ПРИГОВОР

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

г.Ангарск 17 апреля 2012г.

Ангарский городской суд под председательством судьи Сокольникова А.А., с участием прокурора Середкиной Т.С.. подсудимого Биндовского Ю.Л., его защитника-адвоката Кочетовой О.М., представившей удостоверение № 00423 и ордер № 13 от 03.02.2012г., потерпевшей Л.., при секретаре Угрюмовой Е.Г., рассмотрев в судебном заседании материалы уголовного дела в отношении Биндовского Ю.Л., ** рождения, уроженца ..., гражданина РФ, имеющего 9 классов образования, женатого, работающего ..., зарегистрированного и проживающего по адресу: ..., не военнообязанного по возрасту, не судимого, находящегося под подпиской о невыезде и надлежащем поведении, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст.105 ч.1 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Биндовский Ю.Л. совершил убийство Н., при следующих обстоятельствах.Так, **, в дневное время, Биндовский и Н. распивали спиртное в кухне квартиры, расположенной .... В период времени с 15 до 16 часов, более точное время следствием не установлено, между Биндовским и Н. произошел конфликт, в ходе которого у Биндовского на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений возник умысел, направленный на причинение смерти Н.. Реализуя свой преступный умысел, Биндовский вооружился находившемся в кухне квартиры ножом, которым умышленно, с целью причинения смерти, со значительной силой нанес удар Н. в жизненно-важную часть тела - грудную клетку, причинив последнему проникающее колото-резаное ранение передней поверхности грудной клетки слева, приведшее к обильному внутреннему кровотечению, оценивающееся как повреждение, повлекшее за собой тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни. В результате умышленных действий Биндовского смерть Н. наступила на месте происшествия, от проникающего колото-резаного ранения передней поверхности грудной клетки слева с повреждением диафрагмы, перикарда, правого желудочка сердца, приведшее к обильному внутреннему кровотечению.

Подсудимый Биндовский Ю.Л. вину в предъявленном ему обвинении признал частично, отказавшись дать суду показания, воспользовавшись своим законным правом.

При допросе подозреваемого Биндовского Ю.Л. на предварительном следствии **, с участием защитника, он пояснил, что утром ** он выпил около 100 грамм водки, т.к. жены дома не было, накануне она ушла из дома из-за того, что они поругались. После этого в течение дня он находился дома, отдыхал, выпил еще немного водки. Около 15-16 часов домой пришла жена - Р. вместе с Н.. Они были трезвыми, жена прошла в зал квартиры, а он с Н. прошел в кухню. В настоящее время он помнит, что с Н. они немного выпили водки или пива, на кухне они с Н. посидели около 5-10 минут, после чего между ними начался конфликт. Он помнит, что Н. предъявлял ему претензии по поводу его отношений с женой. Помнит, что в ходе конфликта Н. встал из-за стола, у того был агрессивный вид. Он подумал, что Н. может его ударить, хотя не помнит, чтобы тот замахивался на него. Он подумал, что Н. может его ударить, в связи с чем он также встал из-за стола, взял со стола кухонный нож с пластиковой рукояткой. Серьезных опасений по поводу того, что Н. может его ударить, у него не было. Далее он помнит только, как Н. сел обратно на табурет, немного согнулся. В этот момент он увидел, что на рубашке, Н. в области грудной клетки слева появилось пятнышко крови. Н. стал звать жену, при этом говорил, что он(Биндовский) порезал Н.. Он понял на тот момент, что порезал его, так как брал в руки нож. Сразу после этого в кухню забежала жена и стала кричать. Он после этого положил Н. на пол, стал ему делать искусственное дыхание. Жена после этого куда-то побежала, а он оставался в кухне с Н.. Через несколько минут приехали сотрудники милиции. До приезда сотрудников милиции он никуда из кухни не выходил. Момент удара ножом он не помнит, показать, как наносил удар, не сможет, но удар ножом Н. мог нанести только он и на тот момент в кухне больше никого не было (л.д. 50-55).

