в отношении Синегубовой Е.В. со стороны ее родителей на момент совершения сделки купли-продажи от ***, суд пришел к следующим выводам.

           Судом установлено, что несовершеннолетняя Синегубова Елена Викторовна, *** года рождения, в интересах которой прокурором г. Благовещенска заявлен данный иск, зарегистрирована с *** и проживает в квартире, расположенной по адресу: ***, ранее принадлежавшей на праве собственности ее (истца) матери Синегубовой М.В. на основании договора купли-продажи от *** и согласно свидетельству о государственной регистрации права от *** ***.

*** между ОАО «Дальневосточный коммерческий банк «Далькомабанк», в лице ФКБ «Далькомбанк» Благовещенский, и Синегубовой М.В. был заключен договор № Ф-015-04/36К залога указанной квартиры в обеспечение исполнения заемщиком Синегубовой М.В. обязательств по договору потребительского кредита № Ф-015-04/36К от ***. Согласно условиям п. 2.1 «а» договора залога, залогодатель Синегубова М.В. обязана предупредить Залогодателя в письменной форме обо всех известных к моменту государственной регистрации договора об ипотеке правах третьих лиц на предмет ипотеки.

Решением Благовещенского городского суда от *** удовлетворены исковые требования ОАО «Дальневосточный коммерческий банк «Далькомабанк» к Синегубовой М.В., с которой в пользу истца взыскана задолженность по указанному выше договору потребительского кредита № *** от *** в общей суме *** рублей, на предмет залога - *** - обращено взыскание, определив начальную продажную цену заложенного имущества в размере *** рублей.

Кассационным определением судебной коллегии по гражданским делам Амурского областного суда от *** решение Благовещенского городского суда от *** оставлено без изменения, а кассационная жалоба Синегубовой М.В. - без удовлетворения.

На основании выданного судом исполнительного листа серии ВС *** от *** постановлением судебного пристава-исполнителя Управления Федеральной службы судебных приставов по Амурской области от *** было возбуждено исполнительное производство ***, в рамках которого согласно постановлению от *** и акту ареста и описи от *** на принадлежащую должнику Синегубовой М.В. ***, на которую по судебному решению следовало обратить взыскание, был наложен арест. Постановлением от *** хранителем арестованной квартиры назначена должник Синегубова М.В., которая предупреждена об уголовной ответственности по ст. 312 УК РФ за незаконные действия в отношении имущества, подвергнутого описи и аресту. Исполнительные действия в рамках указанного исполнительного производства *** откладывались по постановлению от *** на срок до ***, а согласно постановлению от *** - на срок по ***.

Как следует из акта описи и ареста от ***, должник Синегубова М.В. при составлении судебным приставом-исполнителем указанного акта присутствовала, каких-либо возражений по поводу совершаемого исполнительного действия не заявляла, о наличии обременения арестованной *** правом пользования своей несовершеннолетней дочери Синегубовой М.В. не указывала. Равно как не заявляла Синегубова М.В. о наличии такого обременения в ходе судебного разбирательства по указанному иску ОАО «Далькомбанк».

*** судебным приставом-исполнителем ОСП по г. Благовещенску арестованная *** передана на реализацию и принята ТУ Росимущества по акту приема-передачи от ***.

*** ТУ Росимущества известило Управление ФССП по Амурской области о готовности к реализации заложенного имущества, после чего по акту *** *** передана к реализации на торгах.

Согласно протоколу *** года от ***, полномочной комиссией организатора торгов ТУ Росимущества в Амурской области принято решение о признании победителем торгов Зубаревой Ю.А. как предложившей наибольшую цену на право заключения договора купли-продажи указанного имущества.

На основании указанных выше документов: постановления о передаче арестованного имущества от ***, акта приема-передачи от *** и протокола о результатах торгов от *** года, *** между ТУ Росимущества и Зубаревой Ю.А. заключен договор купли-продажи недвижимого имущества ***, по условиям которого в собственность Зубаревой Ю.А. возмездно приобретена спорная ***.

