ПРИГОВОР
Именем Российской Федерации
20 апреля 2010 года с. Баргузин
Баргузинский районный суд Республики Бурятия в составе председательствующего судьи Бадмаевой З.К., с участием государственного обвинителя помощника прокурора Баргузинского района РБ Климовой Ю.В., подсудимого М., адвоката Баргузинской юридической консультации Шатуевой Т.Ф., представившей удостоверение № * и ордер № * от * апреля * года, при секретаре Б., а также потерпевшего А., рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении
* М., *.06.* года рождения, урож. пос. Б. Б. района Бурятской АССР, прож. село Б. Б. района Республики Бурятия ул. К., * (зарегистрирован по ул. К., *), гражданина Российской Федерации, с средне-техническим образованием, не женатого, работающего сторожем ПКиО РКДО, в\о, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ст. 319, ст. 318ч. 1 УК РФ,
Установил:
М. совершил преступление против порядка управления при следующих обстоятельствах.
В соответствии с приказом начальника ОБО при ОВД по Б. району №18л/с от *мая * года А. назначен на должность старшего группы задержания ПЦО взвода милиции отделения вневедомственной охраны при отделе внутренних дел по Б-скому району.
В обязанности старшего группы задержания пункта централизованной охраны взвода милиции отдела вневедомственной охраны при отделе внутренних дел по Б. району прапорщика А., согласно п. 6.1 должностной инструкции входит задерживание граждан за различные административные правонарушения, действовать согласно закона РФ «О милиции», устава ППСМ, в случае совершения на маршруте патрулирования преступления или правонарушения сообщить дежурному ПЦО, принять меры к их пресечению и задержанию правонарушителей.
Согласно п. 1 ст. 10 ФЗ «О милиции» милиция в соответствии с поставленными перед ней задачами обязана: - предотвращать и пресекать преступления и административные правонарушения; выявлять обстоятельства, способствующие их совершению, и в пределах своих прав принимать меры к устранению данных обязательств.
* января * года около 17 часов 00 минут Т. и П., пребывая в состоянии алкогольного опьянения, оскорбляющем человеческое достоинство и общественную нравственность, находились на улице Советской в село Б., Б. района Республики Бурятия возле водоколонки №*, где продолжали распитие спиртных напитков. Своими действиями Т. и П. совершили административное правонарушение, предусмотренное ст. 20.21 Кодекса об административных правонарушениях.
Сотрудниками милиции А. и Ш., находившимися при исполнении своих должностных обязанностей, действующими в соответствии с задачами и обязанностями, предусмотренными вышеназванным законодательством о милиции, осуществляющими охрану общественного порядка, и обеспечивающими общественную безопасность в общественном месте, с целью пресечения правонарушения, Т. и П. были помещены в служебный автомобиль, где А. стал составлять протоколы об административном правонарушении.
В этот момент у М., находившегося возле водоколонки №* расположенной по ул. С., села Б. Б. района Республики Бурятия на почве личных неприязненных отношений, к старшему группы задержания ОБО при ОВД по Б. району прапорщику милиции А. внезапно возникших из-за того, что последний осуществлял обязанности сотрудника милиции, в соответствии с п.1 ст. 10 Закона РФ «О милиции», возник преступный умысел, направленный на высказывание публичных оскорблений и угрозы применения насилия в отношении представителя власти в лице прапорщика милиции старшего группы задержания ОБО при ОВД по Б. району А. в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.
Реализуя свой преступный умысел, М., осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий в виде посягательства на нормальную деятельность правоохранительных органов, и желая их наступления, то есть, действуя с прямым умыслом, понимая, что А. исполняет свои должностные обязанности и является сотрудником милиции ОВД по Б. району, то есть представителем власти, на почве личных неприязненных отношений, возникших в связи с исполнением им своих должностных обязанностей, подошел к служебной машине, где находился сотрудник милиции А. и публично, в присутствии П., Т., выразился в отношении А. грубой нецензурной бранью в неприличной форме, тем самым публично оскорбил представителя власти в лице старшего группы задержания ОБО при ОВД по Б. району прапорщика милиции А., при исполнении им своих должностных обязанностей и высказал в его адрес слова угрозы применения насилия, которые потерпевший воспринял реально.