После предъявления Биндовскому Ю.Л. обвинения ** по ч.1 ст.105 УК РФ, вину в инкриминируемом ему преступлении он признал частично и пояснил, что** в течение дня он находился дома, выпил немного спиртного. Примерно в 15-16 часов домой с дачи приехала его жена Р., вместе с ней к ним домой пришел Н. Его жена была трезва, т.к. спиртное не употребляет. Был ли трезвым Н., он утверждать не может, но вел тот себя нормально, видимых признаков опьянения не было. Н. вместе с ним прошел на кухню сказал, что хочет поговорить с ним. Кто-то из них высказал предложение попить пива, в связи с чем он дал Н. денег, тот сходил в магазин, вернулся через несколько минут. После чего они сели за стол на кухне, выпили пива. В это время они с Н. начали разговор по поводу произошедшего между ним и его женой конфликта, так как ранее он поругался с женой. Н. его спрашивал, из-за чего он поругался с женой и стал его упрекать за то, что он обидел жену. Он отвечал Н., что это не его дело, чтобы тот лучше смотрел за собой. Н. после этого как-то оскорбил его, кажется, назвал его больным, чем сильно «задел» его. Он после этого предложил Н. уйти из его дома. Н. с насмешкой отреагировал на это. Он тогда встал, собирался помочь Н. выйти из квартиры, то есть собирался взять его за одежду и вывести из квартиры. Н. после этого ударил его в область левого бока или толкнул, точно не помнит. Помнит, что он «отлетел» к разделочному столу, расположенному в кухне, вдоль правой стены от входа. Он завалился немного на разделочный стол. Он побоялся, что Н. может ударить его еще, в это время у него под рукой на разделочном столе оказался нож, помнит, что он взял нож в правую руку. Это был кухонный нож с пластиковой рукояткой, её цвета не помнит. Нож он взял в руку с целью самообороны от действий Н., так как опасался, что тот может ударить его. На тот момент Н. стоял над ним. Далее он помнит, что Н. присел на табурет и сразу побледнел, а затем стал сгибаться и клониться к полу, после чего он помог Н. лечь на пол. В тот момент он увидел на его груди пятнышко крови, тогда он и понял, что нанес Н. удар ножом. Н. еще в тот момент что-то сказал его жене, что-то о том, что он ударил его. После этого в кухню зашла его жена, после чего сразу убежала. Он дожидался приезда скорой помощи и милиции. На момент первого допроса он находился в шоковом состоянии, не помнил некоторых подробностей произошедшего, сейчас вспомнил, что Н. или ударил его, или толкнул, от чего он «завалился» на разделочный стол. Ранее он периодически ругал Н. за то, что тот не хотел устраиваться на работу, злоупотреблял спиртными напитками, но серьезных конфликтов между ними не было, до драки никогда не доходило. Были ли у него какие-либо телесные повреждения от действий Н., пояснить не может, не обращал на это внимания, потому что у него было тяжелое душевное состояние. В медицинское учреждение по данному поводу не обращался. Он не отрицает, что нанес Н. удар ножом, потому что этого сделать больше никто не мог, в кухне, кроме них двоих, больше никого не было (л.д.81-85).

Изложенные показания получены с соблюдением требований УПК РФ, они были даны Биндовским при допросах с участием защитника, им самим не оспорены. При этом суд принимает во внимание его показания при допросе от **, как данные с соблюдением процессуальных прав подозреваемого Биндовского, т.е. как допустимое доказательство, соответствующие иным, приведенным ниже, доказательствам. Его вторые показания на предварительном следствии, относительно физического насилия, якобы примененного к нему потерпевшим Н., суд считает надуманными и носящими защитный характер, т.е. данными в целях защиты от предъявленного обвинения.