Оплата за приобретенную квартиру произведена Зубаревой Ю.А. полностью, право собственности на спорную квартиру зарегистрировано в установленном порядке на имя Зубаревой Ю.А., что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права от *** серии ***.

Согласно материалам дела, по состоянию на момент заключения с ОАО «Далькомбанк» договора залога недвижимого имущества от ***, далее в период судебного разбирательства по гражданскому делу по иску ОАО «Далькомбанк», а также в период последующего исполнительного производства и наложения ареста на спорную квартиру, в ней по месту жительства была зарегистрирована одна должник Синегубова М.В.. Регистрация несовершеннолетней Синегубовой Е.В. по месту жительства в спорной квартире произведена ***, что подтверждается справкой отдела регистрации МП г. Благовещенска «Единый информационно-расчётный центр» от *** ***.

По смыслу статей 166, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации в их совокупности, сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов ничтожна.

Согласно пункту 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

В соответствии с Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от *** ***-П (далее - Постановление ***-П), пункт 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации признан не противоречащим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой содержащееся в нём регулирование направлено на обеспечение гарантий прав несовершеннолетних, а также признан не соответствующим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой содержащееся в нём регулирование - по смыслу, придаваемому сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесён к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Согласно правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в названном Постановлении ***-П, регулирование прав на жилое помещение, в том числе при переходе права собственности на жилое помещение, должно осуществляться на основе баланса прав и охраняемых законом интересов всех участников соответствующих правоотношений; в тех случаях, когда имущественные права на спорную вещь имеют другие, помимо собственника, лица, этим лицам также должна быть гарантирована государственная защита их прав; при этом гарантии прав членов семьи собственника жилого помещения должны рассматриваться в общей системе действующего правового регулирования как получающие защиту наряду с конституционным правом собственности; признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов зависят от установления и исследования фактических обстоятельств конкретного спора, т.е. не исключается необходимость учета особенностей конкретных жизненных ситуаций при разрешении соответствующих гражданских дел (Постановление от *** ***-П, Определение от *** ***-О).

В силу приведенных правовых позиций обязанность государства обеспечивать условия для соблюдения в каждом конкретном случае баланса между интересами детей и их родителей - с учетом комплексного характера правоотношений, в которых находятся несовершеннолетние в связи с реализацией ими права пользования жилыми помещениями, принадлежащими на праве собственности их родителям, - предопределяет необходимость действенного механизма защиты жилищных прав несовершеннолетних и восстановления этих прав в случае их нарушения при отчуждении собственниками жилого помещения, в котором проживают их несовершеннолетние дети, приводящего к утрате несовершеннолетними права пользования этими жилыми помещениями.

Забота о детях, их воспитание как обязанность родителей по смыслу статьи 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации предполагают, что ущемление прав ребенка, создание ему немотивированного жизненного дискомфорта несовместимы с самой природой отношений, исторически сложившихся и обеспечивающих выживание и развитие человека как биологического вида. Данной конституционной обязанностью, которая сама по себе является отображением общепризнанной модели социального поведения, предопределяется и характер правоотношений между родителями и детьми, что позволяет федеральному законодателю, располагающему достаточно широкой свободой усмотрения в выборе конкретных мер юридической и социальной защиты жилищных прав несовершеннолетних, устанавливать систему гарантий этих прав исходя из презумпции добросовестности поведения родителей в отношении своих детей и определять - с учетом более высокой степени доверия к родителям, нежели к другим законным представителям несовершеннолетних, - их правомочия и, соответственно, субсидиарный характер опеки и попечительства со стороны управомоченных государственных органов в случаях, когда попечение со стороны родителей не осуществляется.