Подсудимый М. вину в инкриминируемых преступлениях не признал и суду показал, что * января * года около 16 часов 50 минут он направлялся на водоколонку №*, которая расположена по ул. С. села Б., для того чтобы набрать воду. В это время он увидел ранее ему знакомых Т. и П. которые шли по улице, и в руках у Т. находилась бутылка пива. В этот момент проезжала служебная машина ОБО при ОВД по Б. району, в которой находились сотрудники милиции А., и его напарник Ш.. Увидев Т. и П. идущими с бутылкой пива, они подъехали к ним и он увидел, как А. вышел из служебной машины, подошел к данным гражданам и они сели к нему в машину. Он подошел к машине, двери машины открыл сам А.. Он увидел, что А. составлял на данных граждан протоколы об административном правонарушении. Затем он спросил у А.: «за что он задержал данных граждан?», на что А. ему ответил, что они задержаны по ст. 20.21 КоАП РФ, затем он стал объяснять сотрудникам милиции, что он неправомерно задерживает данных граждан, и объяснил ему, почему он не имеет право задерживать этих граждан. Он ему объяснил, что, во-первых, данные граждане не шатаются, опрятно одеты, общественный порядок не нарушают, по внешнему виду определить их состояние алкогольного опьянения невозможно. После чего А. вышел из машины и стал говорить ему следующие слова: «Ты что сильно грамотный, сейчас поедешь с нами за оскорбление в отделение милиции!», и А. потребовал, от него, чтобы тот проехал с ними в отделение милиции и на освидетельствование в приемный покой ЦРБ. А. стал провоцировать конфликт, схватился за его ворот одежды, однако он не поддался на провокацию, так как знает, что предусмотрена ответственность на применение насилия в отношении сотрудника милиции при исполнении обязанностей. На требование А.согласился, после чего попросил его, чтобы его флягу доставили в ограду его дома и предупредили родственников о его задержании. Затем А. вызвал по рации наряд ППС, через 5-10 минут на данное место подошли сотрудники патрульно-постовой службы милиции Б. ОВД и он сел в служебную машину к А. и Ш., а его флягу сотрудники службы ППС отвезли домой. А.он слова угрозы применения насилия не высказывал, а также не оскорблял его. Какой-либо личной неприязни к нему он не имеет, хотя и А. не раз его доставлял в отделение милиции по заявлению его бывшей супруги за семейный скандал. За форменное обмундирование А. он не хватался и из машины его не выдергивал. Когда его задержали, он был трезв, о чем показало освидетельствование его в приемном покое. Когда привезли Т. и П. в приемный покой на освидетельствование, было установлено, что они были в состоянии алкогольного опьянения. Освидетельствование также было проведено с нарушением требований закона. После чего их троих доставили в отделение милиции, где на Т. и П. были составлены протоколы об административном правонарушении, взяли с них объяснение и после чего данных граждан отпустили домой, а он остался в отделение милиции для дачи объяснения. Рядом и в округе никого из посторонних лиц не было, никто не мог видеть Т. и П., что они находятся в состоянии алкогольного опьянения, поэтому они не нарушали общественную нравственность и общественный порядок. Действия сотрудников милиции носили незаконный характер.
Несмотря на отрицание своей вины подсудимым М., его вина в совершении преступления подтверждается следующими доказательствами, исследованными в судебном заседании.