Допрошенная судом потерпевшая Л. показала, что ** она ходила в гости к Н.. Её муж Н. планировал в этот день встретить Р. с дачи и проводить её домой, т.к. хотел занять у неё денег. В тот день он был трезвый. В четвертом часу дня ей позвонила жена Биндовского, плакала в трубку. Она поехала домой к Биндовским, где Р. ей рассказала, что Н. встретил её с автобуса, они пошли домой к Биндовским. Хозяин был дома, пьяный, он отправил её мужа за пивом. Они вдвоем сидели в кухн6е и пили пиво, пока Р. в комнате собирала вещи, чтобы уехать к дочери. Шума не слышала, а когда пришла на кухню, увидела, что её муж падает на пол и на глазах «синеет». Р. сказала ей, что не видела, чем Биндовский ударил её мужа, но она видела разрез на рубашке мужа, в области груди. Утром того же дня на мобильный телефон Н. звонил Биндовский, по голосу он был пьян. Муж ей после разговора сказал, что тот хочет с ним о чём-то серъезно поговорить, но он к Биндовскому не пойдёт.

Свидетель Р. суду пояснила, что ** около 15-ти часов она приехала в Ангарск с дачи. На остановке её встретил Н., который по дороге к ним домой ей говорил, что он злой на её мужа из-за того, что они поссорились, т.к. она Н. сказала, что она ночевала на даче из-за того, что Биндовский Ю.Л. был пьяный, а в таком состоянии муж бывал агрессивным. Когда они зашли к ним домой, Биндовский был адекватен, почти трезв. Он пригласил Н. на кухню, потом отправил его за пивом, к ней не лез. Она в это время собирала свои вещи, т.к. хотела ехать в Иркутск, к дочери. Услышав из кухни крики и шум, она зашла в кухню и увидела, что её муж показывает Н. на дверь, выгоняя его. Зайдя вновь в комнату, она услышала крик и звон посуды. Вновь зайдя в кухню, увидела, что муж полулежит на разделочном столе, а Н. стоит перед ним и смотрит на неё. Она решила бежать за помощью и потом услышала слова Н.: «Он ударил меня ножом!». Обернувшись, увидела, что Н. садится мимо табурета и падает на пол, а муж пытается привести его в чувство, хлопает его по щекам. Расстегнув брату рубаху, она увидела рану и убежала вызывать скорую помощь. При её допросе у следователя она была «в шоке», поэтому могла что-то сказать не так.