Как следует из пункта 4 статьи 292 ГК Российской Федерации, согласие органов опеки и попечительства на отчуждение жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, требуется в двух случаях - либо когда он находится под опекой или попечительством, либо когда он остался без родительского попечения, о чем известно органу опеки и попечительства. К числу оставшихся без родительского попечения статья 21 Семейного кодекса Российской Федерации относит детей, чьи родители умерли, лишены родительских прав, ограничены в родительских правах, признаны недееспособными, длительно отсутствуют, уклоняются от воспитания детей или от защиты их прав и интересов. Приведенный перечень не является исчерпывающим, что позволяет органам опеки и попечительства осуществлять защиту прав и интересов детей в зависимости от конкретных обстоятельств во всех иных случаях, когда родительское попечение фактически отсутствует.

Выявление, учет и устройство детей, оставшихся без попечения родителей, осуществляются в соответствии со статьей 122 Семейного кодекса Российской Федерации, положениями Федерального закона от *** № 44-ФЗ «О государственном банке данных о детях, оставшихся без попечения родителей», а также на основании принятого в порядке реализации названного Федерального закона Постановления Правительства Российской Федерации от *** ***. Согласно пункту 3 утвержденных данным Постановлением Правил ведения государственного банка данных о детях, оставшихся без попечения родителей, и осуществления контроля за его формированием и использованием орган опеки и попечительства в трехдневный срок со дня получения сведений о ребенке, оставшемся без попечения родителей, обязан провести обследование условий жизни этого ребенка и, установив факт отсутствия попечения родителей, зарегистрировать данные о нем в журнале первичного учета детей, оставшихся без попечения родителей.

С этого момента орган опеки и попечительства наделяется обязанностями по защите прав и интересов ребенка, оставшегося без попечения родителей, в том числе обязанностью, предусмотренной пунктом 4 статьи 28 Федерального закона от *** № 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним», согласно которому сведения о проживающих в жилом помещении членах семьи собственника данного жилого помещения, находящихся под опекой или попечительством, либо несовершеннолетних членах семьи собственника данного жилого помещения, оставшихся без родительского попечения, направляются органом опеки и попечительства в орган по государственной регистрации в трехдневный срок со дня установления опеки или попечительства либо со дня, когда органу опеки и попечительства стало известно об отсутствии родительского попечения. Полученные сведения о несовершеннолетних членах семьи вносятся в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним в качестве ограничений (обременений) права собственности, что препятствует отчуждению жилого помещения, принадлежащего родителю, без предварительного согласия органа опеки и попечительства.

Таким образом, исходя из смысла пункта 4 статьи 292 ГК Российской Федерации во взаимосвязи со статьями 121 и 122 Семейного кодекса Российской Федерации, при отчуждении жилого помещения, в котором проживает несовершеннолетний, согласия органа опеки и попечительства, по общему правилу, не требуется, поскольку предполагается, что несовершеннолетний находится на попечении родителей и это не опровергнуто имеющейся у органа опеки и попечительства информацией об отсутствии попечения со стороны родителей. Такое регулирование, при котором вмешательство органов опеки и попечительства в процесс отчуждения жилого помещения необходимо в случаях, когда родители несовершеннолетних по тем или иным причинам не исполняют по отношению к ним своих обязанностей, имеет целью своевременную защиту прав и интересов несовершеннолетних и вместе с тем направлено на учет интересов тех родителей - собственников жилых помещений, которые исполняют свои родительские обязанности надлежащим образом.

Установленный пунктом 4 статьи 292 ГК Российской Федерации различный уровень гарантий права пользования жилым помещением для несовершеннолетних членов семьи собственника, находящихся под опекой или попечительством либо оставшихся без родительского попечения (о чем известно органу опеки и попечительства), с одной стороны, и для несовершеннолетних членов семьи собственника жилого помещения, находящихся на попечении родителей, - с другой, основанный на учете особенностей правового статуса этих лиц и вытекающей из статьи 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации презумпции добросовестного поведения родителей, имеет целью оптимизацию пределов вмешательства государства в регулирование отношений между родителями и ребенком, в том числе в имущественной сфере.