Так, потерпевший А. суду показал, что он является сотрудником ОБО ОВД по Б. району. * января * года около 17 часов 00 минут он находился на работе, был в наряде, осуществлял охрану общественного порядка. В наряде он был вместе с милиционером водителем Ш. Проезжая по ул.С., возле водоколонки №* ими были замечены шатающимися по улице и употребляющими пиво Т. и П.. У Т. был неопрятный внешний вид. Они подъехали к ним, и в руках у Т. была бутылка «пива». Он вышел из машины, представился и объяснил им, что в состоянии алкогольного опьянения по улице ходить нельзя, так как они этим самым нарушают общественный порядок и общественную нравственность, а также в такой неопрятной одежде появляться в состоянии алкогольного опьянения нельзя. Он пригласил их в машину для составления протокола об административном правонарушении. Т. и П. молча сели в машину, подчинившись его требованиям. Через 5 минут к машине подошел ранее им знакомый гр. М., который открыл дверь автомашины со стороны переднего пассажирского сиденья, где он сидел. М. сразу, ни с того ни сего схватил его за воротник милицейской одежды со словами: «Ты что А. учиняешь здесь милицейский беспредел, я тебе сейчас нос сломаю и по башке настучу!». Практически М. вытащил его из машины. Двери салона оставались открытыми и он стал с М. беседовать по какому праву он его оскорбляет и угрожает ему применением насилия. М. в ходе разговора взял его за форменное обмундирование и хотел ударить, сказав при этом следующие слова: «Ты «козел» работать в милиции больше не будешь, я «урою» тебя здесь, сейчас», он ему ответил ему: «попробуй», тот ответил, что физическую силу к нему сейчас применять не будет, поскольку он находится в форме и при исполнении своих должностных обязанностей, он сказал, что позже по гражданке найдет его и изобьет. В этот момент напарник Ш. вышел из машины, подошел к ним и разнял их. Все это время М. держал его за ворот. М. говорил ему, что будет жаловаться на него в прокуратуру, и в ФСБ и что работать в милиции он не будет. Он считает, что М. подошел к нему неспроста и не для того, чтобы защищать данных граждан, а именно из-за неприязненных отношений к милиции, так как он бывший милиционер, и работал в К. районе, откуда был уволен. Возможно, по этой причине у М. к нему и к милиции сложились такие неприязненные отношения. Кроме того, он неоднократно задерживал М., и доставлял в РОВД по заявлениям его родителей и бывшей жены, которые обращались в милицию с заявлениями о том, что М. учинял дома скандалы в нетрезвом состоянии. Поэтому у М. к нему и сложились такие отношения. После чего он вызвал на помощь наряд ППС и всех доставили в Б. ЦРБ на освидетельствование и затем их доставили в отделение милиции для составления протокола об административных правонарушениях и для дачи объяснений. Слова М. о применении физического насилия им были восприняты реально, так как он мог нанести побои, он видел его в нетрезвом состоянии, когда он вел себя агрессивно. Кроме того, его слова «Козел», а также нецензурные выражения в его адрес были для него оскорбительными и обидными, так как указанным словом негативно отзываются о работниках милиции, оскорбляют его честь и достоинство как работника милиции. Слова оскорбления угроз применения насилия были высказаны публично в присутствии его напарника, а также задержанных лиц Т. и П., они слышали указанные слова.
Свидетель Ш. суду показал, что * января * года около 17 часов 00 минут он находился на работе, был в наряде, осуществлял охрану общественного порядка. В наряде он был вместе с прапорщиком милиции старшим наряда группы задержания А. Проезжая по ул. С., возле водоколонки №* ими были замечены гр. Т., и гр. П., которые были в нетрезвом состоянии, шли шатаясь и в руках у них было бутылка пива. Они подъехали к ним, А. вышел из машины, представился и объяснил им, что в состоянии алкогольного опьянения по улице ходить нельзя, так как они этим самым нарушают общественный порядок и общественную нравственность. А. потребовал от них, чтобы они присели в служебную автомашину для составления протокола об административном правонарушении. Т. и П. молча сели в машину, подчинившись его требованиям. Через 5 минут к машине подошел ранее им знакомый гр. М., который открыл дверь автомашины со стороны переднего пассажирского сиденья, где сидел А., который составлял протокол об административном правонарушении. М. сразу, ни с того ни сего схватил А. за воротник милицейской одежды со словами: «Ты что А. учиняешь здесь милицейский беспредел, я тебе сейчас нос сломаю и по башке настучу!», после чего М. схватился за форменное обмундирование А. и стал вытаскивать его из кабины. Затем А. вышел из кабины служебной машины, оставив при этом двери приоткрытыми. Он, находясь в служебной машине, отчетливо слышал их разговор, так как на улице шума не было, машины мимо них не проезжали, и их машина тоже не работала. Он слышал, как М. стал высказывать в адрес А. грубую нецензурную брань, сопровождающуюся матерными словами, М. говорил в адрес А. следующие слова: «Ты «козел», работать в органах милиции больше не будешь, и я тебя урою!», услышав данные слова из уст М., он вышел из машины, подошел к ним и разнял их. М. также говорил, что будет жаловаться на А. в прокуратуру, и в ФСБ. Он считает, что М. высказал слова угрозы и оскорбления из личных неприязненных отношений к работникам милиции, так как он бывший милиционер, и работал в К. районе, где был уволен. По этой причине у М. наверное к работникам милиции сложились такие неприязненные отношения. Кроме того, он вместе с А., неоднократно задерживали М. и доставляли его в РОВД по заявлениям его родителей и его бывшей жены, которые обращались в милицию с заявлениями о том, что М. учинял дома скандалы в нетрезвом состоянии. Поэтому у него неверное к А. сложились такие отношения. Он находился в машине, так как там находились задержанные. После того как услышал слова оскорблений и угроз со стороны М. и когда один из задержанных сказал, что там сильно ругаются, он вынужден был выйти из машины. Он вышел и увидел, что М. держится за ворот А., он их разнял. После чего А. вызвал на помощь наряд ППС и задержанных лиц доставили в Б. ЦРБ на освидетельствование, а затем доставили в отделение милиции для составления протокола об административных правонарушениях и для дачи объяснений. Считает, что М. были высказаны слова угрозы и оскорбления, обидные для работников милиции. Также М. выражался нецензурной бранью в адрес А..