Из исследованных судом показаний свидетеля Р. видно, что ** Биндовский позвонил ей утром и стал звать домой, по голосу было слышно, что он находился в алкогольном опьянении. Утром ей также звонил Н.. и сказал, что ему звонил Биндовский и звал зайти в гости, хотел с ним о чем-то поговорить. Н. сказал, что он отказался идти к Биндовскому. То, что Биндовский звал Н. поговорить, ей странным не показалось, поскольку Биндовский часто в алкогольном опьянении звонил своим знакомым, звал в гости поговорить. Н. также спросил, встретить ли ее с дачи, и она согласилась. С дачи она приехала примерно в 15 часов, на остановке ее встретил Н., после чего они вместе решили пойти к ней домой. Она сама попросила Н., чтобы тот проводил ее домой, так как побаивалась пьяного Биндовского. С Н. они пришли к ней домой примерно в 15-30 - 15-40. Когда зашли домой, Биндовский встретил их нормально, злым и раздраженным не выглядел, был в состоянии алкогольного опьянения, но не сильного. Они прошли на кухню, она видела, что на столе стояла початая бутылка водки и 2 пустые бутылки пива. Биндовский попросил Н., чтобы тот сходил и купил еще пива, дал ему денег. Н. после этого ушел в магазин, а она оставалась дома. Пока не было Н., Биндовский вел себя нормально, курил на кухне. Н. вернулся примерно через 5 минут и прошел на кухню, принес 3 бутылки пива и пакет с рыбой. Она в это время пошла в зал квартиры. В кухне Биндовский сидел слева на диванчике, а Н. сидел справа от стола на табурете, они стали пить пиво. Через некоторое время после того, как она вышла из кухни, она услышала из кухни слова Н.: «..., не надо, ты что делаешь». Она, услышав слова Н., развернулась и увидела из зала, что в кухне Н. и Биндовский стояли посередине кухни, Биндовский был обращен к ней спиной, правая рука у того была поднята над головой. Было ли что-то в руках у Биндовского, она не заметила. Она подумала, что Биндовский начал драться с Н.. Она после этого побежала в кухню, Биндовский и Н. стояли друг напротив друга, ничего друг другу не говорили. Она стала говорить Биндовскому, чтобы тот не трогал Н.. Она испугалась, что сейчас начнется драка и побежала в подъезд. Она сначала хотела позвать на помощь соседей, но, открыв дверь, вернулась на кухню. В этот момент Н. уже сидел на табурете возле окна, а Биндовский стоял около стола, было ли у того что-либо в руках, не видела. Когда она зашла в кухню, Н. крикнул: «Он меня ткнул ножом». Сразу после этого Н. упал на пол кухни. Она закричала, а Биндовский стал расстегивать Н. рубашку. В этот момент она увидела у Н. на груди небольшой порез и сразу выбежала из кухни, пошла вызывать скорую помощь. Что происходило далее, помнит смутно, так как находилась в шоковом состоянии. Помнит, что вызвала скорую, после чего выбежала на улицу. Помнит, что приехали сотрудники милиции и врачи скорой помощи, которые сказали, что Н. спасти уже нельзя. Дома они с Биндовским преимущественно пользуются двумя кухонными ножами. Оба ножа длиной примерно по 25 см, один из них с синей ручкой, второй с черной ручкой. Также пользуются одним маленьким ножом, длиной около 10 см, с коричневой рукояткой. Когда она заходила в тот день в кухню, то не обращала внимания, где находились ножи. В руках у Биндовского ножа она не видела, также не обращала внимания на то, где ножи находились после произошедшего. Ранее между Биндовским и Н. конфликты никогда не происходили, совместно они спиртное практически не употребляли, никогда не ругались и не дрались. Относились друг к другу с легкой антипатией, поскольку Биндовский отличается агрессивностью, и Н. к нему старался ни по каким вопросам не обращаться. Биндовский также относился к Н. с антипатией, потому что тот длительное время не работал (л.д. 33-37).

Оценивая показания свидетеля Р. в суде и на предварительном следствии, суд принимает во внимание её показания на предварительном следствии, как более достоверные, полагая её пояснения в суде неправдивыми, данными с целью помочь близкому человеку избежать ответственности за содеянное.

Из показаний суду свидетеля Т. следует, что летом 2011г. он работал в экипаже группы быстрого реагирования ОРППСМ, вместе с З. и К.. Он был старшим экипажа, когда в дневное время они получили сообщение, что в № доме № микрорайона причинено ножевое ранение. По приезду на место их встретила женщина, сообщила, что её муж ударил Н. ножом. Когда они поднялись в квартиру, увидели, что один мужчина лежит на полу мертвый, а второй стоял, он был сильно пьян по виду. На вопрос, почему он ударил человека ножом, сказал, что тот притворяется и сейчас встанет, но свои действия объяснить не смог. Со слов встретившей их женщины они поняли, что потерпевший успел ей крикнуть, что его ударил ножом этот мужчина, т.е. её муж, который до этого не пил, но «сорвался». Затем они доставили этого мужчину в ОМ-№. Помнит также, что на столе в кухне он видел обычный кухонный нож, который мог быть орудием убийства, т.к. на нем были капли крови.