Отчуждение родителями жилого помещения, собственниками которого они являются и в котором проживают их несовершеннолетние дети, во всех случаях только с согласия органов опеки и попечительства, как того требовал пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации в предыдущей редакции, по сути, означало проверку обоснованности такого отчуждения в каждом конкретном случае, в том числе при отсутствии данных о том, что родители фактически не осуществляют попечение или действуют с нарушением прав и охраняемых законом интересов детей. Тем самым допускалось не всегда оправданное вмешательство со стороны органов опеки и попечительства в процесс отчуждения жилых помещений в гражданско-правовом обороте, в реализацию имущественных прав и законных интересов собственников, равно как и в осуществление прав и обязанностей родителей по отношению к детям.

Пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации в действующей редакции закрепляет правовые гарантии для детей, оставшихся без попечения родителей, и как таковой не ущемляет права и интересы детей, чьи родители исполняют свои обязанности надлежащим образом. В соответствии с данным законоположением жилое помещение, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника, отчуждается, по общему правилу, исходя из предполагаемой добросовестности родителей по отношению к детям и обусловленного этим ограничения соответствующих правомочий органа опеки и попечительства по участию в решении данного вопроса, что согласуется со статьей 38 (часть 2 ) Конституции Российской Федерации и корреспондирующей ей статьей 5 Конвенции о правах ребенка, в силу которой государства-участники признают и уважают права и обязанности родителей, несущих по закону ответственность за ребенка, должным образом управлять и руководить ребенком в осуществлении им признанных Конвенцией прав.

Данное правовое регулирование, как направленное также на обеспечение гарантий прав собственника свободно распоряжаться принадлежащим ему жилым помещением в своих интересах и в интересах проживающих с ним несовершеннолетних детей, исходя из указанных конституционных предписаний об ответственности родителей, само по себе не может рассматриваться как нарушающее Конституцию Российской Федерации.

В силу статей 38 (часть 2) и 40 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 17 (часть 3), согласно которой осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, родители при отчуждении принадлежащего им на праве собственности жилого помещения не вправе произвольно и необоснованно ухудшать жилищные условия проживающих совместно с ними несовершеннолетних детей, и во всяком случае их действия не должны приводить к лишению детей жилища. Иное означало бы невыполнение родителями - вопреки предписанию статьи 38 (часть 2) Конституции Российской Федерации - их конституционных обязанностей и приводило бы в нарушение статей 55 (части 2 и 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации к умалению и недопустимому ограничению права детей на жилище, гарантированного статьей 40 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 38 (часть 2).

Внося изменения в статью 292 ГК Российской Федерации, федеральный законодатель исходил из презумпции добросовестности родителей, действующих при отчуждении находящегося в их собственности жилого помещения с соблюдением прав и законных интересов своих несовершеннолетних детей, проживающих в этом жилом помещении, что не исключает вероятность отклонений от той социально оправданной модели поведения родителя - собственника жилого помещения, которая положена в основу определения прав и обязанностей участников соответствующих правоотношений. Следовательно, обеспечивая реализацию предписаний статей 45 и 46 Конституции Российской Федерации, гарантирующих государственную, в том числе судебную, защиту прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации, федеральный законодатель обязан установить такое регулирование, при котором права и законные интересы несовершеннолетних, нарушенные при отчуждении жилого помещения, в котором они проживают, подлежат судебной защите и восстановлению по основаниям и в процедурах, предусмотренных законом.

По смыслу статей 17 (часть 3), 38 (часть 2) и 40 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьей 35 (часть 2), при отчуждении собственником жилого помещения, в котором проживает его несовершеннолетний ребенок, должен соблюдаться баланс их прав и законных интересов. Это, однако, не означает, что при определенном стечении жизненных обстоятельств жилищные условия ребенка в принципе не могут быть ухудшены, если родители предпринимают все необходимые меры к тому, чтобы минимизировать неизбежное ухудшение, в том числе обеспечив ребенку возможность пользования другим жилым помещением. Нарушен или не нарушен баланс их прав и законных интересов - при наличии спора о праве - в конечном счете, по смыслу статей 46 и 118 (часть 1) Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 38 (часть 2) и 40 (часть1), должен решать суд, который правомочен, в том числе с помощью гражданско-правовых компенсаторных или правовосстановительных механизмов, понудить родителя - собственника жилого помещения к надлежащему исполнению своих обязанностей, связанных с обеспечением несовершеннолетних детей жилищем, и тем самым к восстановлению их нарушенных прав или законных интересов.