Свидетель П. суду показал, что * января * года около 17 часов он совместно со своим знакомым Т. проходили по улице С. села Б. и возле водоколонки их остановили работники милиции и пригласили в автомашину для составления протокола об административном правонарушении, так как они находились в нетрезвом состоянии и в руках у них было пиво. В это время к машине подошел М., которого он хорошо знает, с ним имеет дружеские отношения. М. стал спрашивать почему задержали их. М. вытащил за руку А. из машины и стал на него ругаться, что он его «уроет» и больше он в милиции не будет работать. Больше М. никаких слов угроз и оскорблений не говорил, он ничего не слышал. Позже вышел водитель-милиционер Ш. и разнял А. и М., так как последний держался за ворот одежды А.. Свои показания на предварительном следствии не подтверждает, так как подписал протокол не читая, не было с собой очков. Показания давал добровольно, без какого либо давления со стороны следователя. Показания следователем были прочитаны вслух. Он замечаний к протоколу в то время не имел.
Из исследованных в порядке ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля П. следует, что * января * года около 17 часов они с Т. сели в автомашину сотрудников милиции и на них стали составлять протокол об административном правонарушении. В этот момент к служебной машине сотрудников милиции подошел М., дверь была открыта, он подошел к двери, где сидел сотрудник милиции А. и стал высказывать свои претензии по поводу их задержании. Видимо, как он понял, ему не понравилось, что на них составляют протоколы. М. говорил им, что знает законы, и что их не имеют право задерживать и составлять на них протоколы об административном правонарушении. Сотрудник милиции А. стал говорить М., чтобы он не мешал их работе, иначе он также будет доставлен в отделение милиции. В этот момент М. схватился за форменное обмундирование сотрудника милиции А., находившегося при исполнении им своих должностных обязанностей и стал вытаскивать его из кабины. Затем А. вылез из кабины служебной машины, и М. стал высказывать в адрес А. грубую нецензурную брань, сопровождающуюся матерными словами, он слышал, как М. говорил в адрес А. следующие слова: «Ты козел, работать в органах милиции больше не будешь, и я тебя урою». После чего милиционер-водитель имени и фамилии, которого П. не знает, вылез из машины подошел к ним и оттолкнул их друг от друга, при этом М. все это время держался за форменное обмундирование сотрудника милиции А.. После чего А. вызвал по рации охрану, через 5 минут приехала охрана и доставила М. и их в приемный покой ЦРБ на освидетельствование, в ходе которого было установлено, что он и Т. находились в состоянии алкогольного опьянения, а М. был трезв, (л.д. 33-35).