Из исследованных судом показаний свидетеля З., видно, что он работает в ОР ППСП в должности полицейского-водителя. ** он находился на дежурстве в автопатруле № совместно с К. и Т., старшим патруля был Т.. В 15 часов 40 минут из дежурной части УВД по АМО поступил вызов по адресу: ... с сообщением о том, что в указанной квартире было причинено ножевое ранение. Они сразу проследовали к указанному дому, где возле первого подъезда стояла женщина, представившаяся Р., которая пояснила, что Н. требуется помощь, так как у него ножевое ранение. Т. и К. сразу после этого проследовали в вышеуказанную квартиру. Он остался в автомашине. Минут через 10 К. или Т. привели мужчину, которого они поместили в задний отсек автомашины, в отделение для задержанных. Мужчина пояснил, что у него произошел конфликт с женой, и та около 2-х дней не появлялась дома, затем пришла вместе с Н.. В ходе разговора между ним и Н. произошел конфликт, в ходе которого он нанес Н. удар ножом, больше ничего не пояснял. Примерно через 30 минут прибыла следственно-оперативная группа. После приезда следственной группы К. и Т. спустились и сели в автомашину. Мужчина был доставлен ими в дежурную часть ОМ№ для дальнейших разбирательств (л.д. 93-95).

Из исследованных в судебном заседании показаний свидетеля К. видно, чтоработает в ОР ППСП в должности полицейского. ** он находился на дежурстве в автопатруле №, совместно с Т. и З. когда в 15 часов 40 минут из дежурной части поступил вызов по адресу: ... с сообщением о том, что в указанной квартире кому-то причинено ножевое ранение. Они сразу проследовали к указанному дому. Возле первого подъезда стояла женщина, представившаяся Р., которая пояснила, что Н. требуется помощь, так как ему нанесено ножевое ранение. Он и Т. проследовали в вышеуказанную квартиру. В кухне данной квартиры находились двое мужчин. Один из них лежал на полу, между столом и кухонным гарнитуром, не подавал признаков жизни, на груди у него имелось колото-резаное ранение. Также в кухне находился еще один мужчина, который представился Биндовским Ю.Л., который находился в алкогольном опьянении. Биндовский пояснил, что это он нанес Н. ножевое ранение, при этом затруднился пояснить, по какой причине он сделал это. Он сказал, чтобы они вызвали скорую помощь, так как мужчина, лежавший на полу, еще жив. Примерно через 5 минут приехали врачи скорой помощи, которые установили факт смерти Н.. Они сообщили в дежурную часть УВД о случившемся и остались дожидаться следственно-оперативную группу. После приезда следственно-оперативной группы они покинули вышеуказанную квартиру. Биндовский был доставлен ими в дежурную часть ОМ-3 (л.д. 96-98).

Помимо приведенных показаний подсудимого, потерпевшей и свидетелей, факт совершения Биндовским данного преступления и виновность последнего в его совершении подтверждается и совокупностью письменных доказательств.

Так, из протокола осмотра места происшествия от **, фототаблицы и схемы к нему, следует, что была осмотрена квартира, расположенная по адресу: ..., в ходе осмотра которой были изъяты 3 ножа, а из протокола выемки в АСМО ** предметов явствует, что также была изъята одежда с трупа - ..., трико, жилет, рубашка, сандалии, а также образцы крови и кожный лоскут от трупа Н.(л.д.5-18, 64-66).

Из протокола осмотра предметов от ** вытекает, что были осмотрены следователем рубашка, брюки Биндовского Ю.Л.; сандалии, рубашка, трико, жилет, ... Н.; образцы крови и кожный лоскут от трупа Н.; 3 ножа, которые затем были признаны и приобщены к материалам уголовного дела в качестве вещественных доказательств (л.д. 67-70, 71).

По заключению судебно-медицинской экспертизы № от **, следует, что смерть Н. наступила от проникающего колото-резаного ранения передней поверхности грудной клетки слева, с повреждением диафрагмы, перикарда, правого желудочка сердца, приведших к обильному внутреннему кровотечению, которое оценивается как повреждение, повлекшее за собой тяжкий вред здоровью, по опасности для жизни и причинено колюще-режущим предметом, каким мог быть нож, имеющий одностороннюю заточку клинка, при длине его примерно 10 см, при ширине около 1,5 см. Между причинением данного повреждения и наступившей смертью, имеется прямая причинно-следственная связь. Учитывая расположение повреждения, в момент его причинения потерпевший должен был быть обращен к нападавшему лицом. При судебно-химическом исследовании крови от трупа обнаружен этиловый алкоголь в количестве 0,5 промилле, что при определении степени алкогольного опьянения у живых лиц, должно соответствовать легкой степени (л.д. 104-107).