Инициировать в судебном порядке защиту несовершеннолетнего, жилищные права которого нарушаются, могут родитель или иной законный представитель, прокурор, который в силу статьи 45 ГПК Российской Федерации вправе обратиться в суд с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд, а также (если несовершеннолетний остался без попечения родителей) органы опеки и попечительства (статьи 121 и 122 Семейного кодекса Российской Федерации). Соответственно, должны быть предусмотрены адекватные правовые механизмы защиты прав несовершеннолетних как наиболее уязвимой стороны в жилищных отношениях, в том числе когда предположение о нахождении несовершеннолетнего на родительском попечении не опровергнуто имеющейся у органов опеки и попечительства информацией о том, что он остался без попечения родителей, но тем не менее имеются достаточные основания полагать, что его права или законные интересы нарушаются сделкой по отчуждению жилого помещения, в котором он проживает.

Между тем регулирование, установленное пунктом 4 статьи 292 ГК Российской Федерации, не позволяет реализовать указанные возможности обращения за судебной защитой и восстановлением прав несовершеннолетнего, нарушенных сделкой по отчуждению жилого помещения, собственником которого является его родитель, если несовершеннолетний не относится к категории находящихся под опекой или попечительством либо оставшихся без родительского попечения (о чем известно органу опеки и попечительства).

В такого рода случаях соответствующая сделка рассматривается как не затрагивающая права или охраняемые законом интересы указанных лиц, что препятствует включению адекватных механизмов защиты их прав, пострадавших от сделки. При этом не учитывается ситуация, при которой на момент отчуждения жилого помещения родительское попечение формально не прекращалось, но в силу тех или иных причин фактически не осуществлялось (о чем органу опеки и попечительства не было известно) или использовалось в ущерб несовершеннолетнему, так что в результате совершения сделки его права или охраняемые законом интересы оказались нарушенными. По буквальному смыслу пункта 2 статьи 292 ГК Российской Федерации, законность сделки формально не ставится под сомнение даже в том случае, если будет установлено, что органу опеки и попечительства хотя и не было известно, но должно было быть известно, что несовершеннолетний на момент совершения сделки фактически не находился под родительским попечением.

Следовательно, пункт 4 статьи 292 ГК Российской Федерации не исключает возможность умаления уже сложившихся прав тех несовершеннолетних, которые формально не относятся к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишены его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считаются находящимися на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Такое регулирование - в той мере, в какой оно допускает не сбалансированное с интересами несовершеннолетнего удовлетворение интересов родителя - собственника отчуждаемого жилого помещения и не исключает возможность его действий в ущерб правам и законным интересам несовершеннолетнего, не создавая при этом адекватного механизма их судебной защиты, - не согласуется с требованиями Конституции Российской Федерации об обязанностях родителей (статья 38, часть 2) и несоразмерно ограничивает гарантированные ею право на жилище и право на судебную защиту (статья 40, часть 1; статья 46, часть 1; статья 55, части 2 и 3).

Оценивая исследованные доказательства дела в их совокупности по правилам ст. 67 ГПК РФ с учетом указанной правовой позиции Конституционного суда Российской Федерации, а также принимая во внимание заложенный в ст. 10 п. 3 Гражданского кодекса Российской Федерации принцип добросовестности поведения участников гражданского оборота, суд считает, что факт совершенной *** регистрации несовершеннолетней Синегубовой Е.В. по месту жительства в спорной *** по заявлению ее матери Синегубовой М.В. - сам по себе не свидетельствует о злоупотреблении последней (Синегубовой М.В.) своими правами.

При этом суд учитывает норму абз. 3 ст. 3 Закона РФ «О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации», согласно которой регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, законами Российской Федерации, Конституциями и законами республик в составе Российской Федерации.