Свидетель Т. суду показал, что * января * года около 17 часов он совместно с П. ым шли в нетрезвом состоянии по ул.С. села Б. и их задержали сотрудники милиции А. и Ш., пригласили в автомашину для составления протокола об административном правонарушении. Он был в состоянии алкогольного опьянения и считает, что сотрудники милиции правомерно задержали их, так как они находились в общественном месте - шли по улице с бутылкой пива в руках. А. сидел на переднем пассажирском месте и составлял протокол и в это время резко дверь открылась, появился М. и вытащил за ворот А. на улицу и стал нецензурной бранью ругаться на него, а также угрожал нанести ему побои. М. громко кричал, ругался на А. нецензурными обидными, оскорбляющими словами, угрожал нанести ему побои. Все это произошло очень быстро. У него такое поведение М. вызвало недоумение, сначала подумал, что тот сотрудник милиции, ругается на А. за то, что их задержали, а затем узнал М., который ранее работал в милиции. Считает, что высказанные слова М. в адрес А. являются обидными для сотрудников милиции. У него с М. нормальные соседские отношения, неприязни нет. Свои показания на предварительном следствии он подтверждает полностью, давал показания добровольно, без давления со стороны следователя. Противоречия поясняет, что прошло много времени и он забыл.
Из исследованных в порядке ст. 281 УПК РФ показаний Т. следует, что к служебной машине сотрудников милиции подошел М.. Дверь машины была открыта, он подошел к двери, где сидел сотрудник милиции А.и сразу произнес следующие слова: «Ты что А., незаконно задерживаешь граждан, учиняешь здесь милицейский беспредел, я сейчас разобью тебе нос и настучу тебе по голове» при этом, высказывая данные слова, М. схватил А.за форменное обмундирование и вытаскивал его из машины. А., выйдя из машины, стал с ним разговаривать и в ходе разговора он слышал, как М. высказывал в адрес А.нецензурную брань, Т. слышал, что М. сказал А.: «Ты козел, в милиции работать больше не будешь». Ранее М. работал в милиции в К. районе и об этом он прямо говорил сотрудникам милиции, которые задерживали их и составляли на них протоколы. М. говорил им, что знает законы и что они не имеют право их задерживать и составлять на них протоколы об административном правонарушении. Он и П. не просили М. о том, чтобы он защищал их, и сами не ожидали от него такого поступка. После чего милиционер-водитель имени и фамилии, которого он не знает, вылез из машины подошел к ним и оттолкнул их друг от друга, при этом М. все это время держался за форменное обмундирование сотрудника милиции А.. После чего А. вызвал по рации охрану, через 5 минут пришли сотрудники ППС и их доставили вместе с М. в приемный покой ЦРБ на освидетельствование, в ходе которого было установлено, что он и П. находились в состоянии алкогольного опьянения, а М. был трезв, (л.д. 43-44),
В соответствии со ст. 281 УПК РФ по ходатайству стороны защиты исследованы показания свидетеля М. от ДД.ММ.ГГГГ, из которых следует, что * января * года около 17 часов он стоял возле водоколонки №*, которая находится по ул.Советской наливал воду во флягу. В это время он обратил внимание, что по середине дороги напротив водоколонки по ул.С. стояла машина вневедомственной охраны. В машине он увидел две тени и спереди за рулем сидел водитель милиционер. За машиной стоял А. и разговаривал с М., о чем они разговаривали ему не известно, так как они находились далеко от него. Он не видел, чтобы между ними произошла какая-либо ссора или похожее на ссору, они стояли спокойно разговаривали. На водоколонке он был не долго, набрав воду, он ушел и в их сторону не смотрел, что там происходило, после того как он видел их разговаривающими, он не знает. Когда он уходил с водоколонки он заметил, что водитель машины вневедомственной охраны сидел за рулем и не выходил. Об обстоятельствах происшедшего ему ничего не известно. М. как-то недавно встретил его, он шел в центр, и он спросил у него: «видел ли я его в тот день, когда сотрудники милиции стояли на ул. С. возле водоколонки?». Он ответил ему, что помнит, как М. стоял возле машины со своей флягой с санями, а что там произошло, он так и не знает. Он у М. поинтересовался, что именно случилось, на что М. ему ответил, сказав, что на него А. написал рапорт, а о чем, он спрашивать у М. не стал (л.д. 53-54).