А из заключения эксперта № от **, явствует, что на кожном лоскуте от трупа Н. имеется колото-резаное повреждение, образовавшееся от однократного воздействия плоским колюще-режущим травмирующим предметом с односторонней заточкой клинка, имеющим режущую кромку (лезвие) «П»-образной формы и обух с достаточно хорошо выраженными ребрами шириной 1-1,2 мм, и шириной клинка на уровне следообразования 15-17 мм. Конструктивные и эксплуатационные особенности представленного на экспертизу ножа ссиней рукояткойне исключают возможности образования колото-резанного повреждения от воздействия его клинком (л.д. 127-134).

У суда нет законных оснований не доверять приведенным заключениям судебно-медицинской и медико-криминалистической экспертиз, как проведенным на основании требований закона, компетентными специалистами, которые сторонами не оспорены.

По заключению комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы № от **, видно, что Биндовский Ю.Л., ** рождения, ранее хроническим психическим заболеванием не страдал и не страдает в настоящее время. ... В период относящийся к совершению инкриминируемого ему правонарушения, Биндовский не обнаруживал признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности: он был правильно ориентирован, поведение его носило целенаправленный характер, у него не отмечалось признаков бреда, галлюцинаций, сохранились воспоминания об этом периоде. По материалам уголовного дела и со слов подэкспертного он находился в состоянии простого (не патологического) алкогольного опьянения. Таким образом, Биндовский Ю.Л. мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в момент совершения инкриминируемого деяния. В настоящее время подэкспертный может осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, правильно воспринимать окружающую действительность, принимать участие в следственных действиях, давать объективные показания по уголовному делу. В применении принудительных мер медицинского характера подэкспертный не нуждается. Анализ материалов уголовного дела, направленной беседы и результаты психологического обследования позволяют сделать вывод о том, что подэкспертному свойственны такие индивидуально-психологические особенности как эмоциональная неустойчивость, упрямство, вспыльчивость, агрессивность. Результаты психологического исследования позволяют сделать вывод об отсутствии у Биндовского Ю.Л. основных экспертно-диагностических признаков аффекта: отсутствие помрачения сознания, а именно – сохранность у подэкспертного способности к интроспекции, достаточная полнота охвата и точность восприятия обстоятельств содеянного, возможность последующего правильного их воспроизведения в период следствия; фазовости протекания аффекта, наличие целенаправленных действий в подэкспертный момент, что позволяет исключить временное расстройство психической деятельности в виде физиологического аффекта (л.д. 119-121).

Суд принимает во внимание данное заключение экспертизы как научно обоснованное, данное квалифицированными в области судебной психиатрии специалистами, на основе надлежащих методов исследования.

С учетом установленных по данному делу обстоятельств, суд приходит к выводу о доказанности вины подсудимого Биндовского в убийстве, т.е. в умышленном причинении смерти другому человеку, о чем свидетельствуют нанесение им лезвием ножа удара в жизненно важный орган – грудную клетку потерпевшего Н., от которого наступила смерть последнего на месте. В связи с чем, суд находит обоснованной квалификацию действий подсудимого Биндовского по ч.1 ст.105 УК РФ.

При этом суд не находит законных оснований для признания обоснованными утверждений Биндовского на предварительном следствии, о том, что он оборонялся от действий Н., т.к. как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании установлено, что никакого насилия со стороны потерпевшего Н. по отношению к Биндовскому не применялось, не установлено и такой угрозы с его стороны, в связи с чем нет никаких оснований говорить о том, что Биндовский находился в состоянии необходимой обороны, либо о превышении её пределов.