В силу ч. 2 ст. 20 Гражданского кодекса РФ местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, или граждан, находящихся под опекой, признается место жительства их законных представителей - родителей, усыновителей или опекунов.

Как установлено судом, подтверждается актом проверки жилищных условий от *** и доказательств обратному соответчиками суду не представлено, несовершеннолетняя Синегубова Е.В. проживает в спорной квартире вместе с матерью Синегубовой М.В. с 2004 года. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что совершением оспариваемой прокурором сделки купли-продажи недвижимого имущества от *** *** между ТУ Росимущества в Амурской области и Зубаревой Ю.А. действительно затрагиваются права и охраняемые законом несовершеннолетней Синегубовой Е.В..

В то же время, суд учитывает, что стороной (продавцом) в данном договоре родитель несовершеннолетней Синегубовой Е.В. - ее мать Синегубова М.В., являющаяся собственником отчуждаемого имущества. на которое судебным решением обращено взыскание - не участвовала. В данном сделке продавец ТУ Росимущества в Амурской области выступало как компетентный государственный орган, исполняющий свою публично-правовую функцию, продавший полученное на реализацию имущество в рамках своей компетенции.

По материалам дела судом также не усмотрено доказательств тому, что на момент совершения оспариваемой сделки несовершеннолетняя Синегубова Е.В. осталась без родительского попечения со стороны своей матери Синегубовой М.В., о чем было бы известно органу опеки и попечительства.

Помимо прочего, существенным для дела обстоятельством является то, что фактически договор купли-продажи от *** был совершен в порядке исполнения судебного акта.

Согласно частям 2, 3 и 4 статьи 13 ГПК Российской Федерации, вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации. Неисполнение судебного постановления, а равно иное проявление неуважения к суду влечет за собой ответственность, предусмотренную федеральным законом. Обязательность судебных постановлений не лишает права заинтересованных лиц, не участвовавших в деле, обратиться в суд, если принятым судебным постановлением нарушаются их права и законные интересы.

В соответствии со ст. 6 Федерального Конституционного закона от *** ***-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», вступившие в законную силу постановления федеральных судов, мировых судей и судов субъектов Российской Федерации, а также их законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и другие обращения являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

Указанные нормы в своей совокупности не предполагают и императивно не закрепляют возможность постановки вопроса об исполнении вступившего в законную силу судебного решения от дачи согласия со стороны какого-либо иного государственного органа либо органа местного самоуправления.

Поскольку решение Благовещенского городского суда от ***, которым на спорную *** было обращено взыскание, вступило в законную силу, поскольку исполнение этого решения должно быть неукоснительным и безусловным. Следовательно, на отчуждение этой квартиры лицом, которому она была передана для реализации на публичных торгах, согласие органа опеки и попечительства не требовалось, а довод рассматриваемого иска прокурора о необходимости получения такого согласия является несостоятельным и основанным на неверном толковании закона.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу об отсутствии совокупности необходимых правовых оснований для признания оспариваемого истцом договора купли продажи ничтожной сделкой по основаниям ст.ст. 166, 168 ГК РФ. Таким образом, в удовлетворении иска прокурора г. Благовещенска надлежит отказать.

            На основании изложенного и руководствуясь ст. ст.194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении искового заявления прокурора г. Благовещенска, действующего в интересах Синегубовой Елены Викторовны, к ТУ Росимущества в Амурской области, Зубаревой Юлии Александровне о признании ничтожным договора купли-продажи недвижимого имущества *** от *** между Территориальным управлением Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Амурской области и Зубаревой Юлией Александровной; и о признании недействительной регистрации Управлением Росреестра по Амурской области от *** права собственности Зубаревой Юлии Александровны на жилое помещение, общей площадью 45,9 кв. метров, расположенное по адресу - *** - отказать.

Решение может быть обжаловано в Амурский областной суд через Благовещенский городской суд в течение десяти дней со дня принятия решения в окончательной форме.

Председательствующий судья К.С. Благов