Кроме того, судом исследовались следующие доказательства:
- протокол очной ставки между потерпевшим А. и
подозреваемым М., согласно которого А. показал, что
М. высказал в его адрес слова оскорбления и угрожал применением насилия
при исполнении им своих служебных обязанностей сотрудника милиции(л.д. 28-
32);
- протокол очной ставки между потерпевшим А. и свидетелем П., согласно которого потерпевший А. и свидетель П. указали, что М. высказывал слова угрозы применения насилия и высказывал нецензурную брань, выраженную в неприличной форме в адрес А., находившегося при исполнении своих служебных обязанностей, (л.д. 36-42);
- протокол очной ставки между потерпевшим А. и свидетелем Т., согласно которого потерпевший и свидетель указали, что М. высказывал слова оскорбления и угрожал применением насилия в адрес А., находившегося при исполнении своих служебных обязанностей (л.д. 46- 49);
- рапорт об обнаружении признаков преступления от *.01.*г., согласно
которому гр.М. высказывал слова угрозы применения насилия в
отношении сотрудника милиции - прапорщика А. и публично оскорбил
его нецензурной бранью при исполнении им своих должностных обязанностей
(л.д-11).
- рапорт об обнаружении признаков преступления от *.01.* года,
согласно которому гр. М. высказывал нецензурную брань в адрес
представителя власти милиционера ОБО при ОВД по Б. району
прапорщика милиции А., находящегося при исполнении им своих
должностных обязанностей (л.д.22);
- заявление А.о привлечении к уголовной ответственности М. за оскорбление, высказанное в неприличной форме, (л.д. 23);
- приказ по личному составу о назначении А., на должность старшего по задержанию (л.д. 80);
- должностная инструкция старшего группы задержания ПЦО ОБО при ОВД по Б. району (л.д. 81-82);
- наряд на службу на * января * года (л.д. 83-84).
Исследовав представленные сторонами доказательства, оценив их в совокупности, суд считает, что вина М. в нанесении публичного оскорбления и угрозы применения насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей доказана полностью.
В основу приговора суд ложит стабильные и последовательные показания потерпевшего А., который показал, что М. открыл дверь автомашины, схватился за ворот одежды и вытащил его из машины и стал высказывать оскорбления в неприличной форме в связи с исполнением им своих служебных обязанностей и угрожал применением насилия. Показания потерпевшего А. стабильны, последовательны, подтверждаются показаниями свидетеля Ш., а также показаниями свидетелей Т. и П., данных ими на предварительном следствии, исследованными в судебном заседании, не имеют существенных противоречий между собой. Суд принимает во внимание показания свидетелей Т. и П. на предварительном следствии, так как они согласуются с показаниями потерпевшего А., существенных противоречий они между собой не имеют. Свои показания свидетель Т. подтвердил на судебном заседании, пояснив противоречия тем, что забыл подробности по происшествии большого времени. Не доверять показаниям потерпевшего А., свидетелей Ш., Т. и П. у суда не имеется оснований, так как у них не имеется неприязненных отношений к М., оснований оговорить последнего у них не имеется, а также они согласуются с показаниями потерпевшего А.и между собой. Изменение показаний свидетелем П. на судебном заседании, суд расценивает как попытку помочь М. у избежать уголовной ответственности за содеянное в силу дружеских отношении и относится к ним критически. Доводы свидетеля П. о том, что он не читая подписал протокол допроса не состоятельны. Так, в протоколе имеется запись, что с его слов записано верно и прочитано. Доказательство получено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона. Каких-либо заявлений по окончании допроса не поступило, о чем свидетельствует указание на отсутствие заявлений и замечаний, а также наличие собственноручной подписи на протоколе допроса в качестве свидетеля и при допросе на очной ставке.
Непризнание своей вины М. суд расценивает как способ самозащиты с целью избежать уголовной ответственности.
Показания подсудимого М. не нашли своего подтверждения в судебном заседании и опровергаются показаниями потерпевшего А., свидетелей П., Т. и Ш..
Доводы стороны защиты о том, что действия А.и Ш. как сотрудников милиции носили незаконный характер, они не имели право задерживать Т. и П. на улице, и в связи с этим написали на него заявление об угрозе и оскорблениях, не состоятельны и опровергаются показаниями свидетелей Т. и П., которые в судебном заседании указали, что они находились в нетрезвом состоянии и шли по улице, держа в руках бутылку пива, тем самым нарушили общественный порядок. Действия сотрудников милиции ими не были обжалованы в установленном порядке. Указанные действия сотрудников милиции соответствовали требованиям Закона РФ «О милиции» и они не обжаловались правонарушителями или другими заинтересованными липами.