Рассматривая заявление заместителя прокурора г.Ангарска о взыскании с Биндовского Ю.Л. в федеральный бюджет РФ процессуальных издержек, связанных с оплатой услуг его защитника-адвоката Кочетовой О.М. на предварительном следствии, в размере 1342,68 рублей, суд находит его обоснованным и подлежащим удовлетворению. При этом суд исходит из того, что следователь СО по г.Ангарску Б. по настоящему уголовному делу на основании ч.5 ст.50 УПК РФ, ** вынес постановление об оплате услуг защитника-адвоката по назначению, в указанной сумме. В силу п.5 ч.2 ст.131 УПК РФ, денежные суммы, выплаченные адвокату за оказанную юридическую помощь в случае его участия в деле по назначению, относятся к процессуальным издержкам и в соответствии с ч.1 ст.132 УПК РФ, они могут быть взысканы с осужденного. Биндовский от услуг защитника Кочетовой на предварительном следствии не отказывался, является в настоящее время трудоспособным. Согласно представленной суду копии платежного поручения № от **, УФК по ...( СУ СК РФ по Иркутской области) перечислило 1342 руб.68коп. на счет адвоката Кочетовой О.М. за услуги по уголовному делу №.

При назначении подсудимому наказания суд учитывает тяжкий характер и высокую степень общественной опасности совершенного преступления, сведения о личности подсудимого.

Биндовский работает, имеет семью, т.е. социально адаптирован, ранее не судим и к уголовной ответственности не привлекался, по месту работы характеризуется исключительно положительно, в быту – удовлетворительно, пожилой по возрасту, страдает тяжким заболеванием, что судом признается обстоятельствами, смягчающими ему наказание. Обстоятельств, отягчающих Биндовскому наказание, предусмотренных ст. 63 УК РФ, суд не обнаруживает.

Однако, суд также не усматривает законных оснований для применения к подсудимому при назначении наказания ст.ст.15 ч.6, 62 и 64 УК РФ, учитывая характер совершенного преступления, иные обстоятельства. При этом суд соглашается с позицией сторон о том, что исправление подсудимого возможно без реального отбывания им наказания в виде лишения свободы, полагая, что наказание в виде лишения свободы ему может быть назначено условно, с назначением испытательного срока, в течении которого Биндовский своим поведением должен доказать свое исправление.

С учетом в целом положительных данных о личности, суд считает возможным не назначать подсудимому дополнительного наказания в виде ограничения свободы.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.307-309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Признать БИНДОВСКОГО Ю.Л. виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.105 ч.1 УК РФ и назначить ему наказание в виде шести лет лишения свободы, без ограничения таковой.

На основании ст.73 УК РФ, назначенное Биндовскому наказание считать условным, с установлением ему испытательного срока в пять лет, с возложением на условно осужденного обязанностей, способствующих его исправлению – не менять постоянного места жительства и работы без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за его поведением, проходить периодическую регистрацию в указанном органе согласно его предписаниям.

Меру пресечения Биндовскому оставить прежней, в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, отменить её по вступлении приговора суда в законную силу.

Вещественные доказательства по уголовному делу: рубашку и брюки Биндовского Ю. Л.; сандалии, рубашку, трико, жилет, ... Н., образцы крови и кожный лоскут от трупа Н.; 3 ножа, хранящиеся при уголовном деле – уничтожить по вступлении приговора суда в законную силу.

Заявление прокурора удовлетворить, взыскать с БИНДОВСКОГО Ю.Л. в федеральный бюджет РФ процессуальные издержки по оплате услуг адвоката, в размере 1342,68 рублей, зачислить их получателю платежа: УФК по Иркутской области(ГУ ФСИН РФ по Иркутской области), банк получателя – ГРКЦ ГУ банка России по Иркутской области, БИК 042520001, номер счета получателя платежа 40101810900000010001, код бюджетной классификации 320 1 13 03010 01 0000130 «прочие доходы федерального бюджета за оказание платных услуг или компенсации затрат государства».

Данный приговор может быть обжалован в Иркутский областной суд через Ангарский городской суд в течении 10 дней со дня провозглашения, осужденным – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае обжалования осужденный вправе участвовать при рассмотрении уголовного дела в суде кассационной инстанции.

судья Сокольников А.А.