Из показаний потерпевшего, свидетелей достоверно установлено, что М. были высказаны слова оскорбления в неприличной форме, которые сопровождались словами угроз применения насилия в адрес сотрудника милиции А. при исполнении ими своих служебных обязанностей.
Также не состоятельны доводы стороны защиты о том, что не установлено место совершения преступления. Судом установлено, что преступление М. совершено в районе водоколонки по улице С. села Б. Б. района. В каком месте были задержаны П. и Т. существенного значения для разрешения уголовного дела не имеют.
Таким образом, у суда имеется достаточно допустимых и относимых доказательства для квалификации действий М. по ст. 318 ч. 1 УК РФ как угроза применения насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.
Из квалификации действий М. суд исключает квалифицирующий признак - указание угрозы применения насилия, не опасного для жизни или здоровья, как излишне вмененный.
Суд считает необходимым оправдать М. по ст. 319 УК РФ в соответствии со ст. 24 ч. 1 п. 2 УПК по следующим основаниям.
Из исследованных доказательств в судебном заседании установлено, что оскорбление и угроза применения насилия М. были направлены в отношении одного потерпевшего - А. Кроме того, оскорбление потерпевшего А. и угроза применения насилия потерпевшему были совершены М. в течение небольшого промежутка времени, взаимосвязаны и непрерывны между собой. Слова оскорбления в неприличной форме сопровождались словами угрозы применения насилия. Судом установлено, что М. высказывая слова оскорбления, тут же высказал угрозы применения насилия в отношении представителя власти при исполнении им своих служебных обязанностей. Так, из показаний потерпевшего А. следует, что М. сразу стал говорить, что он сейчас нос сломает и по голове нанесет удары, а затем, когда беседовали с ним возле машины высказал слова: «Ты «козел», работать в милиции больше не будешь, я «урою» тебя здесь, сейчас», а затем также высказал угрозу применения насилия - угрожал нанести побои позже, когда он будет без формы сотрудника милиции. Все слова угрозы сопровождались нецензурной бранью, которые оскорбляли его честь и достоинство как работника милиции. Угроза применения насилия со стороны М. потерпевшим А. были восприняты реально.
Следовательно, М. совершены непрерывные и взаимосвязанные действия, что свидетельствует о том, что юридическая квалификация его действий по ст. 319 УК РФ является излишней.
Оскорбление по смыслу закона представляет собой одну из форм противодействия представителям власти, в данном случае, все действия М. были произведены в короткий промежуток времени, поэтому следует их рассматривать как единое более тяжкое преступление, квалифицируемое по ст.318 ч.1 УК РФ.
При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного деяния, влияние назначенного наказания на исправление виновного.
В качестве смягчающего ответственность обстоятельства суд принимает во внимание, что М. ранее не судим, положительно характеризуется по месту жительства и работы.
Отягчающих ответственность обстоятельств судом не установлено.
С учетом изложенного, суд считает возможным назначить наказание М. в виде штрафа.
Гражданский иск по делу не предъявлен.
По ходатайству подсудимого М. была назначена адвокат Шатуева Т.О., которая осуществляла его защиту в судебном заседании в течение 2 рабочих дней и за услуги оплачено 1014 рублей 50 коп. В ходе предварительного следствия защиту интересов М. осуществлял адвокат Нартуев Э.Д. по назначению и за его услуги выплачено за счет средств федерального бюджета 1521 руб. 74 коп. В соответствии со ст. 132 УПК РФ с М. подлежат взысканию процессуальные издержки в виде расходов по оплате услуг адвоката в размере 2536 руб. 24 коп.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 307-309 УПК РФ, суд
Приговорил:
Оправдать М. по ст. 319 УК РФ в соответствии со ст. 24 ч. 1 п.2 УПК РФ.
Признать М. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 УК РФ и назначить наказание в виде штрафа в размере 15 000 (пятнадцать тысяч) рублей.
Взыскать с М. в доход государства судебные издержки в размере 2536 руб. 24 коп.
Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении М. оставить прежней до вступления приговора в законную силу.
Приговор может быть обжалован в судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Республики Бурятия в течение 10 суток со дня провозглашения. В случае подачи кассационной жалобы, осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в суде кассационной инстанции.
Судья З.К. Бадмаева